Тайна Элизабет - Радуга Михаил (полная версия книги TXT) 📗
С торчащей из головы сломанной стрелой, согнувшись почти по пояс из-за низкого потолка, обозленный арогдорец снова и снова наносил чудовищные мощные удары кинжалами в бездыханное тело отца Томаса до тех пор, пока оно не превратилось в обезглавленную и расчлененную кровавую массу. Весь погреб и все находившиеся в нем были с ног до головы обрызганы теплой кровью и склизкими ошметками человеческой ткани. Женщины продолжали орать во все горло и прижимать к себе рыдающих детей. Хотя они и пытались закрыть им глаза своим телом, сраженный Томас видел все произошедшее от страшного начала и до тошнотворного конца, не веря в происходящее. Ему казалось, что все это не по-настоящему, что ему это кажется или снится. Его не по возрасту серьезные глаза, пристально следившие за любимым отцом, заливались слезами, а внутри все обломилось и обмякло от невозможности что-то изменить и вернуть назад.
На шум и громкие крики быстро сбежались другие мутанты, включая генерала и его женщин. Обступив вход в смердящий погреб, они внимательно смотрели на представшую перед их равнодушным взором кровавую картину побоища.
– Убить баб! – послышалась команда, заставившая Томаса вцепиться в свою измученную трясущуюся мать изо всех сил.
– Да сколько можно?! Прекратите! – пыталась заступиться брюнетка, но получила гулкий удар в живот и тут же упала под стол, рыдая и от безысходности дергая свои роскошные волосы на голове. – За что? Уроды вы все!
Раненый старший воин и его помощник молча и с чудовищной силой отдернули за шеи беспомощно скулящих детей от матери и ткачихи, кинув их об стену. Затем они нанесли ошеломленным женщинам, отчаянно тянущим руки к детям, несколько глубоких ударов кинжалами в грудь и голову, вонзив лезвия по самые рукояти, после чего вдруг стало резко тише и спокойнее. Лишь тихие и охрипшие крики выживших мальчика и девочки нарушали безмятежность сельского утра.
Но на этом генерал не успокоился.
Все мутанты замерли, когда он вытащил из ножен свой широкий меч и спустился в и без того тесный, залитый кровью погреб. Дрожащие Томас и Ирэн прижались друг к другу, будучи полностью уверенными в том, что пришел их черед. Однако хладнокровный Джавер молча подошел к впавшему в ступор старшему воину и с хрустом вонзил ему меч под нижнюю челюсть, пробив голову насквозь и прибив ее к низкому потолку. Воин выронил светильник, выпучил удивленные глаза, быстро обмяк и с глухим ударом свалился на колени, повиснув массивным подбородком на крестовине меча, утопающего в пульсирующем потоке стекающей густой бордовой крови.
– Тупорылый предатель, – грубо и зло прокомментировал свое безжалостное действие Джавер и тут же дал приказ другим мутантам: – Недоносков – в ресурсный обоз и уходим на север. Доложите обстановку по пути.
Вскоре бесчувственный генерал вместе со своей молчаливой свитой покинул обугленные останки родного села Томаса на резвых челоконях. А к единственно уцелевшему дому кузнеца подоспели гремящие награбленным богатством старые поскрипывающие телеги из ресурсного обоза, запряженные обычными лошадьми. Большая их часть была отдана под бесконечные мешки с продуктами, металлолом, а также различные полезные инструменты и домашнюю утварь. Одна из телег, построенная в виде вместительной клетки из прочных прутьев, была битком набита совсем маленькими детьми, сидящими буквально друг на друге, в грязных, оборванных и окровавленных туниках, многим из которых было не больше года. Все они, зачастую порезанные и избитые, беспрерывно плакали и стонали, отчаянно зовя охрипшими простуженными голосами своих потерянных матерей и умоляя прохожих дать хоть каплю воды и крошку еды.
Тошнотворно пахнущий смесью пота и какой-то отвратной кислятины мутант подвел обреченно молчавших Томаса и Ирэн к скулящей деревянной клетке и уже собирался погрузить их в нее, но ответственный за ресурсы воин с красными повязками на плечах, рыжими дредами и такой же густой бородой вдруг остановил его:
– Так, а это что такое?
– Что еще не так?
– С девкой все понятно. Она пока еще подходит, – сказал старший воин, переводя раздраженный взгляд на Томаса, – а вот его я не возьму. Не видишь, безмозглый, что он уже слишком взрослый?
– Мне приказали – я выполняю.
– Хорошо. Вот тебе новый приказ: девку – в клетку, а пацану перерезать глотку.
Рыжий монстр произнес это настолько хладнокровно, что сразу почувствовалось, насколько часто ему приходилось отдавать такие безжалостные и бессмысленные приказы. Поскольку рядовой воин впал в ступор, он сам лично оторвал завизжавшую Ирэн от отчаянно вцепившегося в нее брата и грубо закинул ее в телегу поверх других стонущих детей. После этого обоз сразу же двинулся в сторону леса, проезжая обугленные останки села в сопровождении истошно лающего пузатого щенка, откуда ни возьмись выбежавшего на шум. Девочка высунула свои пухленькие ручонки из клетки и, отчаянно крича, тянула их в сторону тихо рыдающего брата, которого за волосы крепко держал мутант, медленно и неуверенно вытаскивая кинжал из ножен на ремне.
Было видно, что держащий Томаса воин очень молод и неопытен. В отличие от многих других мутантов, его нижние руки были несколько недоразвиты, худы и коротки, будто еще не успели до конца отрасти. В непосредственных боях, видимо, он пока еще никогда не участвовал, а лишь помогал собирать ресурсы на захваченных территориях. Судя по всему, убить человека, а уж тем более ребенка, ему было явно сложно. Оглядываясь по сторонам и будто ожидая чьей-то поддержки, он долго не мог решиться на выполнение приказа, боясь даже взглянуть на измученного и невинного юного селянина.
Когда телега с утихающими визгами Ирэн окончательно скрылась из вида на опушке леса, Томаса неожиданно накрыли необузданная злость и распирающий изнутри жар. Вдобавок к оставленной без защиты любимой сестренке, в его глазах всплыла чудовищная кровавая картина убийства беспомощных родителей. Вдруг совершенно пропал страх, и всем его телом начали управлять лишь животные эмоции и позывы, наглухо затуманившие его рассудок и разум. Откуда-то появилась невиданная ранее сила, бесконечный прилив которой можно было осязаемо почувствовать, и которую нельзя было не использовать немедленно, чтобы не разорваться на части от распирающих эмоций.
Резко дернувшись, ценою густого клока своих густых каштановых волос, озверевший Томас вырвался и ловко нырнул между ног у опешившего мутанта с недоразвитой парой рук. Пока неповоротливый и неопытный воин разворачивался, мальчуган уже скрылся за углом обугленных останков соседнего дома, а несколько других воинов с грубыми проклятьями кинулись за ним в погоню. В отличие от вторгнувшихся арогдорцев, ребенок хорошо знал свое родное село и мог ориентироваться в нем даже с закрытыми глазами. Быстро и юрко бегая от одного забора или пожарища к другому, он в какой-то момент почти добрался до спасительного леса и уже почувствовал шанс живым и невредимым сбежать от безжалостных монстров. Но, пробегая последний огород, отделяющий село от леса, он вдруг почувствовал сильный удар в заднюю сторону бедра и последовавшую за ним резкую нестерпимую боль.
Беспомощно упав на грядку с молодой капустой и оглядев себя, Томас увидел как необычно толстая и длинная стрела застряла в его ноге, пройдя ее насквозь. Туника стала быстро пропитываться кровью, а страшная боль не давала ему не только возможности встать, но и сделать хотя бы одно небольшое движение ногой. Поэтому, пока он обозленный, плача и крича, безуспешно пытался вытащить увязшую в плоти стрелу, его не спеша окружили довольные мутанты. Они весело смеялись, глядя на своего неопытного товарища, и беспрерывно над ними подтрунивали:
– Этот селянин храбрее тебя будет!
– Посмотри на его руки. Тебе бы такие, а?
– Они толще твоих в два раза!
– Хоть кого-то сможешь убить в этом рейде!
– Пошли вон, крысы, – растерянный и запыхавшийся молодой мутант подошел к истекающему кровью Томасу, замахиваясь через плечо приготовленным для быстрого и верного удара громадным топором. Однако последний из селян так просто не сдавался и продолжал делать, что было в его силах: он метко бросил острый камень в глаз мутанта и ползком на руках кинулся кусать его за ноги сквозь кожаные штаны под истеричный смех других арогдорцев. Конечно, молодой воин легко увернулся от молочных зубов малыша, но тут же, с внезапно оборвавшимся коротким криком неожиданно рухнул на землю рядом со своей жизнелюбивой и так и не покорившейся жертвой.
