Тьма над Гильдией - Голотвина Ольга (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
Но Шенги не давали покоя воспоминания.
Вот их первая встреча с Соколом. Арака спру– томышей… Ралидж рубит в крошево летучих тва– рей. А коричневый плащ, словно сам собой сорвав-шись с плеч бойца, взмывает в воздух и, накрыв двух отвратительно верещащих хищников, сбивает их на траву…
Порыв ветра? Или сам Сокол ловко швырнул плащ на стаю? Может быть…
А вот когда вся компания была в плену у речных пиратов… как быть с рассказом Дайру о мертвом часовом? Чем был задушен тот мерзавец – разве не золотыми шнурами отобранного у пленников плаща? Пьяный идиот хотел примерить добытую вещь – и запутался в шнурах-завязках? Ой, вряд ли…
А когда внезапно угодили за Грань, в Подгорный Мир – без оружия, без еды, почти без снаряже– ния! – разве не оказался под рукой сверток с великолепным мечом Сокола? И во что этот меч был завернут, разве не в коричневый плащ с заплаткой на капюшоне?
Да, чудеса… Но Шенги эти чудеса очень даже нравятся!
Плащ привольно раскинулся на заборе – словно человек развел руками. Мол, гадай не гадай, а я тут при чем? Капюшон сполз набок, зеленый «глаз» глядит насмешливо и дерзко.
– Сокол говорил, что ты в любой беде помощ– ник, – вслух сказал Шенги, уже не боясь, что его услышат. – Это дело хорошее. Но если ты, чтоб тебя моль сожрала, учинишь хоть какую-нибудь гадость мне или ученикам… не посмотрю, что мне тебя хороший человек подарил. Ждет тебя тогда горькая и ужасная судьбина, понял? На тряпки тебя пущу, полы мыть да сапоги от грязи обтирать!
Учитель ушел к Хранителю города. Оставшийся в одиночестве Нургидан угрюмо гремел посудой на кухне.
Юноша вообще не любил хлопотать по хозяйству. С первого дня ученичества при каждом удобном и неудобном случае спихивал свою работу на Нитху или Дайру. Но к стряпне он питал особую неприязнь. Еще полбеды, когда приходилось упаривать кашу из репы или варить похлебку из овощей и пряных трав. Но возиться с мясом, вот как сейчас…
Густой запах тек по пристройке-кухне, дразнил чуткие ноздри юноши, будоражил… Даже не голод мучительно сосал изнутри – что-то иное, затаенное, выглядывало из глубин души, словно зверь из чащи.
Зверь?
Юноша поднес руку к горлу, тронул загорелую кожу. Кончики пальцев ощутили зарождающееся внутри неслышное рычание.
Зверь!
Мясной дух будил жутковатые мысли. Язык прошелся по губам, словно слизывая засохшие на них капельки крови. Перед глазами всплывали обрывочные, но четкие видения: недобрый, захлестывающий душу бег сквозь темную чащу… искаженное ужасом лицо ночного путника… кровь, хлещущая из разорванного горла жертвы… и луна, круглая, наглая, властная луна!..
Но ведь этого не было! Никогда Нургидан не носился по ночному лесу и не рвал глотки встречным бедолагам! Хотя могло сложиться и так…
Рука, словно в спасение, вцепилась в висящий на шее амулет – серебряный треугольник с загадочными знаками. Если б не эта вещь – был бы Нургидан рабом луны. И когда она, проклятая, распахивала бы в небе свой огромный глаз, лицо Нургидана превращалось бы в клыкастую пасть, руки – в покрытые шерстью лапы, а душа… душа, наверное, на время полнолуния умирала бы. Слепая жажда крови гнала бы его убивать любого, кто попадется на пути. Нитху? Дайру? Учителя?
Оборотень!
Черным словом будь помянут тот миг, когда властитель Замка Западного Ветра впервые увидел темнокосую, зеленоглазую красавицу – и захотел назвать ее женой, еще не зная, что за кровь течет в ее жилах…
Нургидан гордо поднял голову. Даже в мыслях нельзя оскорблять мать! К тому же она ни в чем не виновата. Она жертва древнего проклятия, как и весь ее род.
Юноша заметил, что серебряная пластинка врезалась в ладонь, и разжал пальцы.
Талисман дал ему свободу! Теперь он может в ночь полнолуния оставаться человеком. А может среди бела дня обернуться двуногим чудовищем с волчьей пастью и когтистыми лапами. Или настоящим вол-ком – это уж как ему вздумается!
От размышлений его отвлек шум со двора… нет, из башни! Рычание, вопли, грохот…
Когда Нургидан взбежал на крыльцо, дверь распахнулась навстречу, едва не ударив парня по лицу. Он увернулся – и тут же на него прыгнул человек в темной одежде и натянутой до бровей шляпе-дождевке. Низко свисающие поля закрывали лицо.
Тяжелый удар сбил Нургидана с ног. Не вставая, юноша подсек противника под колени. Непрошеный гость рухнул на Нургидана, оба покатились по ступенькам.
Незнакомец вывернулся, вскочил. Нургидан рванул его за ногу. Удерживая равновесие, незнакомец взмахнул руками (что-то легкое, вспорхнув, пролетело над головой Нургидана), рывком выдернул ногу из захвата и пнул юношу в грудь. Удар был или очень точен, или очень удачен: Нургидан задохнулся, тщетно пытаясь глотнуть воздух, а тем временем темная спина исчезла за калиткой.
Не сразу Нургидану удалось восстановить дыхание. Охваченный злобой, парень поднялся на ноги и отряхнул пыль с одежды. Он ненавидел оказываться побежденным, но догонять «гостя» было поздно.
Нургидан обернулся к крыльцу. Что это валяется на ступеньках? Не эта ли штука вылетела в драке из рук сбежавшего гада?
Подняв несколько пергаментных страниц, сшитых вместе вощеной нитью, Нургидан недоуменно пробежал их глазами, хмыкнул и поднялся на крыльцо.
За порогом его встретили злорадные вопли:
– Упустил! Упустил! Гурлианец паршивый! Недотепа! Я его на тебя гнал, а ты…
Неизвестно, в каком виде Старый Вояка пугал незваного гостя, но разнос Нургидану он учинил в привычном облике грайанского десятника.
– Растяпа! Мокрый хвост! При короле Лаогране я таких на плацу до обморока гонял!
Нургидан побагровел и, чтобы скрыть смущение, поинтересовался:
– Ты его хоть разглядел?
– Ворюгу-то? У него дождевка рожу закрывала. Да и уходил он, почти у дверей был.
– Ворюга? – Нургидан только сейчас сообразил, что незнакомец приходил не на чечевичную по-хлебку с телятиной. Встревоженно окинул взглядом комнату, заметил откинутую крышку сундука. – Он что-то спереть успел?
– А я тебе докладывать обязан? Сотник ты мне, что ли?
Нургидан поспешно склонился над сундуком. На скорую руку переворошил его содержимое, затем небрежно бросил в сундук пергаментные страницы и захлопнул крышку:
– Ладно, учитель придет – разберется!
Кто думает, что это просто – провести дракона по городу, тот пусть сам попробует!
Нет, хищник-то вел себя паинькой, топал на четырех лапах за новой хозяйкой. Даже цепь ни разу не натянул! Зато толпа, которая тащилась сзади, походила на вражеское войско, что вознамерилось захватить Издагмир. Нитха боялась обернуться, но и боковым зрением видела: вот разносчик с тачкой, заглядевшись на шествие, въехал в распахнутые двери посудной лавки – мамочка, ну и грохоту! А вот пышно одетая толстуха, вывернувшись из-за угла, чуть не наткнулась на дракона и с воплями пустилась наутек.
А позади – глубокомысленные разговоры: мол, интересно, сколько этакая скотина стрескает за раз? А ежели, скажем, дернется – порвет цепь или нет? А правда ли, что усмирить дракона может только дев-ственница – или это про единорогов говорится?
Хвала богам, что Грайанская башня не так уж далеко от городских ворот. Ужас, что творилось бы, если б Нитха со своей свитой потащилась через весь город! Пожалуй, Хранитель решил бы, что в Издагмире поднялся мятеж!
Но любой пытке приходит конец. С невероятным облегчением Нитха нырнула в калитку и залепетала невнятные объяснения потрясенному Нургидану.
Дракон, невозмутимо войдя следом, осмотрел двор, направился к старой яблоне у колодца и кольцом свернулся в тени.
Нургидан с каменным лицом захлопнул калитку перед любопытными горожанами. Затем медленно обернулся к Нитхе – и бедняжка с содроганием поняла, что ничего еще не кончилось. Все только начинается.
– Ты – купила – дракона? – с расстановкой спро-сил Нургидан. – И притащила – его – сюда?
Короткое молчание – и грозовой шквал!
