Диагноз: женщина (СИ) - Чернова Ирина Владимировна (читать хорошую книгу .txt) 📗
— Интересно, — задумчиво протянул мужчина, маги обычно одни живут, а тут — управляющий. У этого мага большой дом? И почему «они»? Ларс ушел не один, с ним еще кто-то был?
Ну вот прицепился, как пиявка…сделаю вид, что не слышала и усе.
— Да, большой, только вот прислугу я не видела, ни кухарок ни конюхов, ни служанок. Должны были где-то быть, наверное…
— А за столом кто подавал, управляющий?
— Ну…в первый день были, кажется, слуги, а вино управляющий разливал.
— А потом? Вы же не один день жили у этого мага?
— Потом… — потом я сидела взаперти и при воспоминании об этом невольно сжались кулаки. — Потом…было…потом…
Повозка медленно катилась по каменистой дороге, подскакивая на выбоинах, о рессорах тут и понятия не имели и все демпфирование кочек сводилось к толстому слою соломы и одеялам. Единственное положение, в котором я могла нормально себя чувствовать, было восседание на невысоком тючке, перевязанном веревкой. Торкеш же спокойно полулежал на правом боку, подперев голову рукой и дорожная тряска его ни капельки не волновала. Вот только его любопытство мне совершенно не нравилось, последний вопрос просто повис в воздухе, а ответа на него никак не находилось. Я поерзала на импровизированной табуретке и решила закончить эти неприятные расспросы разом:
— Это что, допрос?
— Ну ты что, милая, я же сам пришел к тебе, — опять этот тягуче-мурлыкающий голос и сощуренные глаза так и сверлят дырки, — и даже накормил. Ну какой же это допрос, любопытство просто гложет, что там у тебя произошло.
— Мало ли что произошло, я не обязана всем рассказывать об этом. Ты же не треплешься всем подряд о своих делах, верно?
— Почему бы и не поговорить с красивой женщиной, которая мне нравится?
— Кра-а-асивой? — издевательски передразнила моего собеседника со всем возможным сарказмом, копируя мурлыкающий голос и кривую ухмылку. — Знаю, что врешь, но все равно приятно.
Последние слова мне очень хотелось гордо выплюнуть ему в лицо, но в этот момент Торкеш неожиданно дернул меня к себе. Среагировать от неожиданности я не успела и мгновенно оказалась зажатой в его объятиях на боку да еще и с закинутой на меня ногой. Положение было самое что ни на есть пикантное, загляни кто в этот момент к нам — даже додумывать ничего не надо, чем тут занимаются. Безуспешно подергавшись, пришлось попытаться разойтись миром.
— Торкеш, я, кажется, не давала повода…
— А зачем он мне…
Губы мужчины уже пошли по шее, обдавая горячим дыханием и заставляя сердце сжиматься в ответ. Одна рука уже гладила спину, проходя по позвоночнику твердыми пальцами от шеи до талии, а вторая лежала под затылком, не давая отстраниться.
— Торкеш, еще раз говорю, я не давала повода думать, что меня можно заваливать прямо тут…
— А если ты мне нравишься, что я должен делать — ходить вокруг и вздыхать? Мне больше по душе тебя поцеловать…и не только…
Дыхание уже стало совсем тяжелым, пришлось крутиться изо всех сил, лишь бы сбить ему все желания.
— А моего согласия ты спросить не хочешь? Или для тебя женщина — бессловесный скот, задирающий юбку по первому знаку с твоей стороны? Даже скотина не лезет сразу друг на друга, а мы люди, а не животные! Еще вчера ты понятия не имел о моем существовании, а сегодня уже пытаешься завалить днем прямо тут, в повозке?
На мое счастье завозился спящий охранник, проснулся на своем облучке и с кем-то заговорил Март — Торкеш опомнился и разжал руки. Мигом выскользнув из его объятий, я оправила рубашку, отряхнула волосы и уселась на свой тючок.
— Дай пожалуйста кувшин с отваром, он за твоей спиной стоит.
— Возьми сама. Или боишься меня?
— Боюсь не тебя, а твоих действий. Вот смотрю я на вас, мужиков, и не могу понять, неужели силу применять так приятно? А почему не по обоюдному согласию все делать?
— Ишь, умная какая…А если женщина против?
— Если она против, у тебя есть два пути. Или найди другую, которая к тебе по первому зову прыгнет, или добивайся расположения той, которая тебе по сердцу. Насилием ты женщину к себе не привяжешь никогда.
— Ну ты даешь… Зачем привязывать-то? Покувыркался в свое удовольствие и пошел дальше. А в храм идти с женщиной, значит, прости-прощай вольная жизнь, больше я сам себе не хозяин. Не хочу я сидеть на одном месте, не мое это.
— Тогда иди к тем, которые никогда не отказывают. Тебе же все равно, с кем кувыркаться в свое удовольствие. — Я намеренно подчеркнула «свое», авось, задумается. — Глаза только закрой и можешь перед собой хоть королеву представить, а утром уходить спокойно, зато никому ничем не обязан. Правда, когда раны да болезни начинают одолевать, вы все равно к женщинам ползете за помощью да утешением, но каждый считает, что с ним такого не будет никогда. Кувшин-то лень передать или из вредности? Ну да ладно, сама возьму, не переломлюсь…
Отвар пришелся очень кстати, Торкеш делал вид, что задумался, гоняя соломинку во рту и глядел в потолок. Ну лежит, и пусть лежит, я тут весь день сидеть не собираюсь. Пойду, пройдусь пешком, вечером стоянка на реке будет, искупаюсь да голову помою. Поплавать бы да понырять в прохладной водичке! И этот паразит тут мозги парит, непонятно что ему надо…точнее, что надо, понятно, только вот мне это не нужно ни под каким соусом.
— А если ты своему мужу…ну, помочь не сможешь…что тогда делать будешь?
Я уже собралась выскочить на прогретую солнцем дорогу, как меня остановил вопрос Торкеша. Мудрым человеком была Скарлетт ОХара, она думала обо всем завтра!
— Пока у меня есть надежда, я буду прикладывать все силы, чтобы помочь ему. Об ином исходе я стараюсь не думать. У нас говорят, что мысли материальны, если я не буду думать о неудаче, то она обойдет меня стороной.
— Рей твой муж или твой мужчина?
— А тут есть какая-то разница?
— Мужем и женой становятся после обряда в храме, с мужчиной же ты можешь… спать и так, без обряда.
— Тогда Рей мой муж по всем вашим и нашим правилам.
— Ты любишь его?
— Конечно.
— А он тебя?
— Тоже.
— Тогда почему он позволил магу произвести над ним обряд, после которого он, как ты говоришь, не узнал тебя и потерял память? Кстати, ты тоже говорила Корнелиусу, что ничего не помнишь, а теперь вспомнила?
— Откуда ты знаешь, что я говорила Корнелиусу? — встрепенулась я.
Такой оборот разговора меня насторожил. Что и кому рассказывал маг про меня? И почему Торкеш в курсе этих дел?
— Слышал, когда он Джаниру рассказывал про тебя. А чего ты в лице переменилась так?
— П-подожди, повтори еще раз, что ты сказал про обряд над Реем? — мне мгновенно стало нехорошо, кольнуло сердце и на секунду все поплыло перед глазами. — Ну, говори, что ты знаешь об этом?
— А ты ничего не слышала разве? — мужчина уже не лежал, а сидел по-турецки напротив меня без тени его вечной идиотской ухмылки. — Если вы прошли обряд в храме, то вы привязаны друг к другу, можете даже слышать мысли друг друга на расстоянии и чувствовать боль. Хотя могут такое не все…Провести такой обряд можно, когда… ну… мужчина увлекся другой женщиной, связь между вами ослабла, а маг только приложил во-время свои заклинания…Эй, ты меня слышишь? Рина, ты слышишь меня?
Я уже ничего не слышала, полностью погрузившись в те воспоминания…Первый вечер в замке, когда Андрей так и не пришел ночевать, таскаясь после ужина с Мирандиной… Тогда он сам признался, что выпил с ней еще и целовал ее, хоть она и сама якобы полезла. И его раздражение, когда мы решили уходить, и наутро пропали Ларс с Ханкой, а у него болела голова и он жутко не хотел идти на разговор с той паскудой… только когда я решительно направилась к ней сама, объявил, что так и быть, поговорит. И пропал…Неужели то, что говорит этот наемник, действительно правда и на самом деле Андрей просто повелся на красивую бабу? За семь лет совместной жизни мы притерлись друг к другу, безумной любви, о которой пишут романы, у нас никогда не было, может, в этом основная причина? Мы понимали друг друга, я иногда чувствовала даже его настроение, его переживания, знала, как отвлечь мужа от неприятных мыслей и помочь в трудную минуту, но значит, это была вовсе не любовь, а всего лишь сосуществование людей, когда-то назвавшихся мужем и женой? Или, проще сказать, я ему просто надоела, показалась пресной и невзрачной по сравнению с ослепительно красивой Мирандиной? И даже в глазах этого наемника я выгляжу всего-навсего брошенной женщиной, даже не женой, потому как мужа у меня увели на два щелчка…
