Седьмое Правило Волшебника, или Столпы Творения (др. изд.) - Гудкайнд Терри (книги читать бесплатно без регистрации txt) 📗
— А ты как думаешь? Неужели ты тоже полагаешь, что дар Создателя может обернуться злом?
— Весь вопрос в том, как магия используется! — Бесстрастный взгляд Себастьяна остановился на Дженнсен, но за бесстрастием скрывалась ярость. — Разве магия используется для помощи людям? Разве помогает детям Создателя в преодолении трудностей? Нет! Ею пользуются исключительно в корыстных целях. Взгляни хотя бы на Дом Рала. Разве он существует для блага людей? Или для пыток и смерти?
Последний вопрос прозвучал скорее как утверждение, которое Дженнсен не смогла бы опровергнуть, даже если бы пожелала от всей души.
— Похоже, Даркен Рал выполнил работу Создателя, милосердно освободив Алтею от магии, — повторил Себастьян.
Дженнсен положила голову на колени, слушая, как шипит поджаренная свинина. Алтея вовсе ни считала, что расправа над ней была милосердием. Наоборот, ей было мучительно больно остаться с одним лишь даром пророчества.
Мать Дженнсен научила дочь рисовать Благодать и говорила, что дар дается Создателем. В верных руках Благодать тоже была магией. Даже несмотря на отсутствие дара у Дженнсен, этот волшебный символ несколько раз защитил ее. Конечно, люди могут совершать злые поступки, но девушке совсем не нравилась мысль, будто дар — это зло. Дар — это чудо!..
Она мягко попыталась высказать свое мнение:
— Ты рассказывал, что императору Джеганю помогают колдуньи — сестры Света, живущие при его дворе. Они ведь используют магию. Если магия — зло, то как же…
— Они используют магию в наших целях, — резко сказал Себастьян. — И однажды она будет уничтожена во всем мире.
— Но какой смысл? Если вы верите, что магия — зло, то почему позволяете себе пользоваться ею?
Себастьян проверил готовность свинины на ближайшем прутике, снял кусок кончиком ножа.
— Люди убивают друг друга мечами и ножами. Пожелай мы уничтожить мечи и ножи, чтобы остановить убийства, вряд ли бы мы добились поставленной цели одними словами. Отобрать ножи и мечи можно только силой, встав на защиту добра, остановив сумасшествие насилия. Зло прилипчиво. Мы должны использовать мечи и ножи в борьбе с этим злом. Только так восторжествует мир. Если не станет убийств, страсти людей остынут, и Владетель будет вынужден покинуть их сердца.
Дженнсен отрезала кусочек шипящего мяса и подула на него:
— И в этих же целях вы используете магию?
— Именно! — Себастьян прожевал свинину и, застонав от наслаждения, проглотил. — Мы хотим очистить мир от магии, но в борьбе за это нам приходится использовать ее, в противном случае мы попросту проиграем.
Дженнсен тоже откусила сочный кусок и мычанием выразила свое согласие с мнением спутника о вкусе мяса. А проглотив, сказала:
— Брат Нарев и император Джегань тоже считают, что ножи и мечи — зло?
— Конечно, ведь предназначение этих предметов — калечить и убивать. Естественно, речь идет не о ножах для резки хлеба, а об оружии и, следовательно, орудиях зла. В конечном счете люди освободятся от бед, связанных с насилием, и тогда убийство и смерть останутся в прошлом.
— Ты хочешь сказать, что оружия не будет даже у солдат?
— Нет, солдаты должны быть всегда вооружены — для защиты свободных и миролюбивых людей.
— А разве люди не могут защитить себя сами?
— От чего? Смертоносное оружие будет только у солдат.
Дженнсен недоверчиво наклонила голову:
— Солдаты запросто убили мою маму. Могли убить и меня.
— Это были солдаты зла. Наши солдаты сражаются только за добро, защищая людей, но не порабощая их. Когда мы разгромим войска Д’Хары, наступит мир. И тогда… — Себастьян нагнулся к Дженнсен. — Разве ты не понимаешь? В конечном счете, когда исчезнет магия, то и оружие уже не понадобится. К убийствам и преступлениям приводят страсти развращенных людей, имеющих доступ к оружию.
— У солдат тоже имеются страсти.
Он рубанул рукой воздух:
— Только не у тех, кто хорошо обучен и находится под командой толковых офицеров.
Дженнсен посмотрела на мерцающие звезды.
Да-а, мир, который нарисовал Себастьян, манил к себе. Но если его утверждения истинны, а магия в руках Ордена используется в благих целях, то, значит, сама по себе она ни плоха ни хороша. И принесет ли она вред или нет, зависит исключительно от намерений. Однако спросила Дженнсен о другом.
— И что же это будет за мир — без магии?
На лице Себастьяна заиграла мечтательная улыбка.
— Все будут равны. Ни у кого не будет нечестно полученных преимуществ. — Кончиком ножа он снял с прутика новый кусок мяса. — Все станут работать вместе, потому что будут поставлены в равные условия. Никто не будет при помощи магии пользоваться плодами чужих трудов. К примеру, ты получишь возможность жить, не прячась от магии лорда Рала.
Алтея утверждала, что Ричард Рал родился с даром такой силы, какой за последние тысячи лет ни у кого не было. И он подобрался к Дженнсен гораздо ближе, чем это удалось Даркену. И он подослал людей, убивших ее мать…
— Ты не освободишься от Ричарда Рала, пока не уничтожишь его, — заключил Себастьян тихим голосом.
Взгляд Дженнсен остановился на нем.
— А почему я? Почему сражаются против него все, а уничтожить должна именно я?
Но прежде чем девушка задала вопрос, перед нею уже был ужасный ответ.
— Да ладно, — сказал Себастьян, вновь наклоняясь к ней. — Я имел в виду, что ты не освободишься от лорда Рала до тех пор, пока он жив.
Он отвернулся и взялся за бурдюк с водой. Пока он пил, Дженнсен не сводила с него глаз, а потом решила сменить тему.
— Капитан Лернер сказал, будто лорд Рал женился.
— На Исповеднице, — заметил Себастьян. — Если Ричард Рал хотел найти подругу по злым делам, то он ее нашел.
— А что ты о ней знаешь?
— Немного. Лишь то, что слышал от императора. Могу рассказать, если хочешь.
Дженнсен кивнула и сняла с прутика очередной кусок свинины. Она ела, наблюдая, как пляшут в глазах спутника отсветы пламени, а Себастьян начал рассказ.
— Между Древним миром, на юге, и Новым, на севере, тысячи лет существовал барьер, покуда лорд Рал не разрушил его и не захватил наших людей. Судя по всему, незадолго до рождения твоей матери Новый мир распался на три государства. На западе лежала Вестландия, на востоке — Д’Хара, а между ними Срединные Земли. После убийства отца и захвата власти Ричард Рал разрушил границы, разделяющие страны Нового мира. Срединные Земли — жуткое государство, в котором огромное влияние имеет магия. Там живут Исповедницы. Управляет страной Мать-Исповедница. Император Джегань рассказывал, что в юности она была столь прекрасна, сколь и беспощадна.
По спине Дженнсен пробежали мурашки.
— А ты знаешь, кто такие эти Исповедницы? — спросила она. — Что означает само слово?
Придерживая одной рукой бурдюк, Себастьян упер другую в колено.
— Не знаю ничего, за исключением того, что Исповедница обладает даром пугающей силы. Одно ее легкое прикосновение сжигает разум человека, и тот превращается в нерассуждающего раба.
Дженнсен слушала страшный рассказ, затаив дыхание.
— И люди всегда делают то, что она говорит? Просто потому, что она прикасается к ним?
Себастьян передал ей бурдюк:
— Исповедница касается их злой магией. Император Джегань рассказывал, что ее магия столь сильна, что прикажи она порабощенному человеку умереть на месте, он так и поступит.
— Он что… убьет себя прямо у нее на глазах?
— Нет. Просто упадет замертво, потому что она так сказала. Например, сердце остановится или что-нибудь еще в этом роде.
Дженнсен была настолько потрясена услышанным, что отложила бурдюк и поплотнее завернулась в попону. Все новости о лорде Рале нагоняли на нее тоску и страх. Хотя ни одна новость теперь не может быть ужасней давнего знания о том, что сводный брат, убив собственного отца, продолжил фамильное занятие — охоту на сестру.
Они доели, проверили лошадей, и девушка, не снимая плаща, свернулась калачиком в спальном мешке. Ей очень хотелось заснуть, чтобы обнаружить утром, что все происходящее было всего лишь дурным сном. Или вообще не просыпаться…
