Зеленоглазая гадюка едет в Хогвартс - Лу Психея (читать книги без TXT) 📗
– Я никому не позволю себя сломать. Сэр. – Северус хотел съязвить по поводу глупого пафоса, но промолчал. Так серьезно это прозвучало, что у него мурашки пошли по спине.
– Что ж, если вы не видите разницы между «сломом» и корректировкой поведения… – он не стал заканчивать фразу. Прошел мимо нее в лавку Олливандера, предоставляя возможность подумать.
Если она, мать ее, вообще умеет это делать.
Когда Поттер-младшей подошла палочка с пером феникса, когда Олливандер торжественно сказал, что сестрой ее является палочка Темного Лорда – Снейп почти не удивился. Не зря девчонка вызывала у него тревогу. Она действительно напоминала ему самого себя в этом возрасте – но даже полукровка из плохого района не был настолько безбашенным. Одиннадцатилетнему Северусу в голову бы не пришло прохаживаться по поводу ориентации Люциуса Малфоя и хамить в лицо Слагхорну. А Темный Лорд, когда он еще носил скромную фамилию Риддл, не знал о существовании волшебного мира и был убежден в собственной исключительности – был ли он таким? Никто уже не ответит.
– Сэр, позвольте задать вам один вопрос, – выпалила девчонка, когда он увеличивал сегодняшние покупки и складывал их в сундук. Они снова были в кафе, где Снейп, выполняя обещание, накормил ее обедом из пяти блюд. Она съела все, до чего могла дотянуться, и завернула в салфетку оставшиеся булочки. Он сделал вид, что не заметил.
– Задавайте, Поттер, – равнодушно ответил Северус. Он чувствовал себя бесконечно усталым – а ведь это только начало.
– Почему я вам так сильно не нравлюсь? Я имею в виду, теперь-то понятно, но вы ведь с самого начала меня терпеть не могли. Как только увидели. Я еще не успела ничего сказать или сделать. Почему?
«Я всегда знала, что я особенная».
Я. Я. Я.
– Потому, Поттер, что я учился в школе с вашими родителями. Яблоко от яблони… это выражение существует и в магловском мире, и в нашем. Я уже был предубежден по отношению к вам. Ваш отец был самодовольным болваном, обожающим издеваться над слабыми. Олицетворение Гриффиндора, как его называли. Неумение мыслить дальше, чем на один шаг вперед, патологическая лень, наглость и самолюбование. Вы его точная копия – я имею в виду внешность. Да и характер тоже, как я понял из ваших выходок. Кроме того, он был подкаблучником. Полностью под контролем вашей матери. А она, хоть и училась в Гриффиндоре, была холодной стервой, манипулировавшей всеми вокруг. У нее мозг был побольше, чем у вашего отца, признаю. Полагаю, манера неуклюже язвить у вас от нее. Лучше бы вы переняли ее способности к зельеварению. Да, я был предубежден – но вы оказались именно такой, как я и предполагал. Теперь вы мне не нравитесь намного больше, чем в первый момент. И на сей раз – оправданно. Если вы попадете на мой факультет, я буду вынужден бороться с этим, хотя думаю, это безнадежно. В вашем возрасте личность уже сложилась, можно лишь скорректировать поведение. Если вы попадете на любой другой факультет – это будет не моя забота. В таком случае я буду наказывать вас только за наглость и нарушения школьных правил. Не сомневаюсь, их будет немало. Надеюсь, мне не придется иметь с вами дела – вы мне неприятны. Я ответил на ваш вопрос?
– Да, профессор Снейп. Сэр. Можете отправить меня домой?
– Конечно, Поттер. Держите свой сундук и билет. Первое сентября, вокзал Кингз-Кросс. Там все написано. Аппарейт!
Что, Северус, доволен? – думал он, стоя в саду Дурслей и глядя, как девчонка – спина прямая, подбородок задран – тащит сундук со школьными вещами к дому. Когда дверь за ней закрылась, он аппарировал к границам Хогвартса и медленно пошел к воротам замка. – Ты ее по-настоящему достал. Своих жалких родственников-маглов она, понятное дело, не слушала. Эванс и Поттер погибли в автокатастрофе, надо же такое придумать. Она и не верила. За сегодняшний день создала легенду о них, после лепета Дингла это оказалось просто. Целых три часа у нее была героическая семья. А теперь ты все разрушил. Мерзко ей. Противно. – Он сжал и разжал пальцы, стараясь не думать, как девчонка вздрагивала от каждого его слова, задирая нос все выше – чтобы не выкатывались слезы из глаз. – Все получилось, потому что ты сказал чистую правду, а она, похоже, чувствует, когда ей врут. Правда… странное оружие. Да, ее родителей ты терпеть не мог, да, она похожа на них, да, она наглая, циничная, импульсивная. Наконец – да, она тебя раздражает. Но ведь ты не сказал, что эти же качества восхищают. Что раздражение перемешано с восторгом и любопытством, что этот ребенок точно запомнится, выделится из общей массы. А ведь это тоже правда!
Понравиться ей, произвести впечатление, как полушутя советовал Дамблдор, уже не получится, первое впечатление самое сильное. Ах, Альбус, как ты был прав. Что же ты наделал? Что же я наделал? Поддался слабости, предубеждению, не удержался от маленькой мести тем двоим – не ее же детски подначки вывели из себя.
Глупо, до чего глупо. И все-таки, Гриффиндор или Слизерин? Задать такой вопрос – на это способны только сумасшедшие гриффиндорцы. Выслушать такой ответ, сохраняя лицо – это скорее в характере моих змеек. Но я испортил все, что только можно, и если Распределяющая Шляпа спросит, куда она хочет… не сомневаюсь в ответе.
Вот и хорошо.
Маленькая гадюка, а ведь у нас могло бы получиться. Не та нелепица, на которую намекал Дамблдор (это же ребенок, сохрани Мерлин!)– но что-то, чему я сам не могу придумать название. Что-то…
Если бы я был более сдержан, если бы ты не смотрела на меня, как на врага. Если бы твое детство было не таким жестоким. Если бы ты не боялась, «когда хватают без спроса». Не смотрела с опасным прищуром, каждый миг ожидая удара.
Альбус, иди к черту со своим «вторым шансом»!
Глава 2. Первые достижения.
– Вы не могли бы сказать, как мне найти платформу 9 и 3/4?
Девочка задавала этот вопрос уже в четвертый раз. Прекрасно понимая всю бессмысленность этого действия – с той минуты, когда дядя Вернон оставил ее точно между латунными цифрами 9 и 10 – она все же с безнадежным упорством снова и снова спрашивала об этом.
– Да, наверно, это глупая шутка. Нет, спасибо, я тут подожду, родители скоро придут. Билет мне дядя дал, а я думала, он серьезно... Ничего, сейчас папа меня заберет. Нет, сундук не тяжелый. До свидания.
От этого служащего отвязаться оказалось сложнее, чем от остальных. Кассир, полисмен, носильщик, которых она спрашивала раньше, отнеслись к ней равнодушно, а вот этот тип – дежурный по вокзалу, что ли? – проявлял какой-то слишком сильный интерес. «Неужели я выгляжу так, будто нуждаюсь в помощи?» – раздраженно подумала она. Была, правда, еще одна причина такого поведения, но о ней думать не хотелось. Девочка набрала побольше воздуха в грудь и медленно выдохнула, давя подступающую панику. До отъезда поезда оставалось меньше десяти минут, а она так и не нашла платформу. Что, если надо было сказать какой-то волшебный пароль, или помахать волшебной палочкой, чтобы пройти туда? Вдруг профессор Снейп забыл ей об этом рассказать? Он притворялся совершенно равнодушным, когда говорил все эти гадости, но был взволнован, взвинчен – она это чувствовала. Поморщилась про себя: привыкай, никакие это не «гадости», а чистая правда. О себе самой она была готова услышать все, что угодно – заслужила. Но погибшие родители… хотелось одновременно заплакать и сломать профессору нос. Она не сделала ни того, ни другого, конечно, но у нее была куча времени, чтобы подумать обо всем.
И о собственном поведении в тот день, конечно.
«Ничего себе, развлеклась в день рождения. Расхлебывать это придется ой как долго».
Снова беспомощно посмотрев по сторонам, девочка медленно полезла в свой сундук. Видимо, надо доставать палочку и пытаться колдовать. За месяц она выучила кое-какие заклинания, и сейчас лихорадочно думала, что лучше применить. Может быть Проявляющее заклинание, которое снимает простые иллюзии? Правда, оно было в самом конце учебника, она даже движение палочки не репетировала. Так… где тут учебник по Чарам?
