Парадоксы Младшего Патриарха - Раткевич Элеонора Генриховна (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Что это? Почему мне мерещится? Почему парень, стрелявший в меня со стены, валится передо мной на колени?
– Десс Кахари, господин Патриарх!
Так, и этот… Кахари… тоже. Что здесь происходит?
– Анинару Лагата, господин Патриарх!
О Боги всеправедные… походка! Походка их… вот почему она показалась мне такой знакомой!
– Ронх Виану, господин Патриарх!
Ни я, ни остальные патриархи так и не нашли следов четвертой ветви Королевской школы. Так, словно ее воспитанники и вовсе сгинули. На что надеяться не приходилось. Поисков мы не оставляли. И вот я нашел, где не искал.
И то, что я нашел, пугало меня навзрыд.
Только что я был готов умереть в бою, и страшно мне не было. Теперь ни мне, и никому из нас троих смерть не грозила – но я едва не обеспамятел от жути.
Так вот какой судьбы боялся для своих воспитанников мастер Дайр! Вот откуда, из какой пропасти… пусть даже с ее края! – он швырнул школу на мои плечи едва не предсмертным усилием! Вот почему ему плевать было, не раздавит ли меня нежданная ноша – и правильно! Хоть бы она меня и раздавила… все лучше, чем то, что я вижу перед собой! Не банда, нет. Гораздо хуже. Я и представить себе не мог, чтобы настолько хуже… неужели это могло случиться с нами?
– Валари Нейк, господин Патриарх!
Как там мне Хайет рассказывал? Они убили своего мастера и сбежали. Превратились в банду. Так?
Нет, не так. Не превратились. Хотя надо отдать им должное, очень старались. Настоящие бойцы. Таких напополам разруби – и каждая половинка будет сражаться самостоятельно. Они и сражались. Они даже убили своего мастера… почему я не был Патриархом уже тогда? Почему я не знал? Я убил бы его сам. Обязательно убил бы. Может, тогда я еще успел бы спасти этих людей.
Потому что они больше не люди.
Они – вещи.
– Кинт… ужас какой! – выдохнул Тхиа.
Он понимал.
Меня колотило. Уже не от страха – от гнева. Никто, никто не вправе делать с людьми такое! Их проклятый мастер, гори он в преисподней – во всех преисподних всех Богов! – сделал из них вещи. И, что самое омерзительное, теперь это мои вещи.
– Лину Байтеви, господин Патриарх!
Они так старались… так старались остаться людьми. Поодиночке им бы, может, и удалось… но они… они уже не умели жить поодиночке. Они и вообще не умели жить. Только сражаться и повиноваться. Они стали наемниками… кем еще могли стать люди, не имеющие больше своей воли? Приходится отдавать свое мастерство впромен на чужую. На ту, которая скажет: “Убей!” Великолепные орудия – в любой руке… и сейчас рукоять тычется в мою ладонь… и я вынужден сомкнуть пальцы.
Мерзость какая! Все эти годы даже не в душах их – в телах томилась тлетворная сладость… манящая отрава… зов, который не пересилить. Пытка, слаще которой нет. Повиновение тому, кто кажется им больше, чем просто человек… потому что он предварительно сделал их меньше. Это гад укоротил их. Он обрубил им ноги, и теперь они не могут стоять, они валятся передо мной на колени. Все как один.
– Бико Данн, господин Патриарх!
Рана в спину ныла по всей длине. Явственно до жути я ощущал взгляд мастера Дайра. До того явственно, что меня так и тянуло обернуться. Похоже. А, проваль – слишком похоже. Снова пораненная спина – и то спасибо, что стрелой. Что Патриархов не дерут… не то бы впору и спятить от сходства. Потому что снова, как и в тот страшный день, на меня ложится власть… тысячекратно более нежеланная. Снова тихий ветерок шевелит мои волосы. Снова я стою посреди двора, закаменев лицом. Снова у моих ног звучат имена. Но тогда я должен был сразиться, переломить, совладать – чтобы спасти. А теперь…
Теперь нужды нет ни сражаться, ни переламывать, ни подчинять. Они уже сломаны и подчинены. Знакомый окрик, привычная власть – и они идут на зов, как околдованные. Мастера своего они хотя бы убили… а на Патриарха навалиться кишка тонка. Боги, я же еле на ногах стою, я им не противник, тем более если скопом… а они – на колени! Бывшие мятежные рабы на коленях ползут под карающую длань… нет, хуже – одушевленные вещи возвращаются по своим ящикам! За что, за что этот ужас… они же примут все, что я с ними сотворю! Захочу наказать – повинуются, пожелаю простить – повинуются, на обочине брошу – покорятся, повелю сдохнуть – сдохнут… Боги, я и правда очень властная скотина, я и верно не прочь покомандовать людьми, даже навязать им свое хотение… но я не могу, я не хочу, мне жутко, мне противно, пусть это будет сон, предсмертный морок, что угодно – я не хочу владеть живыми вещами!
А кто меня спрашивать станет…
Нет, я не должен превозмогать, покорять, переламывать. А вот спасти я должен и теперь.
Еще бы я знал, как.
– Не-ет! Убейте их! Убейте!
Никогда бы не подумал, что дядюшка Кадеи способен на подобный фальцет. С перепугу, что ли? Поздно спохватился, голубчик. Теперь эти несчастные слышат только мои приказы. И ритуала даже под угрозой смерти не прервут. Разве что я велю им тебя прикончить прямо сейчас. Но я не велю. Твое счастье, что я не в силах переступить через сострадание. Не к тебе – к ним.
Нельзя им сейчас отдавать такого приказа.
А что можно?
– Госси Паррай, господин Патриарх!
Боги, неужели так-таки ни один из них…
– Кэраи Аррент, господин Патриарх!
Сердце мое так и бухнуло. Толчок его был резким, как пощечина, нанесенная изнутри.
Ах ты чудо мое наглое! До чего же я тебе рад – ты просто не поверишь.
Вот он, неподрубленный! Колени так и трясутся, лицо залито слезами – но он стоит. Он стоит, и голос его звенит ломким вызовом! Он стоит боком ко мне, вздернув подбородок и выдвинув плечо. И смотрит он мне в глаза – в глаза, черт возьми, а не в подбородок! Добро пожаловать, Кэраи Аррент! Тебя все же не удалось сломать окончательно… и ведь нельзя сказать, что не пытались.
Даже и после смерти мастера пытались.
Я же вижу.
Кэраи Аррент – единственный! – в повязке младшего ученика. Еще бы. И его единственного взяли на дело голым до пояса – чтоб все видели, во что обходится младшим ученикам непокорство. Да мне такая спина и в страшных снах не снилась… и никому из нас. Очень расчетливо били. Никак уж не в припадке гнева. Очень хладнокровно. И все равно просчитались.
Вот такой вот младший ученик. Многажды битый. Ежечасно унижаемый. Единственный уцелевший.
Спасибо, Аррент. Спасибо тебе за глоток нечаянной надежды. Уж если ты уцелел и не рехнулся за столько лет среди обезумевших вещей, то и я уцелею и не рехнусь.
Если хоть один избежал заразы – может, и остальные еще излечимы?
Может, я еще смогу им напомнить, что такое быть людьми ? Научить их… Научить, проваль! С самого начала. С первого вдоха. Как учат новичков. Младших учеников. Сам я, быть может, и не управлюсь… но с таким старшим учеником, как Кэраи Аррент – почему бы нет?
С первого дня. С первого вдоха. С первого движения.
С самого начала.
Прямо сейчас.
Для первого вдоха любое мгновение годится. А то, которое прямо сейчас, всегда самое лучшее.
Аррента пошатывало, но он стоял. Я усмехнулся ему – и он усмехнулся мне в ответ. Лучшего подарка у меня, пожалуй что, и не было. Разве что кинжал Лиаха, летящий в горло жреца… хотя эта усмешка того кинжала стоит.
– Патриарх Дайр Кинтар! – спокойно произнес я (куда только подевалась хрипота в сорванном горле!) и добавил тем же будничным тоном. – На пальцы – начали!
Они повиновались так слаженно, как никогда не могли мои ученики. Ничего, парни, я еще научу вас дерзить и не слушаться. Чтоб такому остолопистому Патриарху да не дерзить – такого просто не бывает. И если Аррент, тот самый Аррент, что сейчас отжимается с удвоенным усердием, не нальет мне клею в ножны, я ничего не понимаю в людях. А я старше, и в людях я понимаю. Опыт какой-никакой есть. Но пополнить его не мешает. Так что мне очень интересно посмотреть, какая будет у Кэраи физиономия после этой проделки, когда он поймет, что я ему тем временем подсыпал чесоточного порошку в куртку. А, проваль – никогда не был силен в настолько дурацких шутках. А ведь придется. Человек должен быть открыт новому знанию.
