Повелитель блох - Комарова Ирина Михайловна (книги хорошего качества .TXT) 📗
– Как, как, – передразнил его дядюшка Корадо, – руками! Колодец, надо выкопать, или нет?
– Так ведь солнце… – Зарик указал на багровый диск, приготовившийся нырнуть за линию горизонта. – Вечер уже!
– Ничего, часа два светлого времени у нас еще есть, – ответил дядюшка Корадо. – Может сегодня до воды доберемся.
Он тяжело поднялся и вышел во двор, не оглядываясь, уверенный, что Зарик немедленно пойдет следом. Тот, действительно, встал и побрел к колодцу.
Даже удивительно, до чего люди бывают тупыми, – размышлял он. – Тут богатство само в руки падает, а он только и думает, что о своем колодце. Может плюнуть сейчас на все и уйти? Хотя, если так сделать, то дядюшка Корадо обидится. А если он обидится, то может передумать насчет шкатулки и забрать ее себе. Нет, сердить его не стоит. Может открыть шкатулку сейчас? Увидит хозяин, сколько там золота и сразу про свой дурацкий колодец забудет! Ага, если он золото увидит, то первым делом забудет, что от шкатулки отказался. Все-таки, если плотно уложить монеты, то горстей пять там уместить можно.
Зарик на ходу потряс шкатулку, прислушался. Звона не было, только тихое шуршание. А может это вовсе не золото? Может это камни драгоценные? Бриллианты всякие, изумруды, рубины… что там еще бывает? Их всегда укладывают в специальные мягкие мешочки, именно такие мешочки могут вот так шуршать. А хорошо бы это были бриллианты. За один камень, размером с ноготь на мизинце можно получить… интересно, пять горстей золота или шесть? А может десять? В общем, много! Нет, шкатулку при дядюшке Корадо открывать нельзя. Лучше потерпеть, выкопать ему этот проклятый колодец, и плату за работу получить, а как же! Если он клад нашел, это не значит, что он нанимался бесплатно колодцы копать. Мало ли, что у него теперь полная шкатулка золота и бриллиантов, две честно заработанные медные монеты тоже пригодятся.
Он еще раз полюбовался на свою находку и решительно сунул ее за пазуху. Не стоит такое сокровище из рук выпускать. Ели будет шкатулка у Корадо на глазах болтаться, кто знает, какие глупости ему в голову придут.
– Ну, чего встал? – хозяин сердито смотрел на него из под кустистых седых бровей. – Прыгай вниз. Да осторожнее, ведро там осталось, не помни его. Работать надо, и так сколько времени потеряли.
– Работать, так работать, – легко согласился Зарик и даже улыбнулся старику.
Впрочем, прыгать он все равно не стал. Колодец получался глубокий и ведра, лежавшего где-то на дне, в темноте не было видно. Так что, Зарик спускался медленно, упираясь руками и ногами в стенки. Продолжая улыбаться, поднял и отодвинул в сторону ведро, взял в руки кирку. Ничего, сегодня не успеем, так завтра утром до воды доберемся, а тогда… В степь, подальше, чтобы спокойно, без свидетелей, открыть шкатулочку и уже тогда думать, на что тратить богатство в первую очередь. Зарик долбил землю, шкатулка под рубахой приятно грела впалый живот и мысли у бродяги были самые веселые.
– А где этот постоялый двор, на котором, ты говорил, мы сможем остановиться на ночь? – как бы невзначай поинтересовалась Арра, глядя на повисшее над горизонтом солнце.
– Устала? – с надеждой спросил Джузеппе.
Она только глянула на него презрительно, пожала плечами. И девушка и ее рыжая кобылка выглядели свежими, как маргаритки. Пегий Гладиолус тоже держался вполне прилично, а магистр, если говорить откровенно, совсем скис. И ехали они всего часов шесть, не больше, но он давно уже потерял всякий интерес к разговорам и только вертелся на широкой спине мерина, пытаясь найти положение поудобнее.
– Если далеко, – снизошла все-таки до объяснения Арра, – то надо начинать здесь ночлег присматривать и устраиваться. В этих краях сумерки недолгие, как солнце сядет, сразу темно, не замечал разве? А в темноте, какая дорога, только лошадей мучить. И тучки натягивает, как бы дождь ночью не пошел.
– До ночи, я думаю, успеем, – Джузеппе внимательно вглядывался вперед. – Вон там, чуть правее, видишь, темнеет что-то. По-моему, это и есть постоялый двор.
– По-моему, это большой сарай, – вздохнула девушка, обладавшая острым зрением. – Ладно, пусть будет так. Все не посреди степи, волкам на радость.
– Арра о чем ты, какие волки? Здесь их лет сто уже не видали, а то и двести!
– Какая разница, – отмахнулась она. – Мало что ли всякой другой дряни по ночам в степи шляется.
– Да уж, с этим не поспоришь, – вынужден был согласиться магистр, невольно представив, какое впечатление произвели бы они с Аррой, например, на какого-нибудь несчастного бродягу.
Постоялый двор оказался ближе, чем показалось в начале – не прошло и часа, как они въезжали в дубовые, гостеприимно раскрытые ворота. У ворот, на большом ворохе сена удобно развалился худой долговязый человек, трудноопределимого возраста. Старше тридцати и, пожалуй, моложе сорока пяти, точнее сказать было невозможно.
– Привет вам, благородные путники! Работники постоялого двора «Затерянный в степи», рады помочь вам в решении всех ваших проблем! – голос его звучал очень радушно, хотя и чуть сипловато, но сам он продолжал лежать, даже не пошевелившись. Других работников поблизости не наблюдалось, поэтому Арра, легко соскочив со своей кобылы, обратила суровый взгляд на него:
– Если вы, действительно, так рады, то будьте любезны, помогите моему спутнику. Последнее время ему не приходилось подолгу ездить на лошади и он немного… устал.
– Разумеется, госпожа, именно помощь усталым путникам и является моей главной обязанностью, можно сказать жизненным предназначением, – долговязый поднялся какими-то странными угловатыми движениями, словно собирая себя по частям, и сделав два больших шага, встал рядом с мерином Джузеппе. При этом оказалось, что он не только говорит сипло, но и посвистывает при дыхании. – Вам будет легче спуститься, если вы обопретесь на мое могучее плечо.
Магистр с недоверием посмотрел на него: как издалека, так и вблизи, незнакомец не производил впечатления богатыря. Конечно, несмотря на свою худобу, он выглядел довольно жилистым, но назвать его могучим, это уже был перебор. Однако из седла, в любом случае, надо было как-то выбираться.
Тяжело вздохнув, Джузеппе положил руку на столь любезно предложенную опору, даже не попытавшись привстать, неуклюже перетащил правую ногу через холку Гладиолуса, поерзал в седле, готовясь спрыгнуть на землю, дрыгнул левой ногой, которая запуталась в стремени… Теперь уже навсегда останется неизвестным, то ли пожилому мерину надоела эта возня наверху, то ли он просто заинтересовался охапкой сена, на которой совсем недавно лежал долговязый, одним словом, Гладиолус резко дернулся, даже подпрыгнул слегка, стряхивая с себя Джузеппе и, освободившись, невозмутимо отошел в сторону ворот.
Джузеппе, не ожидавший такого коварства, с совершенно не соответствующим его массивному телосложению тонким визгом упал вниз, прямо в подставленные руки работника. Арра зажмурилась. Сейчас магистр истинной магии грохнется о землю, наверняка себе что-нибудь сломает, и что тогда, спрашивается им делать дальше?
Но незнакомец, ухнув от неожиданности гулким густым басом, что так же не шло его тощей фигуре, как Джузеппе недавний визг, сумел подхватить рухнувшее на него тело. Подержав его пару секунд на вытянутых руках, он осторожно поставил магистра на землю. Посмотрел с интересом, как тот стоит, судорожно хватая ртом воздух и, вынув из кармана несвежий платочек, старательно обмахнул им ворот и плечи Джузеппе.
– Вот и с прибытием вас, господин! Прошу, пройдите в помещение, там вы с дамой можете отдохнуть, пивка попить. А я пока ваших лошадок устрою, не возражаете?
– Позвольте поблагодарить вас за помощь. Я, видите ли, никак не ожидал, что эта скотина, – последнее слово Джузеппе произнес с большим чувством и покосился на мерина, который, как ни в чем не бывало обнюхивал и пробовал сено, – способна на такую подлость. Благодарю вас от всего сердца, и позвольте представиться. Мое имя, Джузеппе Трио, а спутница моя, – он обернулся к ней и помахал рукой, – Арра, подойди же, наконец сюда! Вот, прошу, госпожа Арра Даман.
