Последний Магистр - Клименко Анна (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
– Замолчи, Агелина.
Между пышными грудями магессы нашелся шелковый мешочек с компонентами огня – и последовал за чулками в угол. Уломара выпрямилась отряхнула руки.
– Ну, вот и все.
Теперь… ей и вправду надо было поторопиться. Добраться до площади перед домом Альхейма. Быть может, сразиться с магами Алларена. И вытащить Тиннат и своего маленького ученика из безжалостных челюстей капкана.
Город спал, как дитя в колыбели, что была сплетена из весенней свежести, тихого шороха ветра в листве, неясных теней и призрачного света.
Уломара вздохнула. Хорошая, добрая ночь.
Слишком хорошая, чтобы покинуть этот мир.
И быстрым шагом пошла по пустынной улице, направляясь у дому учителя.
… Ее путь лежал мимо мрачных стен Черного города, но у магессы мурашки по коже побежали только при одной мысли о том, что ей придется снова очутиться так близко от места, где она едва не погибла когда-то… Когда был еще жив Альхейм, и они пытались вскрыть цитадель.
Поэтому она свернула в нужный проулок чуть раньше. Затем, временами переходя на бег, добралась до следующего поворота. Тут она, вконец запыхавшись, остановилась – всего лишь на минуточку, отдышаться; прижалась горящим лбом к холодным мраморным плитам, что украшали фасад дома, и…
Двое разговаривали за углом, не далее, чем в десяти шагах; к тому же, ночью любой звук слышен куда лучше, чем шумным днем. А потому Уломара, мгновенно покрывшись ледяным потом, весьма хорошо разобралась в предмете беседы.
– Тебе-то что? Тебе только Силы больше достанется. Прочь с дороги, Норл.
О, этот голос она узнала бы среди тысячи других! Низкий, немного хриплый, и очень приятный… Голос дэйлор.
– Да, верно. Но что будет потом, Ильверс?
Уломара, стараясь не дышать, осторожно выглянула из своего случайного укрытия. Они и вправду стояли посреди дороги, совсем близко, так, что в ярком свете лун магесса смогла разглядеть эту странную парочку.
Ильверс д’Аштам все также предпочитал черный цвет. Бархат его кафтана мягко искрился серебром, отросшие волосы – уже не пшеничного цвета, а большей частью седые, обрамляли осунувшееся, бледное лицо. Он стоял совершенно неподвижно, и Уломаре почудилось, что это даже не живой Ильверс – а самое настоящее чучело, из которого неведомый мастер вытряхнул все внутренности и набил песка и опилок… Но глаза! Они жили, по-прежнему выразительные, блестящие, как два полированных кусочка агата. И, как показалось Уломаре в обманчивом лунном свете, в этих глазах вспыхивал и гас багровый огонь ярости.
Тот, кто замер перед Ильверсом, тоже не был человеком.
«Дэйлор, наверняка дэйлор», – успела подумать магесса. Она слегка удивилась ярко-синему цвету глаз незнакомца; но развить эту мысль дальше уже не успела.
– Потом я буду свободен. С дороги! – медленно, с нажимом, произнес Ильверс.
– Нет.
– Кем ты себя вообразил?
Ильверс не сделал ровным счетом ничего. Только поднял руку – но беловолосого дэйлор с силой швырнуло на стену ближайшего дома, как раз того, за углом которого пряталась Уломара. Раздался жуткий хруст костей; несчастный задергался в агонии, как раздавленная телегой собака… Магесса, чтобы не закричать, с силой зажала себе рот. Уломара задышала глубоко и часто, пытаясь подавить тошноту.
А в висках, вместе с тугими ударами крови, билась, трепетала мысль – чем же стал Ильверс, если он способен на такое?!! И, может быть, и вправду жизнь Золюшки – это малая кровь, которой будет уничтожен зверь?..
Хозяин Черного города пошел прочь, даже не взглянув в сторону умирающего.
А магесса, дождавшись, пока он свернет за угол, метнулась к хрипящему дэйлор.
– Сейчас… Я вам помогу, не шевелитесь!
Руки тряслись, как в тот памятный день – когда Уломаре впервые пришлось сразиться с нелюдью.
«Сейчас… потерпи, я уже почти…»
Компоненты, как назло, выскакивали из пальцев. Дэйлор хрипел, тщетно пытаясь вдохнуть драгоценного воздуха раздавленными легкими.
«Ох, да у меня же в ожерелье набор для целительства!» – Уломара едва не хлопнула себя по лбу, – «вот дура-то…»
Горячие пальцы впились ей в предплечье.
– Сейчас я вам помогу, – заверила она.
И впервые ее взгляд встретился со взглядом дэйлор. Глаза у него были…
Сердце замерло, крепко схваченное ледяными пальцами ужаса. Уломара смотрела – и не могла оторваться. Не могла пошевелиться. Хотя и поняла уже, с кем столкнулась.
Все мысли куда-то исчезли, подхваченные и унесенные прочь волей высшего вампира – как порыв ледяного ветра уносит сухую листву.
Она смотрела и смотрела, увязая в сапфировом море, как мошка в меду; холод отступал, ей стало тепло и уютно в мерцающей синеве…
Я должна успеть в ловушку раньше Ильверса. Я должна разрушить ее до того, как он прикоснется к ней… Должна… успеть…
Она вздрогнула, с трудом осознала, что вампир больше не держит ее.
– Иди же, – прохрипел он. И устало закрыл глаза, – Иди…
Уломара поднялась на ноги, вытерла о рубашку вспотевшие ладони – не замечая, что они просто-напросто были вымазаны в крови нелюди.
Потом она побежала.
Ильверс медленно шел по спящим улицам, и каменные дома с одобрением смотрели ему вслед темными провалами окон. Пахло весной. Перевитые меж собой ароматы молодой зелени, теплой, еще хранящей солнечное тепло земли будили далекие, смутные воспоминания.
Они могли бы быть горьки, как дикий мед, эти краткие вспышки света – но проносились мимо, как поблекшие, увядшие лепестки мертвых роз.
И хозяин черной цитадели с каждый шагом втаптывал в прах все то, что было прожито когда-то молодым дэйлор по имени Ильверс.
Ибо теперь и в самом деле не осталось в нем ничего от Ильверса д’Аштам, который был убит год тому назад, вместе со своей несчастной матерью. Перерождение превратило его в подобие пиявки на теле Силы, пиявки разумной, могущественной – а потому смертельно опасной для тех, кто пожелал бы прервать ее вечную трапезу на пиру чужих страданий.
Ильверс, по прошествии трех лунных кругов затворничества в башне прекрасно осознавал собственную суть; видел собственное будущее – и потому спокойно отмерял шагами последние минуты собственной жизни… Вернее, даже не собственной – а жизни Черного Магистра. Ведь Ильверс д’Аштам давным-давно должен был воссоединиться с духами предков, и так было бы лучше всего.
Что до Тиннат и Золия…
Он прикоснется к ним, и они покинут этот мир все втроем, в один миг. Быстро и безболезненно. А те, кто этого так желал – останутся. Чтобы получить сполна свою порцию отражений. Ибо зло всегда и всюду возвращается к своему хозяину, как бы ни стремился он укрыться от содеянного.
Вот и площадь.
Там, прямо на камнях, белели два неподвижных тела. Когда-то… казалось, это было так давно… Ильверс уже видел их, Тиннат и Золюшку, связанных и беззащитных. В тот дождливый зимний день он вел, поддерживая под локоть, старого Альхейма, мага, мечтающего о сокровищах Закрытого города…
Ильверс остановился, прислушиваясь, пытаясь – в который раз – безуспешно почувствовать Силу людской магии.
Он разочарованно вздохнул. Нет, ничего не изменилось – и он по-прежнему не видел силовых линий. Только ощущение опасности заворочалось где-то в груди, царапаясь острыми коготками.
Чуть больше внимания он уделил осмотру близлежащих домов, и не простым зрением, а отпустив на волю щупальца Силы Отражений. Хотелось знать, а следят ли убийцы за тем, как сработает расставленная ловушка? Черные нити поплыли по ночному воздуху, беспрепятственно проникая сквозь каменные стены, обрушив на своего хозяина целый водопад мутных, скользких образов…
Ильверс хмыкнул. Разумеется, они сидели – и следили во все глаза, ждали, когда чудовище бросится выручать своих друзей, как шагнет в разверзнутую пасть капкана. Одна из них, растрепанная и увешанная компонентами заклятий женщина даже торопливо карабкалась на крышу одного из особняков… Наверняка, чтобы рассмотреть все в подробностях. Ильверс узнал в ней Уломару, но – снова не почувствовал ничего. Ни разочарования, не удивления, ни горечи. Магесса была всего лишь человеческой женщиной, такой же, как остальные.
