Князь Вольдемар Старинов. Книга вторая. Чужая война - Садов Сергей Александрович (книги онлайн бесплатно без регистрации полностью txt) 📗
Оргин кивнул и умчался выполнять поручение. Герцог с сомнением поглядел ему вслед.
— А справится ли? Тебе нужен военный инженер.
— Где б его взять? В Тортоне есть фортификатор, но стоило мне заикнуться о нем, как Роухен чуть живьем меня не съел.
— Если нужен, так прикажи только…
— Да нет. Забирать единственного толкового инженера отсюда нельзя. Я лучше в столице поишу подходящего. А про Оргина вы зря так — он очень честолюбив и к тому же сообразительный. Уверен, он все сделает как надо. Ну и я, если что, подскажу.
— У тебя очень большой багаж знаний во многих областях, как я заметил. И выделить целое подразделение для инженерных работ… — Ленор с сомнением покачал головой.
— Меня же специально готовили, — пожал плечами Володя. — А учить у нас умеют. По поводу же подразделения — это у нас называется специализация.
Мальчику пришлось долго убеждать своих соратников, что инженерное подразделение нужно. Не убедил и просто приказал. И вынужден был сам им заниматься. С точки зрения местных, это чрезвычайно расточительно — отдавать людей, которые могли бы воевать, в небоевую структуру. Инженер — да, нужен, переправу навести, при осаде помочь, а работать и солдаты могут. В крайнем случае местных крестьян согнать. Только в исключительных случаях к армии могли приписывать плотников и кузнецов, когда ожидалась большая осада.
Например, так сделал Эрих, у него значительная часть авангарда состояла из рабочих. Но Эрих славился странностью во многих делах и часто делал то, что до него никто не делал.
— Это не значит, что солдаты будут прохлаждаться, когда нужно будет что-то построить. Но костяк должен быть из профессионалов своего дела — так меньше неприятных сюрпризов будет. Ладно, здесь нормально пока, пойду домой.
Возвращаясь после таких объездов — как правило, они заканчивались часам к трем или четырем пополудни, — мальчик садился за книги и занимался тем, что герцог Алазорский называл бумагомарательством. Он никак не мог понять, почему князь уделяет столько времени совершенно никчемному, с его точки зрения, занятию. И все объяснения Володи, что именно на эту писанину он возлагает главные надежды, не могли его переубедить. Тогда мальчик просто перестал обращать внимание на ворчание герцога и молча делал свое дело: выписывал законы и договора Ганзейского союза, записывал местные обычаи и акты по статусу «вольного города». Потом соединял местные обычаи и земные законы, выстраивая стройную систему. Понимая, что в одиночку придумать законодательство он не потянет, Володя без зазрения совести копировал целые абзацы и соединял с местными законами и обычаями. Поскольку для него сейчас важнее было положение о вольных городах, то именно им он и занимался в первую очередь, по пунктам прописывая права и обязанности сторон, разграничение полномочий и собственности. Четко определял, что принадлежит сеньору, а что находится в собственности таких городов. От этой части тянулось гражданское законодательство, наследственное право. Понимая, что многих вещей он просто не понимает и не знает в здешнем мире, в сомнительных местах делал пропуски, предполагая оставить их заполнение местным. Вся эта работа была очень кропотливой, требующей внимания и аккуратности, даже педантичности. Давно бы бросил все к чертям собачьим, но… Когда он говорил, что именно на это возлагает основные надежды, то ничуть не преувеличивал.
Вечером приходила Аливия с братом, и Володя отдыхал, занимаясь с ними. Продолжал учить девочку языку, ее брата математике, учился сам. Когда был свободен вечером Абрахим Винкор, учил с ним языки. Утром же все начиналось по новой: зарядка, с повторением изученных имерийских или тралийских фраз, легкий завтрак и прием посетителей. Утром дом вообще превращался в проходной двор.
Через две недели таких нагрузок Володя готов был завыть. Плюнув на все, отправился на прогулку. С ним поехал и герцог Алазорский. Мальчик не возражал — герцог был приятным собеседником и умел слушать. О делах они не говорили, герцог в основном рассуждал о поэзии и считал, что для благородных умение складывать стихи должно быть одним из главных, наряду с фехтованием. Володя вспомнил кодекс рыцаря своего мира, где так и было, рассказал о самураях. Герцог задумался.
— Разумно. Было бы неплохо составить такой свод рыцарских правил.
Поскольку рыцарство по историческим меркам еще только-только зарождалось в этом мире, то единых правил не существовало, хотя определенные положения и были.
— Князь, я давно хотел спросить: что означает ваш герб? Никогда не видел такого.
— Щит и меч? Мы щит и меч империи. Ее защита и ее оружие. Защищаем своих и караем врагов.
— О-о-о… Ваш род долго служил вашей империи?
— Долго, милорд. Несколько сотен лет.
— Выходит, ваш род старше многих родов не то что королевства, но и Тралийской империи. Даже мой род имеет меньшую историю.
Володя на миг даже почувствовал угрызения совести. В отличие от его истории, история рода герцога Алазор- ского была настоящей.
— Я не очень напираю на свою знатность. У нас в империи был один ученый, очень знаменитый, так он из крестьян происходил. Пешком пришел в столицу, начал учиться, потом сделал очень много для развития науки. Так вот, я с ним согласен, что человек, кичащийся своими славными предками, похож на картошку.
— На картошку?
— Да. У нее тоже все самое лучшее в земле.
Герцог запрокинул голову и расхохотался.
— Надо будет запомнить! При дворе у нас много таких картошек.
— Вот-вот. Лучше быть, чем казаться.
— На гербе у вас эти слова?
— Нет. «Честь. Отвага. Верность».
Отъехав от города, свита герцога с энтузиазмом занялась охотой. Володя вежливо, но твердо отказался. Герцог тоже. Было видно, что отказывается он не из вежливости, чтобы продолжить разговор, а действительно не очень любит это занятие. А раз не стал участвовать Володя, то и он отказался с чистой совестью — нельзя же оставлять князя одного скучать? Однако когда вся процессия ускакала вперед, предупредил:
— Придется привыкать к этому, даже если охоту не любишь, иначе приобретешь кучу проблем на пустом месте. Я и сам не люблю это дело, но все равно приходится участвовать.
Они отъехали в сторону и расположились на берегу реки. Слуги подали овощи, хлеб, сыр и вино.
— А мясом нас наши охотники сейчас снабдят, — сказал герцог. Отрезал кусок сыра, хлеба, соорудил себе бутерброд и с аппетитом откусил. — Милорд, все-таки скажите, почему вы считаете, что ваше изучение законов как-то поможет разобраться с мятежом? Те из благородных, кто отказался выступить против короля, уже и так пришли к нам, а те, кто поддержал герцога, вряд ли его бросят.
— А я и не на них делаю ставку. — Володя устроился на траве поудобнее. — Кроме благородных, в герцогстве проживают ремесленники, купцы, крестьяне. Нельзя воевать без денег и не имея надежного тыла. Понимаете, к чему я? А что нужно обычным людям? Стабильность. Люди будут терпеть самые суровые законы, если они будут действовать для всех и применяться без исключений. Человек, который предложит четкие и ясные правила будущих отношений, получит очень большую поддержку населения.
Герцог задумался. Задумался крепко и основательно. Даже про вино забыл.
— Что значит применяться без исключений?
— Это значит не выходить за рамки тех соглашений, которые есть, даже если очень хочется что-то нарушить. Некие добровольные обязательства, которые берут на себя обе стороны.
— И ты согласишься вот так уменьшить свою власть?
— По большому счету людям нужно только одно — чтобы власти вмешивались в их жизнь как можно меньше. Именно это я и планирую сделать. Поймите, ваше сиятельство, это не уход в сторону, как кажется. Я не собираюсь пускать все на самотек и оставлю себе столько прав, сколько нужно для возможного влияния на ситуацию. Тут и право вето на городских собраниях, и верховная судебная власть остается за мной, хотя мелкие вопросы могут решать и без моего вмешательства. Ну и само собой, военные дела остаются за мной. В любом случае общий координатор нужен будет всем. Я взял за основу то, что существует у меня дома. В основном опирался на магдебургское право и соглашения Ганзейского союза. И получился судебник — свод законов по уголовному и гражданскому праву, а также законы вольных городов, их права и обязанности. У вас, насколько я понял, каждый вольный город получает те права, которые сумел выторговать у феодала.
