Замок Толор. Охота на Наместника (СИ) - Андросенко Александр Дмитриевич (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
А зря. Пух решил обрушить палку на нее сверху, а она в момент замаха сделала подшаг, подставила скрещенные руки под его запястья и нанесла мощный удар ногой в пах… Гул неодобрения пронесся по рядам наблюдавших солдат. Граф громко хмыкнул:
– Может, даже не только ему.
Я понесся вниз, но теперь точно не успел. Когда я выбежал во двор, Пух уже лежал со сломанной рукой, а толпа, собиравшаяся кинуться на Танделу, чуть сбавила обороты, завидев меня.
Тандела, до этого стоявшая с дубинкой в руке против добрых двух десятков человек и не показывавшая признаков страха, повернулась ко мне и отчеканила:
– Капитан, десятник сломал руку!
– Да ну? – опешил я от ее доклада. – Каким же образом.
– Мы не сошлись во мнениях относительно того, где мне следует спать, и немного повздорили. – Пух застонал; и Тандела заявила: – Я требую предоставить мне отдельную кровать – как каждому солдату!
Ну Пух, ну сукин сын, подумал я. И ведь ладно бы Торел, с тем все понятно, без баб не может, но и этот туда же! С трудом сдержав желание засадить лежащему еще и по морде, я приказал себе остыть. Нечего было доверять дело десятнику, девок в гарнизоне у нас не было, может, потому и переклинило. А пока надо помочь бедняге. Позже он свое получит.
– Разойтись! – приказал я солдатам, все еще стоящим вокруг. – По задачам, быстро! Очистили плац! Тандела, помогай.
– Я, кэп! – ответила Тандела, подходя поближе.
Пух протестующе замычал, но она схватила его за ноги:
– Где у вас тут колдун обитает? Ему на пару минут работы.
Я схватил десятника за плечи. Ох, демоны! Ну и весу же в нем.
Исол был уже у себя, когда мы внесли Пуха.
– Ну что там? – Он присел у пострадавшего и замолчал, осматривая руку.
– Тут так просто не вправишь, – сказала Тандела. – Кость в двух местах сломана!
– Где же это тебя учили таким садистским приемам? – ядовито осведомился я.
Она помрачнела, плечи ее непроизвольно напряглись, но ничего не ответила.
Исол заступился за нее:
– Не суетись, не так тут и сложно. Работы на пять минут.
– Выходи, солдат! Жди у казармы, – скомандовал я и спросил у Исола, что-то колдующего над Пухом: – Точно все нормально?
– Нормально. К утру будет как огурчик.
– Отлично. Пойду разбираться с солдатом, – я приоткрыл дверь, но Исол меня придержал.
– Не кипятись особенно, Соур. Если она еще и тебе что-нибудь сломает, придется ее выгнать. А графу нужны люди.
Я кивнул, в коридоре крепко ругнулся и поспешил к казарме.
Тандела у входа в казарму стояла в излюбленной позе с рукой на рукояти и сверху вниз смотрела на трех десятников, что-то ожесточенно втолковывающих ей. Без воплей и рыка, даже на полтона тише, чем обычно. Судя по всему, ее самоуверенность бесили не только меня.
Завидев меня, десятники зашли в казарму, что-то бросив на прощанье, и она процедила знакомое:
– Ага, сейчас.
– Темную пообещали? – поинтересовался я.
– Да куда им, они и темноты-то боятся, – скривилась она.
Я вздохнул, понимая, что и сам недолго выдержу:
– Иди за мной, солдат. Я покажу тебе отдельную постель, положенную, как и всем в этом гарнизоне.
Мы зашли в офицерский кубрик, состоящий из трех крошечных комнат смежных между собой. Две – для лейтенантов, их занимал я. Одна, ближняя к выходу, для адъютантов, в нее я решил поселить Танделу.
– Будешь спать здесь, – я указал на одну из кроватей.
– Спасибо, кэп.
– «Кэп» – это обращение для десятников. Солдаты обращаются ко мне «капитан».
– Спасибо, капитан.
– Теперь дальше, – я сел на стул и пригласил ее жестом. Она не поняла. – Садись, поговорим.
Она уселась на кровать и впервые сняла маску самоуверенного говнюка.
– В чем дело, капитан? Я в чем-то провинилась?
– Ясный хрен… Хм. Конечно. Ты совершила серьезный проступок – покалечила своего непосредственного начальника.
Она пожала плечами:
– Он предложил спать с ним. Затем накинулся на меня с этой дурацкой палкой. Вот и пришлось сломать ему руку.
– Хочешь сказать, что ты не виновата?
– Да. Я защищалась.
– Ладно, давай по-другому объясню. – Я помолчал, собираясь с мыслями. – Согласен, он поступил как минимум неразумно, задел тебя… но не следовало калечить командира.
На ее лице отразились непонимание и злость.
– Капитан, он унизил меня! Как женщину и как солдата! А я – воин, солдат! Да я в своей жизни убила людей больше, чем этот урод в своем подчинении имеет! Я никому не позволю обращаться с собой так, как он посмел, даже императору!
Она говорила с такой яростью и убежденностью, что я понял: все, что она сказала у графа и повторила сейчас – правда. Девка – ветеран, с кучей трупов за спиной. Жутковато смотреть в это лицо. Без бровей оно выглядит как-то не по-человечески. Брр… Ладно. Хочет репутацию крутого бойца – пусть создает. Похоже, ее примут вполне нормально. Даже эта сцена с десятниками перед казармой вполне вписывается в схему, попугали, потом еще раз проверят на твердость. Нет, а Пуха-то как заломала!
– Хорошо, солдат. Я понял твое мнение. Теперь про наказание. За первую декаду жалованья я тебя лишаю. Плюс будешь выполнять работу моего адъютанта. Ясно? – Я встал.
Она тоже вскочила:
– Ясно, капитан!
Я пошел в свою комнату.
До следующего утра все было спокойно.
Как всегда, я встал перед подъемом, оделся и выглянул в комнату Танделы – отдать сапоги почистить… Хм… Мда… Давненько я не видел такую грудь!
– Да, капитан? – она повернулась ко мне, оторвавшись от бритья подмышек.
Я почувствовал, что краснею. Давненько такого не случалось. Лет шесть, наверно. С тех самых пор, как мне исполнилось восемнадцать.
– Хм… Ты того… прикройся, что ли… Люди ведь могут заглянуть.
Она пожала плечами и отвернулась:
– Мне прятать особенно нечего.
Тут она явно ошибалась, но это, может, и к добру.
– Сапоги почисти, – я оставил их за дверью и принялся за разминку.
Закончив, я вновь открыл дверь. И замер с открытым ртом. На этот раз она была в рубахе и штанах, и смотрел я на ее передвижения. Тандела порхала по комнате с закрытыми глазами, размахивая двумя длинными ножами.
Она повернулась ко мне спиной, сделала два шага… и замерла.
– В чем дело, капитан? Опять прикрыться?
Я сглотнул – дыхание перехватило от неожиданности – и ответил:
– Нет, просто никогда не видел обоеруких бойцов. Но я, собственно, за сапогами.
– Я не обоерукая. Просто ножи взяла для утяжеления, в этой связке они не используются как оружие. А сапоги на улице.
– Отлично, – я вышел, влез в сапоги и направился к казарме. День только занимался, а мне уже хотелось кого-нибудь побить.
К концу дня я понял, что Тандела прекрасно владеет мечом, лучше всех стреляет из лука и неплохо бьется в строю. Если у нее в руке копье, то одну ее лучше не оставлять – убьют мгновенно. Но и с ней рядом стоять в таком случае тоже опасно – не заколет, но огреет так, что мало не покажется.
Короче говоря, впервые под моим руководством оказался первоклассный боец-одиночка. Она завалила всех лучших солдат, которые у меня были, и в рукопашной схватке, и орудуя деревянными мечами. Она билась почти весь день, но я что-то не заметил усталости, когда она зашла в соседнюю комнату.
Хлопнула дверь, но вместо скрипа кровати послышались шаги. Шипение вынимаемой из ножен стали. Лязг оселка по лезвию. Демоны и боги! Она решила заточить свой кинжал!
– Проваливай на улицу! – рявкнул я.
Лязг прекратился. Шаги. Дверь в мою комнату открылась.
– Вы что-то сказали, кэп?
– Не мешай спать!
– Это приказ или просьба?
– Приказ! – взвился я.
– Ясно, капитан! – Она исчезла.
Утро прошло без эксцессов. Когда я проснулся, все уже было готово. На тренировках снова выделялась Тандела. Она более-менее приноровилась к выданной ей амуниции – мечу и щиту – и даже в строю смотрелась отлично.
