Трон Знания. Книга 5 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" (версия книг txt) 📗
— Хочу загладить свою вину перед тобой и Элайной, — промолвил Адэр. — Отправишь по дороге первый поезд, и я пожалую тебе титул герцога за заслуги.
Усмехнувшись, Вилар покачал головой:
— Даже если наши чувства воскреснут, Элайна не примет моих детей.
— Полюби её детей, и она полюбит твоих.
— Я-то полюблю… — Вилар вздохнул. — Я ещё не остыл к Малике.
— Её зовут Эйра.
— Знаю. Но Малика мне как-то ближе.
— Забудь о ней, Вилар, — сказал Адэр и повторил чуть тише. — Забудь.
— Они что-то затевают.
— Кто?
— Не знаю. — Поднявшись с кресла, Вилар застегнул на брюках ремень. — Твой отец или Трой, или «Мир без насилия». Может, все сразу.
— Думаешь, нам грозит очередная продовольственная блокада? — насторожился Адэр.
— Против Малики.
— Её зовут Эйра.
Вилар пересёк кабинет. Усевшись на диван, уронил руки на колени, ссутулился:
— Эйра… никак не могу привыкнуть к этому имени.
— Тебе Элайна сказала?
— Нет. Может, я стал мнительным и мне повсюду чудятся заговоры. Но… я волнуюсь о ней. За сорок пять лет Трой поднаторел в интригах. Он разучился играть честно.
Кивнув, Адэр прошёлся вокруг стола, постоял возле закрытого окна, глядя на своё размытое отражение на фоне неба. Скоро стемнеет.
— Ты её любишь? — спросил Вилар.
Адэр ждал этот вопрос, потому и не уходил, хотя сердце рвалось к Эйре.
— Я всегда её буду любить.
— Почему не сказал мне? Я бы отошёл в сторону и не унижался.
— Я говорил.
— Нет.
Адэр обернулся и произнёс со злостью:
— Говорил. Много раз. Просто вместо «я» говорил «ты». А ты не понимал.
Вилар усмехнулся:
— Пришла моя очередь сказать.
— Станешь денно и нощно напоминать мне о долге? Не надо. Я всё помню.
— Поставь точку, Адэр.
— Мы поменялись с тобой местами. Забавно.
— Трою кто-то сообщает о ваших поцелуях и ночёвках в одной постели.
— Пусть лучше за собой следит, — сказал Адэр и, выйдя из кабинета, устремился в сад.
Эйра стояла посреди поляны и напряжённо всматривалась в кустарники:
— Ну, где же вы? Я не хочу играть в прятки.
Приблизившись сзади, Адэр обнял её за плечи:
— Только и думаю о тебе.
Она сжалась:
— Нас могут увидеть.
— Поздно. Уже увидели.
Из зарослей выбежали моранды. Самка застыла на месте. Парень приблизился, выплюнул к ногам Эйры мяч и вернулся к подруге.
— Костюм моруны приготовила? — спросил Адэр и поцеловал Эйру в шею.
— Мы не пойдём на праздник.
Адэр развернул её к себе лицом:
— Кто это «мы»?
— Я и мой внутренний голос.
— Ты нашла своё чувство юмора?
— Я серьёзно.
— И я серьёзно. Виделась с Элайной?
— Нет.
— Постарайся ей понравиться.
Эйра отвела взгляд.
— Пожалуйста, ради меня, — произнёс Адэр и, обхватив её за талию, прошептал ей в ухо. — Ради нас.
Помедлив, Эйра кивнула:
— Я постараюсь.
— Макидор тебя ждёт. — Выпустив её из объятий, Адэр поднял мяч и, свистнув морандам, крикнул: — Парень! Девица! Ловите!
Бросив прокушенную и потерявшую упругость игрушку за живую изгородь, оглянулся. Эйра неторопливо шла к замку. На втором этаже в окне гостевой комнаты стояла Элайна.
Глава 15
*
Древний город Кесадан получил название благодаря трём колоколам. В былые времена они поздравляли людей с праздниками, сообщали о горестных событиях, извещали о приближающейся беде. На протяжении последних десятков лет в колокола звонил только разбушевавшийся ветер. В преддверии ночи Желаний о них вспомнили, натёрли до блеска, поменяли крепления, выискали правнука звонаря и потребовали возобновить забытую традицию.
На перекрёстках улиц горожане сколотили подмостки для выступлений приезжих артистов. На главной площади отвели место для танцев: застелили досками, покрыли прорезиненной тканью, по кругу установили гигантские факелы — обтёсанные брёвна, обмотанные с одного конца паклей.
Со всей страны в Кесадан потянулись желающие окунуться в атмосферу праздника. Городским властям пришлось разбить за городом палаточный городок для тех, кто не смог найти комнату в гостинице или добродушного хозяина, позволившего гостям ютиться под одной крышей с его семьёй.
Кесадан находился на землях бывшей ветонской резервации. Поэтому за безопасность горожан, гостей и самого правителя отвечал командир ветонских защитников герцог Кангушар.
Утром в Кесадане было тихо и безлюдно, тишину нарушали неторопливые шаги и перекличка защитников. Казалось, город забылся долгим сном, готовясь к бессонной ночи, и лишь витающий в воздухе запах свежеиспечённой сдобы подсказывал, что усердные хозяйки проснулись задолго до рассвета.
После полудня протяжно зазвонили колокола, оповещая о последних часах перед началом праздника. На улицу высыпали горожане и гости города — и те, и другие, одетые в национальные костюмы. Замелькали разноцветные флажки: стальные у ветонов, синие у ориентов, белые с ромашками у климов, клетчатые у тезов… Хозяева установили возле своих домов столы, застелили их скатертями.
Отовсюду полилась музыка, исполняемая народными оркестрами. Дети побежали к каруселям. На подмостках захлопали в ладоши артисты, приглашая посмотреть их выступление.
Ближе к вечеру правительственная процессия миновала опустевший палаточный городок и двинулась по крайней улице Кесадана. Виконт Ланир, сидя рядом с водителем правителя, указывал, куда ехать.
Держа Элайну за руку, Адэр смотрел в окно. Старинные особняки с множеством террас и балконов, на лужайках изваяния оленей и косуль, на клумбах скульптуры потешных ребятишек.
Затем за окном потянулись двух и трёхэтажные дома, прильнувшие друг к другу вплотную. На тротуарах скульптуры: мужчина, сидя на корточках, завязывает шнурки на ботинках; подросток, приподнимаясь на носках, заглядывает в окно; парочка целуется в шаге от подворотни; старик, восседая на скамейке, пялится в небо… Скульптуры старинные: потемневший камень, трещины, сколы.
Машины въехали в кованые ворота парка и покатили по булыжной мостовой, такой же древней, как и могучие деревья: чтобы обхватить ствол, потребовалось бы, по крайней мере, пять человек.
— Сколько лет городу? — спросил Адэр, глядя на фонтан в виде женщины под зонтиком.
— Более трёх тысяч, — ответил Ланир. — Точно никто не знает. Тогда не было письменности.
Адэр указал на каменную ладонь, смотрящую в небо. Из центра ладони росла раскидистая ива.
— Памятник Зервану?
— Наверное, — проговорил Ланир задумчиво. — Да, точно, на его личной печати была ива. Ива живёт до ста десяти лет. Значит, посадили в последние годы его правления.
— И никто не вырубил, — произнесла Элайна. — Ветоны не верят, что Зерван предатель? Или всё-таки верят?
Адэр легонько сжал её пальчики:
— Этот вопрос лучше не затрагивать, дорогая.
— Я у тебя спрашиваю, а не у кого-то, — прошептала Элайна, наклонившись к Адэру.
— И у меня не спрашивай, — так же тихо ответил он. — В этой стране все во что-то верят: в проклятия, в чудеса, в исконных королей, в вечную молодость и вечную жизнь. Кто-то верит, что Зерван предатель. Кто-то верит, что он жертва предательства. Один я ни во что не верю.
Вскоре автомобили затормозили. Советники и придворные покинули салоны. Адэр помог сестре выйти из машины и с улыбкой окинул взглядом своих приближённых.
Старший советник Орэс Лаел по национальности тез. К празднику он принарядился, как и Адэр, в клетчатые узкие брюки, белую рубашку, атласную жилетку и в шляпу с пером.
Финансовый советник Мави Безбур тикур. В шёлковом лиловом костюме, перехваченном на талии широким чёрным поясом, и в лёгкой чёрной накидке на завязках — он походил на фокусника.
Главный судья страны Юстин Ассиз надел костюм шеров: блуза с жабо из кружев, бархатные штаны чуть ниже колен, остроносые туфли.
