Час ворот - Фостер Алан Дин (полная версия книги .TXT) 📗

– Тем не менее лучше бы они оба были здесь, время уже поджимает. – Маг-черепаха глубоко вздохнул. – Если завтра прояснится, а я рассчитываю на это, подождем еще один день. Но потом придется продолжать путь или же бросить дело.

– Хоть бы погода помогла, – с надеждой пробормотал Мадж, заворачиваясь в одеяло.

Глава 3

Проснувшись на следующее утро, Джон-Том первым делом поглядел на задний полог. Брезент был аккуратно подвернут вверх, и внутрь фургона лился солнечный свет. Стоя на коленях, Флор выглядывала наружу, ее черные волосы водопадом струились по плечам. Вся она словно искрилась.

Он сел, отбросив все одеяла. Странно было не слышать голос ветра после стольких бурных дней. Не хватало и сделавшегося уже привычным стука капель по брезенту над головой. Опершись о борт, Джон-Том выглянул. Лишь несколько дождевых облаков упрямо висели посреди ясного неба.

Он подобрался поближе к Флор. Мягкий ветерок ерошил гладь Мечтравной степи; бесконечный изумрудный простор с виду был нежнее пушка на девичьих ножках. На фоне далекого ровного горизонта торчали одинокие шапки древовидных одуванчиков.

– Доброе утро, Джон-Том.

– Buenos dias. Que pasa [2], красавица?

– Ни в чем. Просто наслаждаюсь видом и солнцем. Неделю просидели в этом проклятом фургоне. – Она распушила волосы. – Как белки в клетке.

– Душной клетке. – Юноша глубоко вдыхал свежий воздух, пропитанный запахом влажной после дождя травы. А потом перебрался через борт на заднее сиденье фургона.

Он медленно огляделся. Нигде не было видно ничего, кроме синего неба и зеленой травы. На таком фоне даже сам Фаламеезар показался бы угольной кучей на белом снегу. Но ни дракона, ни Пога не было видно.

– Ни того, ни другого, – разочарованно констатировал Джон-Том и, повернувшись, оглядел фургон. Талея только что высунула голову из-под одеяла и сонно моргала, уставясь на него; рыжие кудряшки, обрамлявшие личико, казались нарисованными.

– Я очень озабочен, – начал Клотагорб. Он сидел в передней части фургона и помешивал в горшочке горячий чай. На переносной плитке весело пыхтел небольшой медный чайник. – Возможно, что… – Он смолк, показал на Джон-Тома и открыл рот. Джон-Том расслышал только начало фразы:

– Я полагаю, что здесь кто-то есть, пото…

Джон-Тома дернули за лодыжки. Размахивая руками, как ветряная мельница, он полетел с помоста, крепко при этом приложившись. Трава лишь незначительно смягчила удар.

Перед глазами поплыла черная, усеянная яркими звездами пелена, однако Джон-Том все-таки не вырубился. Тьма лишь ненадолго затмила его глаза. Но к тому времени, когда в голове молодого человека просветлело, руки его вытянули над головой, кисти и лодыжки стянула тугая веревка. Поглядев на ноги, он обнаружил на них путы, а чуть повыше оказалась на диво уродливая физиономия.

Обладатель ее ростом не превышал двух с половиной футов. Создание напоминало пародию на человека. На взгляд Джон-Тома, получилось нечто среднее между эльфом и коренастым пропойцей. Округлую физиономию украшала густая черная борода.

Из сих джунглей смотрели два больших карих глаза. Между ними бульбочкой выпирал округлый нос, и все это обрамляла пара огромных обвислых ушей, непонятным способом пробивавшихся из густых жестких волос. Внизу под всклоченной шевелюрой виднелось нечто вроде одежды.

Толстые корявые пальцы проверили прочность веревок. Громадные ступни украшала пара сандалий, подходящих по размеру даже распростертому юноше.

Другие узлы довязывал еще один урод – поменьше. Он оказался блондином. В противоположность первому глаза его были водянисто-голубыми.

Кто-то вспрыгнул на грудь Джон-Тому, не давая ему вздохнуть. Новоявленный пришелец был словно выкован из железа и оказался весьма мускулистым. В мышцах его не было стройности культуриста, они скорее напоминали обманчиво гладкую, прикрытую жирком мускулатуру тяжелоатлета.

Это была самка. Из подбородка ее торчало несколько рыжих редких волосинок. Она и выглядела не симпатичнее обоих самцов. Самка размахивала кулаком перед носом Джон-Тома и безостановочно трещала. Впервые после встречи с Маджем – на лужку – слова в этом мире ничего ему не говорили.

Он отвернулся, чтобы не видеть докучливого кулака. Из фургона доносились гневные голоса и удары. Он поглядел направо, но трава укрывала все, что там творилось.

Уверен Джон-Том был только в одном: степь кишела дюжинами этих быстрых и раздраженных тварей.

Ломовые ящерицы задергались и нервно зашипели, когда маленькие чудища принялись возиться с упряжью и вожжами. Оглохнувший от пчелиного жужжания нападающих Джон-Том с трудом разбирал голоса. Выделялся Каз, говоривший на незнакомом языке, напоминавшем речь их пленителей. Мадж попеременно ругался и оплакивал горькую судьбину, Талея же грозила нападавшим и утверждала, что если с груди ее немедленно не уберут эти самые огромные лапы, то из всех окрестных бород она наделает фитилей.

Принесли шест, продели его под узлами на запястьях и лодыжках. Джон-Тома подняли в воздух и в каких-то Дюймах от земли повлекли прочь – с довольно значительной скоростью. Он мог видеть, что шест несут по меньшей мере шестеро – по трое в ногах и у головы. Движение казалось очень быстрым из-за близости к земле. Юноша лихорадочно молился о том, чтобы ориентация носильщиков была такой же эффективной, как и мускулатура. Похитителей острая трава явно не беспокоила.

Изогнувшись, он увидел, как следом повернул фургон.

Джон-Том ожидал долгой тряски и синяков, однако его бесцеремонно сбросили с плеч едва ли не сразу. Флор положили возле него. По одному поднесли и уложили рядом остальных его спутников. Трава примялась, и он всех видел отчетливо.

Друзья лежали рядком, на манер кебаба. Подобная аналогия отнюдь не радовала.

Чтобы избежать пленения, Клотагорб удалился в глубины панциря, и похитители просто подняли его, чтобы отнести куда нужно. А когда маг наконец выставил руки и ноги, они уже ожидали с арканами и веревками. Впрочем, удалось зацепить только одну ногу, все остальное чародей снова втянул в панцирь.

Изнутри донеслось его бормотание. Это вызвало среди похитителей оживленную беседу, после которой они принялись колотить и лягать недвижное тело.

Бурной деятельностью руководил один из них, обильно обвешанный металлическими и костяными украшениями. Существа полезли в панцирь и вскоре сумели вытащить голову возмущенной, протестующей черепахи. Совместными усилиями они затолкали ему в рот несколько пучков травы. Клотагорб потянулся, чтобы извлечь кляп, тут-то конечности его тоже связали. Чародей наконец изнемог и сдался.

Украшенное костью и металлом создание радостно запрыгало и принялось тыкать длинным, декорированным перьями шестом в лежащего Клотагорба. Сей модник, должно быть, местный шаман или знахарь, подумал Джон-Том. Этот шут догадался, что под прикрытием панциря Клотагорб произносит заклинание, и лишил своего оппонента всех возможностей совершить волшебство.

Джон-Том лежал тихо и размышлял, догадались ли бы они о волшебной природе его музыки… Однако он лежал связанный на земле, а дуара осталась в фургоне.

Неподалеку послышались стоны. Извернувшись, юноша увидел, как один из похитителей без всякой причины и, увы, достаточно сильно пинает Талею. Всякий раз, услышав проклятие, мучитель бил девушку. Она дергалась от боли, но проходило несколько минут, и у нее хватало сил на новое крепкое выражение.

– Отстань от нее! – рявкнул молодой человек. – Выбери себе равного противника.

Существо отреагировало. Оставив Талею, оно подошло к Джон-Тому и с любопытством уставилось вниз, на лицо лежащего, а потом что-то забормотало.

Джон-Том широко улыбнулся.

– И тебе того же, дерьмак неотесанный.

Едва ли существо могло понять смысл этих слов, однако оно истолковало фразу вполне однозначно и стало пинать теперь уже его. Сжав зубы, Джон-Том решил, что не доставит этой твари удовольствия и не издаст ни звука.