Последние герои - Троиси Личия (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Заклинание, с помощью которого Амхал выходил на связь с Саном, было не из самых простых. Амхал чувствовал, что у него не хватит сил на такую попытку, но все же решил попробовать.
Он достал из сапога кинжал. Это оружие подарил ему его наставник Сан, когда они побратались сразу после того, как присоединились к войску эльфов. Сан объявил, что вручает подарок Амхалу, а потом надрезал себе кожу этим кинжалом и скрепил их союз каплей своей крови.
Сурово взглянув на лезвие, Амхал вонзил острие кинжала себе в палец и пролил несколько капель крови на оружие. Она мгновенно впиталась в сталь.
Молодой воин чувствовал, что теряет силы, но все же попытался продолжить и произнес слова, устанавливающие связь. У него кружилась голова, приступы тошноты сжимали желудок, он почувствовал, что теряет сознание, и был вынужден прекратить попытку.
Молодой воин оперся спиной о ствол дерева и печально вздохнул. Солнечные лучи уже начали окрашивать небо. Длинная ночь подходила к концу, но силы Амхала были на пределе. Он закрыл глаза, в то время как первые лучи рассвета уже освещали лес.
Получив от Крисса дар бесчувственности, Амхал перестал видеть сны. Его ночи стали похожи на черные колодца. Они проглатывали его вечером и снова выбрасывали в мир утром, чистого и невинного, как новорожденный младенец.
Но этой ночью Амхал увидел сон. Ему казалось, что он идет по плотно утоптанной тропе среди суровой, продуваемой ветрами равнины. Но в этой пустынной глуши он почему-то чувствовал себя спокойно и безмятежно. Отсутствие жизни для него означало чистоту и строгий порядок — величайшую упорядоченность мертвых вещей.
Сначала он шагал быстро и легко, словно был невесомым. Казалось, очистительный ветер сдул с него мясо и кровь и остался один скелет. Но потом этот скелет как будто начал обрастать новым мясом. Амхал чувствовал, как устало сокращаются его мышцы и течет по венам кровь. Эти ощущения отнимали у него силу. Тяжесть нового тела гнула Амхала к земле и с каждым шагом становилась все более невыносимой.
Над равниной, на фоне желтого неба, возникла человеческая фигура. Амхал видел, что она выглядит внушительно, хотя не мог разглядеть ее контуры. Но он знал, что это она — Сирен. Она была огромной, и один ее вид вызывал у Амхала слепой ужас. Он боялся не ее силы и не ее меча, не поражения и не смерти. Причина страха была гораздо сложней. Это был не испуг, а беспокойство, которое он был не в состоянии объяснить. Она была везде, нависала над ним, и от одного ее вида он снова и снова проваливался в пропасть ужаса.
Во сне Амхал вспомнил прошлое. Первый раз, когда он увидел ее. Тот день, когда он спас ее. То, как он с болью и вожделением сжал ее в объятиях. Его пальцы снова почувствовали мягкость ее кожи.
Он громко закричал, и фигура Адхары заполнила все пространство вокруг него. Больше он не слышал ласковый и безличный шум ветра, который прокатывался по равнине. Воздух наполнился ее голосом: «Амхал, я не хочу убивать тебя».
Амхал снова закричал и мгновенно проснулся. Чувства, которые у него вызвал сон, исчезли почти сразу, но оставили в душе тревогу. Дыхание было тяжелым и частым.
Вдруг он вспомнил последний сон, который видел перед тем, как получил от Крисса дар, за который продал свою душу. В том сне он шел по этой же равнине, но тогда ветер постепенно сдувал с него плоть, как будто желая освободить от лишнего груза человеческих чувств и оставить лишь кости, сияющие чистотой зла. Сегодня он словно увидел зеркальное отражение того сна.
«Ты не должен думать об этом. Это просто сон. Больше он не повторится».
Но почему он снова стал видеть сны? И почему это началось именно сейчас?
Амхал разозлился на себя и поднялся на ноги, думая о том, что у него нет времени на такие глупые мысли. Ему нужно что-нибудь съесть, а потом найти воду. Недалеко от места, где он отдыхал, Амхал нашел ручей и окунул голову в ледяную воду. Пусть течение омоет ему спину и унесет последние остатки тревоги.
Он хотел сбросить с себя куртку, чтобы освежить тело. Но ткань за что-то зацепилась. Амхал изумленно взглянул на свою грудь и ужаснулся. Медальон, который он носил на шее, словно прирос к его груди. И прирос так крепко, словно был прибит гвоздями. Амхал легко коснулся его концами пальцев. Он научился считать этот медальон драгоценным подарком. Молодой воин прекрасно понимал, что эта вещь — орудие, с помощью которого Крисс держит его в руках. Но магия медальона помогла ему забыть все страдания его прежней жизни. Этот эльфийский магический предмет освободил его от всех чувств, сделав его сердце недоступным для тревог.
Амхал рванул сильней. Куртка разорвалась, но медальон не сдвинулся с места. Он был красным, как кровь. Его можно было снять, только срезав с тела. Амхал провел пальцами по его кромке, потом ощупал свою грудь и улыбнулся — сам не зная почему. А потом как зачарованный стал смотреть на воду. Она отражала и сам медальон, и игравшие на нем изменчивые блики.
Амхал устроил себе постель на ночь и решил оставаться здесь до тех пор, пока полностью не восстановит свои силы. На этой стоянке у ручья он провел еще около двух дней. В один миг он полностью понял слова, которые часто говорил ему Сан об их природе Разрушителей. Он понял, насколько они едины, когда почувствовал, что теперь погибает без Сана.
Амхал не представлял себе, каким будет его следующий шаг, и даже не знал, куда пойдет. Он должен был сидеть как прикованный на этой затерянной в глуши поляне, на которую его забросил взрыв портала, и ждать приказа. С тех пор как Амхал получил в подарок медальон, он подчинялся Сану и Криссу. Он ничего не желал, ему было все равно — жить или умереть. И только Сан мог сказать ему, ради чего жить и за что умереть. Сан был его совестью, инстинктом самосохранения и единственной связью с миром живых.
И еще он по-прежнему видел сны. Просыпаясь, он не помнил их, но каким-то образом знал, что они были, потому что его душу загрязняли чувства и желания из его прошлой жизни. И знал, что видел во сне ее. На это Сан тоже найдет ответ, если Амхал сумеет связаться с ним.
На третий день Амхал снова вышел на связь: опять достал кинжал и пожертвовал еще одной каплей своей крови. Силы еще не полностью вернулись к нему, боль в ладони сводила его с ума, но ему было совершенно необходимо срочно узнать, что делать.
Когда Амхал произносил заклинание, у него закружилась голова, но он стиснул зубы, довел дело до конца, и наконец связь установилась. Во время их магических контактов Амхалу никогда не удавалось видеть Сана, но Амхал чувствовал его. Как только Амхал понял, что Сан с ним, ему стало немного легче.
— Ты ее убил? — донесся до него, словно далекое эхо, голос Сана.
Что-то в душе Амхала вздрогнуло.
— Она не захотела убить меня.
— Ты не ответил на мой вопрос, — сказал Сан.
Снова молчание. Амхалу было как-то странно неловко. Это чувство возникало у него каждый раз, когда он думал о Сирен. Как он ни старался, он не мог не вспоминать красоту ее лица и аромат ее кожи.
— Нет, я ее не убил. Это она почти одолела меня.
— Плохо. Очень плохо. Она стала опасной. Ты не знаешь, где она сейчас? — спросил Сан.
— Я не знаю даже, где сейчас нахожусь я. Это какое-то странное место.
— Ты далеко, очень далеко. Дай мне посмотреть твоими глазами.
Амхал обвел взглядом окружавшие его первозданные джунгли, переполненные жизнью, — огромные мясистые листья, цветы ярких окрасок и толстые жгуты лиан.
— Ты в Неведомых Землях.
Конец тревоге. Амхал с облегчением вздохнул: спокойствие Сана мгновенно передалось ему. Если Сан не волнуется, значит, и он может расслабиться.
— Я бывал там, где ты сейчас находишься, но много лет назад. Недалеко оттуда я в первый раз встретился с Криссом.
Это было верно. Неведомые Земли были владением эльфов. Сюда они ушли в изгнание, когда люди и другие племена духов поселились на их прежней родине — во Всплывшем Мире, который на языке эльфов называется Эрак Маар. А новую родину они называют Мхерар Тхар — Земля Слез.
