Тень Хранителя - Фун Дэннис (читать бесплатно книги без сокращений txt) 📗
Но отец Матиас перебил ее, ткнув пальцем в сторону Волка:
— Почему эти монахи даже на твоей кухне прячут лица под капюшонами?
Роун не заметил на лице жены правителя и намека на замешательство.
— Меня, отец Матиас, совершенно не волнует, в какой форме эти монахи выражают свою приверженность Нашей Стоув.
— А может быть, вот этот ее почитатель ответит на мой вопрос? — прорычал клирик, тяжело опустив обе руки на плечи Волка.
Роун уже хотел было вмешаться, но Волк поднялся и откинул с лица капюшон. Взглянув сверху вниз на клирика, он сказал:
— Мы ничего не скрываем, отец. Суета кухни отвлекает нас от молитвы.
— Что? Неужели даже такой ничтожный шум отвлекает ваше внимание? — Клирик внимательно вглядывался в темные глаза Волка, лысую макушку и заросшее седоватой щетиной лицо. — Для святоши ты выглядишь на редкость крепким малым.
— Раньше я был землепашцем. Потом Наша Стоув озарила меня светом своей любви.
Клирик усмехнулся.
— Она им всех нас озарила. Все любят Нашу Стоув.
— Все ее любят, — смиренно вторили ему монахи.
— В Дальних Землях все больше народа обращаются в истинную веру. Нам нужно, твое Величество, послать в Город гонца, чтобы сюда направили более подготовленных монахов, которых ничто не может отвлечь от молитвы. Их голоса…
— Отец Матиас, — сказала супруга правителя, направляя клирика к двери, — мы все бесславны пред величием Нашей Стоув. Я уверена, что смирение этих людей обеспечит успех их миссионерской деятельности.
Роун заметил, что Волк слегка расслабил руку, сжимавшую рукоять меча-секача.
— Да пребудет с нами благодать Нашей Стоув, — пробурчал он.
— На всех нас лежит благословенная печать ее любви, — произнес Роун с улыбкой облегчения.
Когда в конце концов они расселись за небольшим столом в углу просторного банкетного зала, Роун поразился тому, что удалось сделать правителю Селигу. Зал был битком набит клириками — юноша насчитал двести четырнадцать воинов Архиепископа.
Когда слуги расставили на столах блюда с мясом и овощами, правитель встал с намерением произнести тост.
— Как всем вам известно, наступили опасные времена. От набегов этих презренных предателей — братьев, пострадали три моих самых полных и изобильных каравана с продовольствием. Мы в неоплатном долгу перед вами за то, что вы так быстро пришли нам на помощь. Перебои в торговле несут угрозу самому Городу, и с ними необходимо покончить. Провинции возникают и исчезают, а Город должен стоять вечно!
— За Город! За Архиепископа! За Нашу Стоув! — громогласно прокричали клирики.
Правитель поднял бокал и выпил. Его примеру последовали все приглашенные, за исключением клириков, давших обет воздержания.
— Ваша храбрость и преданность обеспечат торговым путям безопасность, а бандиты понесут заслуженную кару. Наши караваны снова будут доставлять товары благодаря вашей поддержке и… — он театрально обвел взглядом всех присутствующих, — вашему замечательному новому оружию. Братья склонятся перед ним в прямом смысле слова!
Он рассмеялся, и клирики ответили ему громким хохотом. Но как только хохот смолк, они тупо уставились в пространство перед собой, причем на их лицах вообще отсутствовало какое бы то ни было выражение.
Супруга правителя чуть склонила голову.
— Не желают ли монахи предложить свои услуги для благословения?
Когда она поднялась, чтобы проводить монахов, стоявший неподалеку от нее старик повернулся к переминавшимся в нерешительности с ноги на ногу слугам.
— Это благословение вам придется пропустить. Они бы здесь все смели в мгновение ока. А кто будет в ответе, если десерт еще не готов и придется ждать? Я. Пошли все отсюда! Убирайтесь вон!
— Я бы посоветовала твоим людям работать попроворнее, — прошептала апсара, поравнявшись с Роуном. — Гипноз, которым я их вывела из строя, продлится не более получаса.
— Следите за дверями, — распорядился Волк. Роун и четверо других братьев откинули назад капюшоны и занялись перенастройкой блокираторов клириков.
В середине зала Роун увидел клирика, который допрашивал их на кухне. Юноша не мог сдержать улыбки, прижав коробочку с устройством к шее отца Матиаса. И тут его запястье как будто сжали тисками — внезапно клирик вскочил и приставил ему к горлу нож.
Волк почти уже выхватил меч-секач, но клирик с такой силой прижимал нож к шее Роуна, что на ней выступили капли крови. Братья были вынуждены отступить назад.
— Одно движение — и он мертв. Что это у вас за устройство такое?
— Отпусти меня, и я тебе покажу, — спокойно ответил Роун.
Но отец Матиас и не думал ослаблять захват.
— Дарию будет приятно узнать, что его подозрения в лояльности правителя и тебя, твое Величество, оправдались. Но особую радость, сударыня, он получит, глядя на твои страдания.
Супруга правителя — воплощение спокойствия и изящества, пригубила вина из хрустального бокала.
— Ты слишком самонадеян, отец Матиас, — ты ведь здесь один, а монахов много.
— Но этот им особенно дорог. Или ты не видела, как их перекосило от страха, когда я ему немного крови пустил?
Отец Матиас перевел взгляд на нож, приставленный к шее Роуна, и в этот момент супруга правителя с быстротой молнии бросила бокал с вином в лицо клирика. Роун тут же перенес вес на другую ногу, вывернул противнику руку, дернул ее на себя и бросил клирика на спину. Тот сильно ударился об пол, но тут же вскочил, и когда Роун шагнул к нему, в руке у клирика блеснул кинжал. Юноша изготовился сильно его ударить в грудь, но клирик вдруг пошатнулся, колени его подкосились, и он замертво упал на пол — чуть ниже блокиратора из его шеи торчала рукоять метко пущенного острого столового ножа.
Жена правителя взяла со стола льняную салфетку и вытерла ею руки.
— Извини меня, Роун из Негасимого Света, что прервала твою работу. Когда закончите, мой человек проводит вас в конюшню. Всех вас там ждут кони и оружие. Когда клирики придут в себя, мы найдем подходящий предлог, чтобы извиниться за отсутствие отца Матиаса. Пожалуйста, продолжайте. Этот инцидент отнял у вас много времени.
Отвернувшись от Роуна, она позвонила в колокольчик, и вошел пожилой слуга. Выслушав негромко данные ему указания, он быстро ушел и вскоре вернулся с тремя женщинами, по виду которых Роун определил, что они принадлежали к племени апсара. Они быстро вынесли тело из зала, и от кровавой схватки там не осталось и следа.
Закончив работу с блокираторами клириков, Роун обернулся и посмотрел на стол правителя. Его супруга стояла перед мужем на коленях, склонив голову, тело ее содрогалось от рыданий. Еще больше его удивило то, как Селиг обнял ее, привлек к себе и ласково гладил по голове. Роун сразу вспомнил силу привязанности Святого к Кире. Она была последним человеком, о котором он говорил перед смертью. Интересно, любила ли жена правителя своего мужа так же сильно, как он ее? Узнает ли когда-нибудь правитель всю правду о своей супруге? Может быть, ему достаточно того, что с ее помощью он добился значительно больших успехов, чем мог бы достичь сам?
Перед отъездом из Академии Роун спросил у Энде, как звали жену правителя. Исоделъ, ответила та. Он навсегда запомнил имя женщины, которая в тот вечер ради его спасения совершила убийство.
За время отсутствия в Академии им удалось перенастроить триста сорок семь блокираторов и уничтожить три Апогея. При этом братья не потеряли ни одного человека. Настроение у всех было отличное. Роун был бы счастлив, если бы успех двух других групп оказался хотя бы наполовину таким же впечатляющим.
Впервые со времени встречи с братьями в Кальдере Роун с оптимизмом смотрел в будущее. Но когда они достигли долины, где располагалась Академия, то увидели, что в том месте, где находился потайной вход в пещеру, в небо клубами поднимался черный дым. Все, не произнеся ни слова, пришпорили коней и галопом понеслись к цели, надеясь на лучшее. Роун был уверен — они успеют вовремя и не допустят беды.
