На темной стороне - Мулл Брендон (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
— Да, наверное, — ответил Пэттон, скрещивая руки на груди. — Давным-давно «Дивным» управлял мой дядя Маршал Берджесс. Официально он никогда не был хранителем — мой гордый дедушка, его отец, сохранил титул за собой, но всю ответственность передал Маршалу. Тот управлялся с делами замечательно. Маршал не был воином, зато обладал навыками искусного дипломата и прирожденного наставника. У него была единственная слабость — женщины. Он, несомненно, обладал даром притягивать их, но, добившись очередной победы, не успокаивался, а тут же снова устремлялся на охоту. Маршал стал виновником многочисленных скандалов. Он пережил три развода. А потом вдруг увлекся одной гамадриадой… В «Дивном» обитают три вида нимф, но избранница дядюшки была самой красивой, самой живой, самой игривой из всех. Она всегда смеялась, всегда играла или пела. Однажды она привлекла его внимание, и Маршал потерял покой и принялся ее осаждать. Не знаю ни одной женщины, способной устоять против него. Жизнерадостная гамадриада не стала исключением. Ухаживания были краткими и страстными. Выслушав пылкие признания в вечной верности, она отвергла деревья и вышла за него замуж… Не верю, что Маршал намеренно собирался предать ее. Я убежден: он искренне верил в то, что в конце концов остепенится, что, получив в жены гамадриаду, наконец успокоится. Но привычки оказались сильнее его; вскоре страсть ослабела… Бывшая гамадриада в самом деле была замечательной женщиной, достойной любящего ее спутника жизни. Мы с ней очень подружились; она многому меня научила. Более того, не без ее участия меня поразили феи… К сожалению, наше родство оказалось недолгим. Через несколько месяцев их брак распался. Гамадриада была безутешна. Она отказалась от бессмертия — и ради чего?! Измена мужа поразила ее до мозга костей. Предательство погубило ее. Она бросила Маршала и исчезла. Я повсюду искал ее, но не мог найти. Прошли годы, и наконец мне по крупицам удалось воссоздать историю Эфиры.
— Женщина-призрак — ваша тетка?! — вскричал Сет.
— Теперь я понимаю, почему ты никогда о ней не рассказывал, — с грустью заметила Лина.
— Эфира была одержима одной-единственной мыслью: как снова стать гамадриадой, — продолжал Пэттон. — Все говорили ей, что возвращение к прежнему состоянию невозможно, но она никого не слушала. Ей непременно хотелось отомстить за предательство, расквитаться за несправедливость. В отчаянии она даже развязала один из узлов Мюриэль Таггерт. Позже она навестила болотную ведьму, которая направила ее к Курисоку. Именно демон в конце концов заключил с Эфирой сделку: он обещал помочь ей снова обрести бессмертие… Чтобы понять, что случилось потом, вы должны осознать, что жизнь гамадриады неразрывно связана с одним конкретным деревом. Когда дерево умирает, гамадриада умирает вместе с ним. Чтобы этого не произошло, она должна сохранить связь с семенем этого дерева и возродиться в новом ростке. Поскольку деревья дают семена, из которых прорастают саженцы, гамадриады практически бессмертны. Но дерево гамадриады — не только ее сила, но и слабость; оно — тайна, которую гамадриада должна ревностно оберегать… Став смертной, Эфира утратила связь со своим деревом. Как известно, почти любое колдовство имеет обратную силу. Эфира по-прежнему помнила, где находится ее дерево. По приказу Курисока она срубила свое бывшее дерево собственными руками, сожгла его, а последнее семечко принесла демону… Связь между Эфирой и ее деревом разорвалась, но ее восстановили. Воспользовавшись своей силой, Курисок вошел в семя, а через семя — в Эфиру. Таким образом, ее связь с деревом вроде бы восстановилась…
— Но она не стала гамадриадой! — воскликнула Кендра. По спине у нее пробежали мурашки. — Она превратилась во что-то другое…
— Во что-то новое, — кивнул Пэттон. — Стала темным призраком, окутанным демонической силой. Она превратилась словно в негатив себя прежней. После симбиоза с Курисоком она стала мстительной. Поскольку она по-прежнему имела право входить в дом, она вернулась и убила Маршала и некоторых других живших в старом доме людей. Мне удалось вырвать из Перечня несколько страниц с договором и бежать.
— Как же вам удалось узнать ее историю? — спросила Кендра.
— Мне очень хотелось узнать, что с ней случилось. Правда, некоторые подробности я домыслил, но не сомневаюсь, что именно так все и было. Я расспросил Мюриэль и болотную ведьму. Я нашел пень дерева, которое срубила и сожгла Эфира. И наконец я наведался к смоляному озеру и увидел растущее на его берегу черное деревце. Жаль, что мне еще тогда не пришло в голову срубить его! Теперь же, видимо, в проклятое дерево вбили гвоздь, извлеченный из упыря. Гвоздь многократно усилил могущество Курисока и власть Эфиры, и тьма, разъевшая ее, стала заразной. Курисок преобразил саму Эфиру, поселившись в дереве, а теперь с ее помощью он получил возможность заражать всех обитателей заповедника.
— Вы когда-нибудь навещали Эфиру? — спросила Кендра.
— Я редко приближался к старому дому, — сказал Пэттон. — Несколько раз оставлял ей записки, а после того, как мы с Линой поженились, подарил ей нашу свадебную фотографию. Она ни разу не ответила. Единственный раз, когда я снова проник в старый дом, я спрятал в сейфе Хронометр.
— Как вы доставили туда сейф? — спросил Сет.
— Я пришел в День весеннего равноденствия, — ответил Пэттон. — Как-то я заметил, что в праздничные ночи Эфира покидает место своего постоянного обитания и бродит по всему заповеднику. Идти в старый дом было опасно, но я решил рискнуть. Ведь важнее всего было спрятать артефакт в надежном месте.
— Пэттон! — с нежностью сказала Лина. — Что за ношу ты на себя взвалил! Какой, оказывается, источник для тревог имелся у тебя в дни, когда ты ухаживал за мной! Как тебя вообще угораздило влюбиться в меня?
— Теперь ты понимаешь, почему мне не хотелось рассказывать тебе об Эфире? — спросил Пэттон. — После того как я полюбил тебя, я поклялся самому себе, что наши отношения будут другими, что у тебя будет все, чего была лишена Эфира. Но ее печальная история не давала мне покоя. Она тревожит меня и до сих пор. Когда ты ради меня покинула родную стихию, многие, особенно те, кто знали об Эфире и Маршале, сомневались в искренности моих чувств. С теми друзьями, которые не умели держать язык за зубами, пришлось раззнакомиться. Несмотря на то что я решился сделать все для твоего счастья, бывали времена, когда меня терзали сомнения. Я боялся рассказывать тебе об Эфире; мне не хотелось рисковать.
— Я рада, что не слышала о ней в первые годы нашей совместной жизни, — призналась Лина. — Возможно, тогда трудные времена стали бы еще труднее. Но теперь вот что я скажу: когда Эфира сделала решительный шаг, она понимала, на что идет. Мы все это понимаем. Не нужно ей было разрушать свою сущность, независимо от того, предали ее или нет. И хотя ты попросил ничего не рассказывать о нашей дальнейшей жизни, знай: я сделала правильный выбор. По-моему, я еще раз доказала это, снова выбрав тебя!
Пэттон боролся с охватившими его чувствами. Он стиснул кулаки; на них проступили вены. В ответ он лишь кивнул.
— Пэттон, как несправедливо сложилась жизнь для тебя! Ты говоришь со мной после того, как я пережила нашу совместную жизнь. Ты сейчас еще не совсем тот, каким станешь потом. Для тебя наши отношения еще не достигли своего расцвета. Я не собираюсь нагружать тебя сведениями о том, как мы с тобой будем жить дальше, или обязывать тебя что-то сделать. Не волнуйся, все пойдет как шло. Теперь, по прошествии времени, я понимаю, что любила нашу жизнь, любила человека, каким ты был вначале и каким ты стал потом.
— Спасибо, — сказал Пэттон. — Положение сейчас крайнее. Признаюсь, мне стало гораздо легче, когда я понял, что в будущем меня ждет лучший друг.
— Давай сбережем кое-что на потом, — ответила Лина, косясь на Кендру и Сета.
— Верно, — кивнул Пэттон. — Теперь все вы знаете тайну, которую я много лет носил в себе. Тайну Курисока и Эфиры.
— А теперь главный вопрос, — напомнил Сет. — Как мы их остановим?
