Раскол (ЛП) - Гейдер Дэвид (библиотека книг txt) 📗
У неё была своя сила, та же сила, которой обладали все храмовники. Сила, которую боялись маги. Как только меч коснулся его, она направила её вперед, чувствуя, как она вливается через неё в оружие. Поток маны мага прервался, последовала яркая вспышка, и магическое пламя погасло.
– Сволочь! – крикнул он, отступая пошатываясь.
Там, где была дырка на накидке, проступила кровь. Он провел по ней пальцами, шокировано смотря на кровь, будто бы её не должно там быть. Потом он посмотрел на Евангелину, и его лицо исказилось слепой яростью.
Она кинулась на мага, поняв, что он собирается сделать, но было уже поздно. Кровь на его руках закипела и испарилась, когда он начал вытягивать манну прямо из нее. Кровь на его грудной клетке задымилась, и его глаза зажглись темной и зловещей силой.
Евангелина почувствовала, как её ударила волна силы, прежде чем она дотянулась до него. Она попыталась привести в действие защитную ауру, но его магия разбила её, как стекло. Она выбила из неё дыхание, и почувствовала, как её отбросило назад. Она рухнула на мраморный пол, перекувыркнувшись через себя пару раз, скользя по полу. Её голова ударилась обо что-то жесткое.
Чувствуя, как мир кружится вокруг неё, она попыталась подняться, но, казалось, её руки не хотят её слушаться. Крики в бальной комнате были оглушительными, казалось, они шли отовсюду. Она так же слышала крики стражников, старающихся войти в бальную комнату, но их останавливала толпа дворян, пытавшихся выбраться из неё. Где-то позади неё кричали жрицы, умоляя Верховную Жрицу бежать.
Евангелина почувствовала сильный порыв огня, прежде чем пламя ударило её. Она едва смогла ещё раз вызвать свою ауру, и на этот раз защита выдержала. Но даже так, она прогнулась под натиском, и боль от огня, ожегшего её кожу, была агонизирующей. Она закричала. Её зрение помутилось, и она почувствовала, как уходят последние остатки силы внутри неё.
Прошло мгновенье, а может и несколько часов, когда Евангелина вновь открыла глаза. Она сидела, согнувшись, на полу, защищая голову покрывшимися волдырями от ожогов руками. Меча не было. Наверное, она уронила его на пол. Воздух был наполнен едким запахом дыма – что-то в бальной комнате загорелось, и огонь быстро распространялся. Паника усилилась, достигнув такой крайней степени, что гости пытались выбраться любым способом, которым могли. Кто-то бросил стулья в одно из окон, и оно разбилось с оглушающим звоном.
Потом она перевела взгляд наверх и увидела пару черных сапог. Они принадлежали магу, и он шел по направлению к Жрице. Её головной убор упал, но её красную робу можно было без труда различить даже через дым. Она отступала до дальнего конца зала, зажатая к стене, как животное, загнанное в угол. Она настороженно смотрела, как маг приближается к ней, отказываясь поддаваться страху, как остальные.
Евангелина увидела, как он сжал руку в кулак, вокруг которого начала собираться сила
– Они уже боятся нас, – зарычал он. – Пусть теперь у них появится повод.
С громким криком, Евангелина заставила себя подняться. Сжимая зубы, чтобы превозмочь боль, она бросилась на мага и едва поймала его за накидку. Когда она толкнула его назад, он попытался развернуться, и дрожащие руки направили поток огня нестись наверх. На мгновенье показалось, что весь потолок был смыт красными и черными полосами – море огня, которое, распространяясь, вздымалось и кипело.
Она с силой толкнула мага на пол. Он зарычал на нее, пытаясь оттолкнуть от себя. Одна рука схватила её за лицо, и она почувствовала, как его пальцы вонзаются в глаза, но отказалась прекращать борьбу.
Кулак в латной рукавице ударил мага по лицу – один, два, три удара…и потом, что-то треснуло. Она остановилась. Бальный зал был ещё в огне, но это было не пламя, вызванное магом. Он лежал неподвижно, его лицо превратилось в кровавое месиво, а пустые глаза смотрели на неё в молчаливом упреке.
И потом все потемнело.
Когда Евангелина пришла в себя, она обнаружила, что сидит на полу террасы за бальной комнатой. Обычно это было место, куда гости выходили, чтобы подышать вечерним воздухом, обителью спокойствия, но сейчас здесь царил хаос. Масса людей кружила по террасе, некоторые рыдали на земле, другие кричали. Дама в оборванном платье бродила неподалеку, почти в истерике выкрикивая мужское имя. Толстый мужчина в дорогом испачканном кровью пиджаке сидел на земле, пока стражник пытался обработать его раны. Она заметила, как где-то вдалеке городской стражник бегает во дворец и обратно, отчаянно пытаясь восстановить порядок.
Как долго она была здесь? Была ли Верховная Жрица в безопасности? Было сложно разобраться, всё ещё пребывая в замешательстве в море незнакомых голосов. Она попыталась встать на ноги, но внутри неё резко ударила боль. Сжав зубы, она откинулась назад и постаралась сохранить сознание.
Из окон дворца клубился дым, пожарная команда с ведрами только прибыла. Если им повезет, они разберутся с пожаром до того, как сгорит половина дворца. Если это случится, Императрица будет хуже, чем просто недовольна, когда вернется из Халамширала.
Конечно, если Императрица сама не была участницей заговора, напомнила себе Евангелина. Её отсутствие в ту самую ночь, когда маг проникает во дворец и нападет на Жрицу, казалось больше, чем просто совпадением. Если дело было так, храмовники мало что могли сделать. Если нет, то кто-то заплатит. На неё нахлынул ещё один порыв кашля, и зрение затуманилось.
– Вы в порядке, Рыцарь-Капитан? – спросил её кто-то.
Ей пришлось моргнуть несколько раз, прежде чем она узнала Лелиану – рыжеволосую женщину, с которой она тогда разговаривала. Она села на колени возле Евангелины с выражением искренней заботы на лице.
– Что? – беззвучно спросила Евангелина, чувствуя как её разум словно пребывает в тумане. Она потерла лоб, и только тогда поняла, что волдыри на её руках исчезли. Кожа была здоровой.
Обнадеженная Лелиана улыбнулась.
– Прибыли маги. Я попросила одного из них вылечить вас, но боль останется. Вы надышались огромным количеством дыма, я думаю. Я была обеспокоена…
– Я в порядке. Спасибо.
Евангелина помотала головой. Крики вокруг неё стали отчетливее, мир как будто сосредоточился.
– Великая Верховная Жрица…она не пострадала, нет? Она выбралась?
– Выбралась. Её увели в безопасное место.
Евангелина с облегчением вздохнула. Значит, одной проблемой меньше.
– Я хочу поблагодарить вас, – сказала Лелиана. – Мне следовало быть там. Если бы что-то произошло с Джустинией, пока меня не было, я бы никогда не простила себя.
– Я понимаю.
– Я хочу, чтобы вы знали: её Преосвященство тоже весьма благодарна. Если вам что-то нужно…
Евангелина кивнула, но не могла заставить себя сказать ещё что-то. Удовлетворенная её состоянием, Лелиана пожала её плечо и ушла. Уже прибывали храмовники. Порядок восстанавливался. Глубоко вздохнув, она встала на ноги и поправила доспехи. Несмотря на исцеляющую магию, ей казалось, что её кости покрыты синяками, а легкие наполнены копотью.
«Магия не может всего», – напомнила она себе.
Глава 3
Рис сидел в передней личного кабинета Рыцаря-Командора, ожидая неизбежного вызова.
Это была пустая комната из серого камня, меблированная лишь парой деревянных стульев, единственным достоинством которой служило огромное окно с выступом на дальней стене комнате. Оттуда открывался полный вид на Вал Руайо, виден был даже Портовый район на берегу моря. Это был великолепный вид столицы, который доводилось лицезреть лишь немногим магам; их редко допускали до верхних этажей Шпиля – конечно, если только происходило что-то плохое.
Что и произошло. Никто из храмовников толком не сказал, что случилось, но их мрачные лица говорили о многом. Произошло ещё одно убийство.
Он посмотрел на Адриан, ухмыляясь при виде того как она стремительно носилось из одного угла маленькой комнаты в другой. Назад и вперед, назад и вперед, как будто бы она шла, не останавливаясь, пока стена не вставала на её пути и не разворачивала её обратно. Потом она зло шипела и смотрела на огромную дубовую дверь комнаты Рыцаря-Командора так, как будто бы одной только силой воли можно было заставить её открыться. За все время их совместного пребывания в Круге Магов он ни разу не видел, чтобы она уходила от конфликта, воображаемого или настоящего. Некоторые считали, что эта черта не характерная для магов – утверждение, с которым Адриан могла спорить с пеной у рта.
