Кот баюн и чудь белоглазая (СИ) - Ладейщиков Александр (полная версия книги TXT) 📗
— Откуда у меня монеты, дедушка, — промолвил древний Кот. — У меня только вот что есть.
Пошарив в мешке, он выудил кунью шкурку. Водяной поморщился, затем гулко захохотал. Баюн прыснул, запустил лапу глубже, вытащил длинную полосу тонкой кожи, часто покрытую светлыми блёстками. У Ари перехватило дыхание. Слышал он про пресветлый вечный металл, что у конунгов на шеломах сияет, но видеть не приходилось — в семье была только одна серебряная ногата — на покупку коровы.
Водяной схватил пояс, присмотрелся, зачем-то понюхал жёлтые металлические гвоздики.
— Золотые заклёпки — тоже золото. Хорошо. Вот и договорились.
— С тобой, дедушка, в зернь играть не садись, — серьёзно сказал Кот Водяному, который уже дёргал сома за усы — поворачивай, дескать, нечего тут больше делать.
В этот момент у берега всплеснулась вода, раздался девичий смешок. Появились бледные руки, затем по воде расплылась грива зелёных волос, закрывшая высокую грудь, и, наконец, на собеседников весело глянули серые глаза русалки.
— Эй, хвостатый! Ты, ты, рыжий! Возьми подарок, за то, что спас меня от оборотня, — русалка раскрыла ладошку, в ней что-то сверкнуло синим.
— Благодарствую, красавица! Клянусь метлой Творца, я не за подарок спасал тебя от зверя.
— Упрям ты, как рыжий зырянин! Творец через мои руки тебя одаривает — не иди против сильного бога! Бери — чую, пригодится тебе.
Кот зашёл в воду ещё глубже, протянул лапу, взял перстень. В нём цветом морской воды переливался аквамарин.
— Старинная вещица! Из затонувшей ладьи, видать? Или клад шиши утопили? Слышал я, в Разбойном озере на дно лестница ведёт, а кто по ней пройдёт, тот бронзовый котёл с самоцветами увидит!
— Нет, рыжий, не из награбленного добра этот перстенёк. Давным-давно это было — бежал от погони царевич на сером волке! Тогда здесь текла широкая река — Лёд ещё таял. Князь и обронил игрушку для волшебства в воду! А звали его Арей, так мне подруги сказали.
В то время, как русалка игриво разговаривала с любезным Баюном, а мальчик, раскрыв рот, смотрел на них, водяной дед шумно сопел, пыхтел и плевался. Наконец, он не выдержал:
— Ну, русалочка, учудила! Сразу видно, в тебе кровь людского племени! Да, он мне золота меньше дал, чем ты ему вернула!
— Не злись, старый! Обмен равный, пусть владеет золотой вещицей! Всё равно, только Арей и помнил заклинания, что этот перстень оживляют, да где тот герой? Уж сколько веков-то пролетело, сотни? А боги молчат последнее время, спросить не у кого! Да и не скажет… богиня.
Я тоже, в конце концов, чего-то стою! — надменно произнесла девушка, и сильно плеснув хвостом, исчезла в глубине чёрного омута.
— Все готовы обобрать старого Водяного, никому нет веры, все научились торговаться! Вот молодёжь пошла, — бурча, старик медленно удалялся к центру омута, с каждым локтем погружаясь в родную стихию.
— Дядя Баюн, — робко спросил пришедший в себя Ари, — а как их зовут?
— Так и мы не представились, — усмехнулся Кот.
— Нет, ну, правда, — заныл мальчик. — Снурка, сестра, говорит, что у них очень страшные имена. Дескать, простой человек, услышав их, может окаменеть!
— Вот страсти! Нельзя нави свои имена называть — тот, кто знает тайное имя мавки, вилы, или водяного — тот может приказывать им, наговаривая заклятия. Потому боги запретили каждому встречному своё тайное имя произносить.
— А как же я? Меня Ариантом кличут, — важно сказал мальчик, — а сестёр — Снуркой да Снежкой. Еще старшие братья есть…
— Станешь старше — посадим тебя на комоня, да назовём тайным именем, — пошутил Кот, перебивая мальчика.
— Правильно надо говорить — на лошадь, — почему-то обиделся мальчик. — Комонями лошадей кличут древляне! Мне так дед Ратай сказал! Да, — вдруг он хлопнул себя по лбу, — а как же Кот Баюн? Вдруг кто-нибудь наколдует? чего?
— Так, то не имя. Просто прозвище прилипло. А тайное имя — оно не для каждого дня, только для особых случаев. Так что не переживай…
С этими словами Кот подошёл к телу зверя и пихнул его в бок, распахнул рыжую куртку, из-под рубахи вытянул поясок с многочисленными узелками. Зажав пояс в левой лапе, он стал потихоньку опускать его на шкуру волка. При этом, нащупывая узелок, зажимал его и шептал какие-то заклинания. Тело зверя перекорёжило, шкура зашевелилась, Ари от страха залез под еловые ветви, что росли шалашиком до самой земли. Когда поясок коснулся морды волколака, тот хрустнув сочленениями, сильно ударил Кота ногами в живот. От полученного удара Баюн согнулся пополам, но пояс не выронил, кинул его на загривок ожившего оборотня. Зверь вскочил, хватаясь за шкуру, которая трещала и распадалась на теле. Он поскакал в лес, проламываясь сквозь осиновый подлесок и заросли крапивы. Наконец, шкура окончательно облезла с убегающего существа, в кустах мелькнуло окровавленное человеческое тело.
— Ай, дядя Баюн, чего это он? — закричал Ари под елью.
— Забыл, я, старый дурак, что лапы у этой твари гнутся в другую сторону! — ругаясь, выпрямился Кот.
— Да я не про то! Как он ожил-то? Вроде мёртвый лежал, не дышал!
— Я хотел взглянуть на его человеческое лицо, а он обманул Кота, о, ямы Ваала! Оборотня убить трудно, — философски заметил Кот. — Надо было ему голову отрубить. Зато я ему оставил метку чакрой — не любят они серебро. Эх, волшебство в Мидгарде исчезает, — подытожил он.
— Серебро? — переспросил мальчик, в очередной раз, отряхиваясь от иголок. — У нас дедушка Зензевей мастер по серебру! Только в Чудово редко бывает — всё по лесам скитается, жилы ищет!
— Рудознатцы в деревне есть? Вот оно что! Ну, как не быть… Серебро стало важнее меди! Все хотят покупать!
— А как же! У нас народу в деревне много, есть и торговые люди! — похвастался мальчишка. — Ещё зимой гости бывают! Расскажешь мне про оборотней? Только не на ночь, а то я забоюсь.
— А я сам-то кто? — ухмыльнулся Кот.
Вечером Кот достал из мешка огниво, мальчик с любопытством принялся рассматривать его — в Чудово такая вещица водилась не в каждом доме, часто соседи ходили друг к другу, чтобы одолжить горячих угольков. А огниво с железным кресалом было только у пама — старосты и колдуна в одном лице, куплено на торжке за немалое количество пушнины.
Кот достал кремень, тщательно отожжённый в углях, стал чиркать его о кресало — овальное кольцо из железной пластины, изукрашенное узором. Ого! Такого богатого огнива Ари ещё не видел! Искры летели вниз, попадая в тонкую трубочку, отлитую из красноватого закопчённого металла и прикреплённую к кресалу колечком. В медной трубке находился сухой трутовик.
Наконец, искра подожгла гриб, он задымился. Баюн осторожно подул, смешно вытянув губы. При этом мальчику показалось, что Кот опечален. А может, почудилось — такое часто случалось с чудью.
Показался огонёк, он поджёг тонкую витую плёнку бересты, лежащую в основании сложенного мальчиком костра.
Кот подмигнул Ари большим зелёным глазом, отошёл на десяток шагов к старой ели, сунул лапу в сплошную стену веток, достал двух серых упитанных зайцев. Когда успел? Затем он снял шкурки, выкинул их в кусты на поживу мелким хищникам, птицам и жукам, насадил тушки на веточки. Когда костёр прогорел, воткнул веточки так, чтобы они зависли над угольями.
— Вот лес нас и накормил, — заявил Кот, наблюдая, как жир капает на шипящие угольки.
— Хлебца бы, — вдруг попросил Ари. — У нас осенью ржаной пекут, пока зерно есть. А к весне бабы просо толкут — лепёшки пекут, вкусные!
— Возьми вот, поешь, — Кот достал из-за пазухи пару луковиц.
Ариант узнал желтоватые луковицы саранок, что цветут большими оранжевыми цветами с чёрными точками. Он взял их из лапы Баюна, отряс землю, стал отщипывать от луковки чешуйки, тут же отправляя в рот. Луковицы безвкусные, маслянистые, но хорошо утоляют голод.
Подоспели зайцы. После обжаривания на костре они стали подозрительно тощими, но от них шёл соблазнительный запах. Ариант задумался, вспоминая про кабанчика, зарезанного осенью на сало. Мужики палили щетину — тут же пили горячую кровь, жарили мясо. Потом пришли жёны, отобрали кабанчика на засол — купцы из Соли Вычегодской всегда привозили соль.
