Сны в Улье (СИ) - Потоцкая Мария (мир книг TXT) 📗
- Куда ты идешь?
Он посмотрел на меня снисходительно, а потом улыбнулся, как-то совсем мягко для его образа.
- Я рад, что к нам присоединился новый человек. Я вижу, твой разум больше не затуманен. Пойдем со мной, я отведу тебя.
- Так куда же ты отведешь меня?
- Туда, где тебе ничего не грозит.
Это было подозрительно, но я не отпускала его руку. Будь это действительно безопасное место, он сказал бы, куда мы идем. Но с другой стороны он внушал доверие, а пока здесь еще ничто не внушало мне доверия. Если там все-таки небезопасно, у меня была эта дурацкая пчела с магией разрушения. Раз я смогла отрубить себе палец ею, значит, и подраться смогу. Главное, чтобы он не оказался искусным обманщиком, который бы обставил все так, чтобы я ничего не поняла. Я повисла у него на руке, как-то я успела устать, и мы пошли.
Шли, шли, пока не дошли до небольшой толпы. Кроме нас я насчитала десять человек. Они образовали полукруг вокруг женщины, которая что-то вещала. Ей было лет сорок, она была очень худая, оттого кожа ее сохранилась не очень хорошо, но в целом вид у нее был приятный. Она была крашенная блондинка, не в том плане, что была размалевана, как проститутка и одета, как барби, а у нее был просто такой цвет волос. Одета она была в лыжную куртку и джинсы. Свою речь она сопровождала активной жестикуляцией.
- ...Люди, люди! Очнитесь! Нас всех здесь обманывают! Всю жизнь на каждом шагу нас водили на нос, вытягивали из нас деньги, тратили наши силы, скидывали на нас чужую работу, но пришло время сказать «Хватит!». Пора покончить с этим раз и навсегда! То, что нам пропагандируют, как выход из туннеля, на самом деле ловушка! Там нет никакого светлого будущего, эта дорога ведет в ненасытную пасть Кошмарного Короля, который поглотит нас! Люди, люди, одумайтесь! Никто и никогда не возвращался оттуда обратно в туннель! Выход из него не там. Но выход есть! Вместе мы сможем до него дойти, только вместе мы осилим этот путь...
Она говорила убедительно, и я была счастлива, что кто-то здесь знает, что делает. Я верила ей. Я, наконец, могла расслабиться и перестать бороться. Женщина говорила, что скоро она нас поведет во тьму, которая и есть выход. Люди слушали ее и улыбались. Толпа, идущая к свету периодически выхватывала какие-то фразы, но они кидали лишь раздраженные взгляды и продолжали свой путь. Какие-то идиоты. Женщина говорила так хорошо, что даже жесты у нее были показательными. То есть, театральными. Я смотрела на нее и думала, а не актриса ли она. Вдруг я поняла, что ее жесты имеют определенную закономерность. Сначала правую руку в сторону, потом левую. Свести их, вскинуть вперед, опустить руки и голову. И снова. Снова, снова, снова. Потом я заметила, что рука ее выгибается в локте слишком странно. В ее дутой куртке и за ее красивыми жестами я только сейчас разглядела, что локоть у нее сгибается в обратную сторону. И голос. Он был выразительным, но совершенно не живым. За ним слышался шум механизмов, как будто работали десятки шестеренок, настраивавших ее на нужный лад. Кожа лица совершенно не растягивалась, не сбивалась в морщины, когда она широко открывала рот. Чем больше я смотрела на нее, тем больше она мне казалась жуткой и ненастоящей. Я стала оборачиваться по сторонам, но все так и слушали ее с улыбкой, совершенно ничего не замечая. Я дернула парня в косухе за руку и стала показывать ему на нее, но он поднес палец к губам, продолжая ее слушать.
Я сделала несколько шагов назад. Я боялась, что женщина что-то сделает, но она не обратила на меня внимания. Женщина продолжила читать свою речь. Не знаю, чем она была, но чем-то совершенно неправильным. Вроде бы она была почти человек, не то что монстры, которые не так давно гнались за мной, но такая схожесть делала ее еще более страшной. Тьма, в которую она завлекала, тоже была смертью. Не знаю теперь, совсем не знаю, свет с другого конца был ли ею, и говорила ли женщина правду насчет пасти за ней, но мне не хотелось проверять. Легче было просто умереть где-то, чем добровольно идти к своей смерти. Я по-прежнему не очень этого хотела, но, кажется, это была последняя грань.
Эта гребаная пчела во мне не была моей маленькой помощницей. Она была из этого мира, и только благодаря ее наличию, я была до сих пор жива.
Это-то и было плохо.
Я оказалась в полной темноте. Я не дошла до нее, просто теперь я была совершенно в другом месте. Может, конечно, в туннеле вырубили свет и, по всей видимости, звук. Такая же темнота была, когда я очутилась в Улье. Может быть, я прошла какое-то испытание или, наоборот провалила его. В любом случае, мне показалось, что сейчас будет что-то решаться. Но я так и стояла в абсолютной темноте и тишине, и ничего не происходило. Хоть бы это не навсегда. С каждой секундой в темноте становилось все страшнее. Какой-то совсем неразумный страх, даже не понимаешь, что может напасть, но ужасно этого боишься. Только в этой темноте я знала, чего бояться. Непонятно было, что хуже, стоять в неведении или щелкнуть зажигалкой и узнать, что вокруг.
Я решила сделать шаг. Вот бы стоять сейчас не на краю обрыва. Или, наоборот, стоять, только на краю настоящего, чтобы оступиться раз и навсегда, без этой чертовщины с новой иллюзией или парализованными конечностями. Но я не упала, а наоборот наткнулась на что-то, что отодвинулось со скрипучим звуком от меня. Я так испугалась, что вздрогнула, больно задев по этому ногой. По крайней мере, то, что было передо мной, было неживым, если в Улье вообще есть такое понятие, как «живой». Или не агрессивным. Это я так себя успокаивала. На самом деле мое сердце сейчас дико колотилось.
Долго я еще телилась, прежде чем прощупать то, что было передо мной. Кажется, это был стул. Даже совершенно точно это был он, с алюминиевыми ножками и спинкой, кожаным сиденьем. Стул нужен, что бы сидеть. Я решила последовать их правилам. Я села на него.
Еще через минуту, я щелкнула зажигалкой.
Передо мной на таком же стуле сидела девушка. У нее не было рук, у нее не было ног. Только перебинтованные культи. Девушка ухмылялась. Она смотрела на меня и ухмылялась. Очень зло и горько. Ее тонкие потрескавшиеся губы уходили кривой дугой вниз, обнажая сероватые зубы. Она знала все про меня, и она издевалась надо мной. Без рук и ног, беспомощная и больная, она считала меня жалкой. В ее ухмылке была не только злоба, в ней было и отвращение. Мне даже не нужно было спрашивать, почему она смеется надо мной. Мне казалось, что в ее чертах есть что-то знакомое. Может быть, это я? Вот бы это было неправдой. Я поняла, что забыла, как выгляжу. Я стала трогать свое лицо, и не чувствовала ничего знакомого. Я схватила прядь своих волос, они оказались русыми. Волосы этой девушки были черными, и я смогла вздохнуть с облегчением. Я заплакала.
Вот бы она исчезла, вот бы исчезла. Я повторяла и повторяла эту мысль про себя, но понимала, что я не способна заставить ее хоть что-то сделать. Она была на дне, она скоро умрет, оттого она здесь царила. Нужно принять все, что уже произошло, чтобы стать снова владельцем своей судьбы. Как психологический тренинг. Моя мать - сумасшедшая. Моя сестра - мертвая. Мы с ними больше не увидимся, потому что и я умираю. Меня утопил Кнуд. До этого он пристрелил девушку из Строя, а до этого Таддеуш чуть не отрезал ей голову. Мы с ним любили друг друга, но любовь не спасает. Все началось с войны Строя, Сладострастия и Анойи. Она была начата культистами из Анойи, чтобы из Улья призвать своих богов. Я в Улье. Мое имя - Яна Баженова. Эта девушка не исчезнет, это должна сделать я. Грустно.
Я сидела на большой и мягкой двуспальной кровати, в комнате, похожей на гостиничный номер. Телевизор без единой пылинки на экране, пустой столик, шкаф для одежды, две тумбочки вокруг кровати, мини-бар. Белье на кровати было чистое, белое, но я отчетливо ощущала, что им много раз пользовались. Такое же ощущение от полотенец и коврика. Мне дали время осмотреться, я сделала вывод, что над интерьером здесь не особо заморачиваются, но любят бежевый цвет. Это красивый цвет, я успела подумать, что зря не носила одежду такого цвета. Еще успела сидя попрыгать на матрасе, он реально пружинил. Здорово.
