Вор (ЛП) - Крэбтри Эйне (читать лучшие читаемые книги .txt) 📗
Тэйлор один из них.
— Если вы хотели подраться, то оставьте это на потом, — огрызается он. — Это
работа Икедо справляться со всем этим мачо-дерьмом, не моя.
Он выхватывает деревянный меч из рук Хайда.
— Поймаю тебя с одним из них вне зала, оставлю после уроков.
— Да, сэр, — рычит Хайд, удаляясь со сцены, на прощанье свирепо взглянув на
нас.
Тэйлор хмурит брови, смотря на Дастина.
— Сколько еще ты собираешься сидеть на земле, Хэрон?
Дастин вскарабкивается на ноги, бросая робкий взгляд из-под завесы темных волос.
Тэйлор смотрит на то место, куда он упал. Несколько пушистых перьев уносит
ветром.
— Моя куртка порвалась… — бормочет Дастин.
— И ты носишь меховую куртку, когда на улице восемьдесят градусов*… оба
идите внутрь. Дюпри, зайди к миссис Миллер за бинтами, прежде чем заявиться в класс,
— приказывает он, проходя мимо нас. — Если истечешь кровью на моем этаже, вытри
пол.
Мы оба задерживаем дыхание, пока он не скрывается за дверью.
— Не всё так плохо, — говорю я, когда он уже за пределами слышимости.
— Должно быть, он уже выпил свой кофе, — соглашается Дастин. — Нам повезло.
Я встряхнул свои шорты и поморщился, чувствуя жалящую боль в коленке.
Большая ссадина, но крови нет. Вероятно, я буду в порядке. Я подхватываю свою сумку, и
осторожно иду.
Я никогда не побеждал в драках с Хайдом. Я не собираюсь лгать. Конечно, это
довольно глупо с моей стороны стоять недалеко от него, когда мы забираем наши книги из
шкафчиков. Но когда Хайд, будучи абсолютно задницей, стоит передо мной всё, о чем я
могу думать это то, как я хочу ударить его в лицо. Может быть, даже кактусом. Я
улыбаюсь этому мысленному образу.
Наша школа не такая как остальные. Технически, это частная школа, и она любит
похвастаться тем, что тут много учеников со всех уголков мира, но всё же большая часть
учеников — местные. Люди, руководящие этим местом, определенно не отсюда. Я
слышал, как-то моя мама сказала, что большую часть финансирования Хэйвенвуд
получает от некой японской компании. Это странно, но я не намерен жаловаться. Честно
говоря, это место довольно хорошее, а в кафетерии широкий выбор. Учителя тоже
довольно неплохи, даже вечно ворчливый Тэйлор. Единственное на что я жалуюсь, так это
студенты.
— Ну вот, опять, — стону я, нарезая круги вокруг шкафчиков. — Комиксы,
которые я оставил здесь в пятницу пропали.
Дастин вздыхает, бессловесно говоря мне: «я же говорил».
— И конфеты? Ой, да ладно. Я умираю с голоду. Мне не следовало пропускать
завтрак.
Наши шкафчики грабили несколько раз с начала учебного года. Очевидных следов
взлома нет. И еще у нас проблема с тем, чтобы вычислить виновника. У нас слишком
длинный список.
Кроме Хайда тут еще много младше, — и старшеклассников, которым нравиться
доставать меньших учеников. Я же подхожу по двум пунктам, так как пропустил год,
закончив его раньше. Несмотря на рост, поведение Дастина так и кричит: «Я легкая
мишень». Так что, мы обречены на этом фронте.
Есть еще одна проблема — так называемая, местная знать, так же известная как
группа моей старшей сестры Хейли. Она бродит со своей лучшей подругой и двумя
богатыми парнями, воображая, что они высшие существа. Хейли держится как можно
дальше от своего брата-ботаника. Ей нравится описывать пространство вокруг меня и
Дастина, как «свободная от девушек зона».
Это кое о чем мне напомнило.
— Вот дерьмо!
— Ты только что вспомнил, какой сегодня день, да? — спрашивает Дастин.
— Она здесь? Ты ее видел?
— Откуда мне знать, — вздыхает он. — Я даже не знаю, как выглядит эта твоя
воображаемая особа.
— Она не воображаемая. И ты никогда не видел никого как она. Фух.
— Ну, если ты так говоришь, — отвечает Дастин.
Видите, у меня проблема. Я весь такой крутой и всё такое, но у меня никогда….
Никогда не было девушки. Я имею в виду, были некоторые сдвиги тут и там. Однажды в
шестом классе я поцеловал девчонку на спор. Но я никогда не чувствовал ничего подобно,
как те прилагательные, существительные и глаголы, которые используют люди, чтобы
описать любовь. Но…
Ну, вы знаете.
Пожилая миссис Грэм — стереотип старушек, она живет в старом жутком доме,
которая попеременно нагружает тебя, то конфетами, то пирогами, просит не разговаривать
громко в библиотеке и чистить зубы три раза в день. Я стригу ее газон, с тех пор как стал
достаточно взрослым, чтобы справиться с газонокосилкой. Но, если остальные бабушки
бесконечно болтают о своих внуках, начиная с их дня рождения, то она впервые
упомянула о Джульетте только несколько дней назад.
Но это не говорит о том, что я не знал о ее существовании. Моя семья живет в
Хэйвенвуде всю мою жизнь, и город не настолько большой, чтобы не знать даже самую
маленькую сплетню. Я помню, когда мы были маленькими, мы с Хейли пробрались под
лестницу, чтобы подслушать разговор за ужином взрослых, куда нас не пустили. Там-то я
впервые и услышал, что у сына Беа есть дочь нашего возраста.
Они говорили о ней, словно о какой-то тайне: я только слышал, как ее упоминали
невзначай, но только тогда, когда рядом не было миссис Беа. Иногда они называли ее
«дочь Саймона», иногда — «дочь Киры», но лишь на прошлой неделе я услышал ее имя,
когда миссис Беа разговаривала по телефону, в то время как я помогал ей двигать мебель.
Она стала цветом беленой стены на втором этаже, пока слушала то, что ей говорили. Я
волновался, что она может потерять сознание или что-то типа того, но она продолжала
вставлять слова между разговором: «да», «нет», «вы уверены?». Наконец, она положила
трубку, и подошла к старинному стулу, вокруг которого образовалось облако пыли, когда
она на него села.
— Джульетта приезжает, — сказала она таким голосом, как будто кто-то умер. Я
думаю, она забыла, что я был там, потому что, когда она, наконец, посмотрела на меня, то
удивилась и попросила уйти. И я не в состоянии думать ни о чем другом с тех пор. Ну, за
исключением того времени, когда на нас напали на стоянке. Но вы должны согласиться,
это отвлекает.
— Она не может быть очень высокой, да? Я имею в виду, посмотри на ее бабушку.
Женщина такая маленькая. Она не будет высокой. Верно?
— Конечно, — говорит Дастин.
Я вижу, что ему уже давно всё равно, но я продолжаю говорить.
Это болезнь.
— Но твоя мама маленькая, — я хмурюсь, смотря сам с собой, — но ты похож на
небоскреб.
Он пожимает плечами.
— Но она не может быть слишком высокой, да?
— Сорок семь, — говорит он, надежно закрывая свой шкафчик.
— Ноги? Рост?
— Раз, как ты упомянул ее за последние двадцать четыре часа, — говорит Дастин.
— Это не поможет определить высокая она или низкая. Да и в любом случае, это не имеет
значения.
Я нахмурился, смотря на шкафчик, из которого исчез шоколад. Кому-то надо
заплатить за это.
— Конечно, это имеет значение, — говорю я, закрывая шкафчик, и следуя по
коридору за Дастином. — Девушки не любят парней, которые ниже их.
— Никогда не слышал, чтобы ты говорил что-то такое.
— Так же как ты никогда не использовал сарказм.
Дастин вздыхает. Его длинная челка скрывает половину выражения его лица, но
язык тела все еще понятен.
— Ты всегда шутишь по поводу своего роста.
— Потому что это ве-се-ло, — я растягиваю слово. — И я могу сделать из этого
шутку, пока этого не сделал кто-то еще. И это не помогает — всё время стоять рядом с
ЭмпайрСтэйтБилдингом, — я указываю на него.
— Ладно, хватит. Ты уверен, что она пойдет в нашу школу? Она может пойти в
