Трон Знания. Книга 1 (СИ) - Рауф Такаббир "Такаббир" (книги бесплатно полные версии txt) 📗
Подойдя к окну, Адэр оперся руками на подоконник и опустил голову. Стоя возле двери, Вилар потер шею. Давил воротничок сорочки. Вызывая чувство гадливости, по спине струился пот. И предательски дрожали колени.
Молчание затянулось. Вилар испугался, что друг уйдет, так и не выслушав жалкий лепет оправданья.
– Адэр… Прости меня.
Адэр передернул плечами. Озлоблен. Конечно. И сильно раздражен. Смешно надеяться, что сейчас он способен простить и понять. Но откладывать разговор опасно – глубокая пропасть между ними вот-вот превратится в бездну.
– Адэр… Я знал, что Порубежье нищая колония, но не думал, что настолько. Я знал, что назначение наместником заденет твое самолюбие, но не думал, что Великий подарит тебе трон. Всё пошло не так, как я представлял себе. Я ошибся. Прости меня.
Адэр обернулся. В глазах холод. На лице спокойствие.
– У меня один вопрос: почему исподтишка?
– Я хотел сказать, но ты пропал почти на месяц.
– Не мог подождать?
– Я боялся, что Великий назначит наместника до того, как ты объявишься. Я думал, ты будешь счастлив, когда получишь власть и свободу.
Адэр отодвинул кресло от стола. Долго смотрел на него, видимо, раздумывая – стоит садиться или нет. Сел:
– Наконец-то я счастлив.
– Адэр…
– Что – Адэр? – вскричал он, хлопнув ладонью по столу. – Свобода и власть была у престолонаследника Тезара. У правителя Порубежья есть только клетка и плюшевый трон. – Откинулся на спинку кресла. – Теперь я знаю: нельзя доверять ни отцу, ни другу. К сожалению, отца не выбирают. – Погладил подлокотники. – Возвращайся домой. Ты мне больше не нужен.
Заслуженный удар под дых. Вилар даже ощутил физическую боль, и только леденящий взгляд не позволил прижать руку к животу и согнуться.
– Можешь идти, – произнес Адэр.
– Разреши мне загладить вину.
– Интересно, как? Позвонишь Трою Дадье? Скажешь, что мальчик хочет к папочке? Представляю, как он будет смеяться.
– Уже звонил.
Запрокинув голову, Адэр уставился в потолок:
– Мой Бог… Образумь раба своего.
– Я совершил ошибку. Я знаю.
– Сколько можно? Вилар!
– До просьб не дошло, но он догадался.
Адэр облокотился на стол, потер ладонью лоб:
– Теперь я точно не вернусь.
Вилар приблизился к столу:
– Вернешься. Твой отец, как любой человек, иногда совершает ошибки, потом их исправляет, сам или с помощью Дадье.
– Даже если они сильно захотят, я не вернусь. С утра и до утра они будут думать, как вытащить меня отсюда, а мне будет уже все равно. – Адэр устремил на Вилара жесткий взгляд. – У меня есть козырь. Я знаю, на что они способны. А они не знают, на что способен я.
Стремительно пересек комнату. Возле двери оглянулся:
– Простить не обещаю, но постараюсь на время забыть о «ноже в спину».
***
Малика влетела в спальню, рухнула на кровать. Чопорность и равнодушие вельмож мало волновали ее – она давно к ним привыкла. Сколько себя помнит, именно такие люди приезжали из Тезара – надменные сухари. Но еще никто не позволял себе так унижать ее.
И вот приехал он: высокомерный, зазнавшийся, самовлюбленный. Разве таким должен быть правитель? Даже наместники осматривали замок, где им предстояло провести остаток жизни, знакомились с его обитателями, меняли слуг, окружали себя толковыми людьми, проводили собрания, распределяли обязанности, и уж потом погружались в созерцательную дремоту. Но что с них возьмешь? Старые немощные люди, выжатые Моганом, как лимоны. Где еще они могли отдохнуть от дел, как не на троне Порубежья?
А этот? Спуск к морю – единственное, что его заинтересовало. Да он отродясь не слыхивал, что в Порубежье есть море.
Малика тяжело вздохнула. Почему так не везет на смышленых и интересных людей? Один лишь Мун – самый дорогой человек на свете. Всегда рядом, всегда поддержит, успокоит, а если надо, мозги песком прочистит.
Скрипнула дверь. Легок на помине. Но как же не хочется слушать его поучения. Сейчас бы в душ, смыть презрение и злобу, что выплеснул на нее Адэр.
– Что ты творишь? – начал от порога Мун.
Малика не шевелилась. Может, решит, что она спит, и уйдет?
– Стоит отвлечься, и на тебе! Получай очередную глупость, – непривычно сурово звучал старческий голос.
Малика сжала под подушкой кулак. Нет! Выговор старика не заставит повернуться и с виноватым видом захлопать ресницами.
– Зачем ты пошла к правителю?
Послышались шаги. Или решил уйти, или… Стул с грохотом опустился возле кровати. Заскрипел дерматин.
– Ладно, я еще могу понять девичье любопытство. Увидела, ну и смазывай пятки. Но усесться в машину?! Надо быть без царя в голове.
Малика стиснула зубы. Старик не на шутку разошелся. Даже припомнил прадедовские прибаутки. Видать, отделаться молчанием не получится.
– Что это ты? Зубами скрипишь? Ишь, как уши ходят ходуном. Вот сейчас возьму ремень и отхайдóкаю почем зря, не посмотрю, что девица.
Повернувшись к старику лицом, Малика приподнялась на локтях:
– Это как?
– А вот отхайдóкаю, тогда и узнаешь, – сердито ответил Мун, но старческий взгляд потеплел.
– Что случилось? Не помню, чтобы ты раньше ремнем грозился.
Старик поднял палец к потолку:
– Это правитель! А ты решила с ним лясы точить? Лучше бы на кухне помогла.
– При наместниках посуду не мыла, а сейчас побегу?
– Сильно ты вознеслась! То и чураются тебя бабы. Даже поболтать тебе не с кем.
– О чем с ними болтать? О мужиках или о картошке с брюквой?
Малика села, поправила платье. Украдкой глянула на Муна – выпустил пар или придется еще послушать?
– Так вот, голуба! – проговорил старик. – Адэр – большой человек. А ты мошка. Раздавит тебя и не заметит.
Малика тряхнула головой. Все! Хватит на сегодня унижений!
– Ненавижу его! – прошептала она.
– Кого?
– Его! Твоего правителя Адэра!
Мун взлетел со стула, не по-старчески резво подбежал к двери, выглянул в коридор и с посеревшим лицом повернулся:
– Дурья твоя башка!
Малика подошла к окну. Отодвинув цветущую герань, умостилась на подоконнике:
– Глупее человека не видела.
Мун опасливо приблизился к ней:
– Ты чего мелешь? Заболела?
Его губы тряслись, в глазах тревога. Старик не знал, куда деть руки: то прятал за спину, то складывал на груди. Наконец сцепил пальцы и прижал к животу. Глядя на Муна, Малика мысленно осыпала себя упреками. Надо было повиниться, признать свою ошибку, и делу конец. Нет! Взыграла кровь, заговорила гордость. Самого близкого человека заставила волноваться.
Она обняла старика и уткнулась лбом ему в плечо:
– Мун! Я пошутила.
– Хороши шутки.
– Нет, правда! – Малика легонько боднула его в шею. – Я немножко огорчилась. Правитель и не знает о море. И кто додумался его сюда отправить?
– Не нашего ума дело.
– Я бы на месте Адэра…
– Да как ты можешь сравнивать себя с правителем?
Малика отклонилась назад:
– А чем он от меня отличается? Только тем, что родился с короной на макушке. Нет. Есть еще одно отличие. Он писает стоя. Подожди, есть еще…
– Хватит! – Мун укоризненно покачал головой. – Твой язык до добра не доведет. Как мне пережить две недели?
– Мы можем уехать сегодня. Прямо сейчас. Давай?
– Нет, Малика. На кого я оставлю замок?
– Тебе не все равно? После нас хоть пожар…
– Прекрати! – Мун взял ее за плечи. – Пообещай мне…
Малика потянулась поцеловать его в щеку, но старческие руки держали не по-старчески крепко.
– Пообещай, что к правителю ни ногой.
– Обещаю.
Малика вырвалась из цепких пальцев, обежала старика и прыгнула на кровать. Панцирная сетка натужно заскрипела. Лицо Муна просветлело, губы растянулись в улыбке.
В комнату заглянула служанка:
– Малика! Правитель срочно вызывает тебя в комнату собраний.
Малика посмотрела на побледневшего старика, пожала плечами.
