Сага о живых и мертвых - Валин Юрий Павлович (библиотека книг .txt) 📗
На палубе было ветрено, резкий северный ветер вернул ушедшую было зиму. Сквозь лохмотья туч мелькали звезды, изредка падал неверный лунный свет. У штурвала тихо беседовали Жо и Ныр.
Рата не слишком удивилась, когда Лот-Та прошептала:
— Спокойный корабль. Тонуть на нем тоже спокойно можно.
— Да, вроде как наша пещера в хорошую ночь.
Девушки без спешки выполнили «воспитание», умылись и отправились спать.
В каюте было сухо и уютно. Рата подумала, что совсем от тепла отвыкла. Раньше обязательно бы в плащ куталась. А сейчас и потертого ком-беза хватает. На Клыке мерзнуть разучилась. Да и мертвяки… теплых среди них мало.
Лот-Та вроде бы заснула, а Рата все лежала, бесцельно глядя в потолок. Койка стала гораздо меньше, чем помнилось, — удлинились ноги у Белки. Того и гляди упираться в стену начнут. Раньше Рата жила в другой каюте. В этой Сама обитала. Леди тогда сердита была на весь мир. Понятно — у Леди семья тогда потерялась, разозлишься. Зато когда она своих в Глоре отыскала, вот счастье было. Помолодела госпожа на десять лет. Ей тогда было около двадцати пяти. Всего на каких-то девять лет старше нынешней Белки, — и уже семья, дети, слуги и друзья верные. Замок, знакомство с королями и великими командорами. Пес роскошный — редкостный. Наряды великолепные. Любовь и постель, всегда согретая.
Два года с того времени прошло. И что Белка заработала? Нет, положим, Витамин ничуть не хуже пса. И когда Лот-Та рядом, чувствуешь себя спокойно. В остальном.… Только связь-болезнь с мертвяками нажила. Дурень то ли смотрит, то ли нет. Уж лучше бы прямо сказал. Всё «потом, потом». Два года это «потом». «В спокойной обстановке». Тьфу! Чем сегодня неспокойная была? Хотя Авель вылез. Ну и подумаешь, событие.
За дверью, в коридорчике, раздался негромкий звук шагов. Он. Эти шаги, кажется, всю жизнь знаешь. Едва слышно скрипнула дверь каюты. За переборкой он живет. Каюту не менял. Он здесь хозяин.
Дверь почти сразу скрипнула снова. Наверное, куртку взял. Дублет у него шикарный: с красивыми защитными бляшками, с бархатными и кожаными вставками. Наверняка, мама позаботилась. Умеет леди правильно одеваться.
И куда ты, голозадая Белка, лезешь? Разве ровня он тебе? Даже если о приданом твоем, полуразложившемся, забыть. Рожей и бюстом ты мало кого околдуешь. От твоего колдовства люди бегут и правильно делают. Не пара ты ему, и нечего об этом думать.
А ведь если поманит, нырнешь в его каюту. Из кожи вывернешься, лишь бы ему угодить. И то, что умеешь, сделаешь, и то, о чем только слышала. Ох, не тем колдовством ты заразилась.
Только не позовет. Не прельщаешь ты его. И вообще маленькая еще.
Да что ж, вечно теперь маленькой быть, да?!
А если он Чучело поманит? Она очень броской девушкой сейчас выглядит. Все на нее посматривают по-мужски. Даже Ныр. «Син все скажу. Син она тебе…» А сам? Впрочем, смотреть никто не запрещает.
Рата заворочалась, потыкала кулаком самодельную подушку.
Если он Лот-Ту позовет — пусть. Очень даже хорошо. Лот-Те можно. Немножко будет обидно, но пусть лучше так. Потому что, если ему постель какая-нибудь красивая сучка станет согревать, то хуже и быть не может. Прирезать ее придется или…
Рата испуганно оборвала непрошеные мысли. Не хватало, чтобы Авель костями в мешке застучал. Вот чем некромантия богата, так это способами досадить удачливой сопернице. Хорошо, что Лот-Та никогда на эту роль не попадет. Какая она соперница? Сестрица и есть сестрица. Нужно будет ее наставить, как Дурню в постели нравиться. Хотя у нее «секес» куда получше, чем у Белки бесчувственной должен получиться.
Теперь заворочалась Лот-Та:
— Он не поманит. Да. Ни тебя, ни меня.
— Ты спрашиваешь или уверена? — сердито поинтересовалась Рата.
— Твердо ведаю.
— Плохо. Я как представлю, что он с какой-нибудь шлюхой-крысой целуется, так прямо рука за ножом тянется. Распотрошу сучонку. Как ставридку тухлую.
— Я бы ей мозг молотком вышибла. Так, что со стены отскребать надобно. Но лучше заточкой. Крови менее и порядок. Так преступность будет?
— Ага, преступление. Если поймают, могут повесить. Лучше бы нам успокоиться. Ну почему, он, дурень, нас не хочет?! Мы же хорошенькие девы. Особенно ты.
— На тебя он более зрит. Но не позовет. Ни тебя, ни меня.
— Но почему?! Мы же, правда, чистенькие, аккуратные, пахнем приятно.
— Ты его нюхаешь?
— Нет. Я и так знаю, как он пахнет. И когда дерется, и когда только искупался. Мне нравится.
— Хорошо он пахнет, — согласилась Лот-Та. — Я его хочу. Даже мощнее лепешки с окороком. Я сыта и без мужчины? Глупо.
— Хм. Тебе он на ночь или две нужен? А потом?
— Две ночи — нет разговора. Мало. Мне не хрен нужен. Хотя и хрен тоже.
— Неприлично выражаешься. Штраф тебе.
— Хрен — корень такой. Толстый. Ты рассказывала. Неприлично? Что именно?
— В воспитанном обществе так не говорят.
— А как говорят? Деталь имеет название?
— Я подумаю и скажу, как правильно называть. Сейчас не отвлекайся. Значит, не на раз, и не на два? На сколько?
Лот-Та помолчала, потом прошептала:
— Не знаю. С ним рядом хорошо. Кажется, я влюбляюсь.
— Да это я вижу. Ты мне вот что скажи — ты мне башку молотком пробить можешь?
Лот-Та приподнялась на локте:
— Ума нет?! Из-за него? Никак! Мне тебя кулаком часто по шее навернуть хочется. Но молотком? У тебя лоб твердый, но не дотуда. Смысл? Мы с тобой одно.
— Вот и я говорю, — вздохнула Рата. — Мы с тобой одно, да еще чуточку Авель к нам прицепился. Кто с такими спать будет?
— Авель не самый главный. Жозеф нас выбрать не может. Слишком много нас. Даже без Авеля. Бедный милорд.
— И что нам делать?
— Ждать. Дела производить. Сук не подпускать. Выберет. Куда ему деваться? Или подсечем-заманим.
— Соблазним?
— Хорошее слово, — согласилась Лот-Та.
Полежали молча. Рата пыталась представить, как можно соблазнить Дурня. Соплячкой выдумывала что-то, но сейчас те потуги казалось полной чушью. Друзей соблазнять глупо. Жо бесспорно друг. И еще командир. Как можно мечтать целоваться с таким парнем? Но ведь хочется. А вспомнишь, как у него на груди рыдала.
— Дите, мне спать трудно, — прошептала Лот-Та. — Я хочу. Его. Других не так. Болезнь прямо. Пойдем воспитываться?
— Пойдем, — с облегчением пробормотала Рата. — Лучшее лекарство. Мигом полегчает.
Они осторожно поднялись на корму. Вдвоем было тесновато, но девушки пристроились на пятачке кокпита. Лот-Та принялась едва слышным шепотом отсчитывать отжимания. От внимания вахтенных ночные упражнения, естественно, не укрылись.
— Вот неутомимые, — сказал Ныр, разглядывая в едином ритме двигающиеся тела. — Может, вас поставить в парус дуть? А то ветер неправильный.
— Ты к штурвалу стань, я покажу молодым леди, как правильно ноги ставить, — попросил Жо.
Парень выбрал место и легко упал на руки, головой к подругам:
— Значит, руки чуть шире и пальцы разверните. Так больше групп мускулов задействовано. До изнеможения отжиматься излишне. Лучше несколько подходов сделать. Рата, я завтра тебе упражнение с ножом покажу. Лотта, если желаете, тоже поучитесь.
— Желаю, — тихим странным голосом подтвердила Лот-Та.
У Раты от этого мурчания холодок по спине пробежал.
Жо тоже замер. Даже в темноте было видно, как его глаза расширились.
— Милорд, можно ли еще какими-нибудь упражнениями овладеть? — нежно прошептала Рата.
Парень вздрогнул. Попытка смотреть в лицо обеим девушкам ни к чему хорошему не привела. Неожиданно он тоже перешел на хрипловатый шепот:
— Можно меня не изводить, а? Я не железный, а вы явно сговорились. На борту так нельзя. Я вас очень прошу, перестаньте.
— Ровная откровенность. Хорошо. Мы отстаем, — прошептала Лот-Та.
— Конечно, — стараясь сдержать мурлыкающие придыхания, согласилась Рата. — Но потом? Жо, ведь мы когда-то сойдем с «Квадро»?
