Грибная красавица(СИ) - Дорогожицкая Маргарита Сергеевна (онлайн книги бесплатно полные txt) 📗
- Хорошо, а кто хотя бы обучен грамоте? Есть такие?
Сзади меня раздался шелест. Я стремительно обернулась, готовая отразить удар, но сзади стоял старец. Стоял и насмешливо смотрел. Если бы только я могла прибить эту чертову мару. Я швырнула в него кинжал, который благополучно прошел сквозь и попал в костяк клетки. Тихий гомон прошелся по невольничьим рядам. Внутри клетки зашевелились лохмотья. Бледная тень, только отдаленно похожая на человеческое существо, подняла голову и взглянула на меня.
Знаете, я уже была на пороге истерики. Если у вас хотя бы раз была истерика, то вы наверняка знаете, как легко в нее соскользнуть и как сложно остановиться. Когда каждый всхлип порождает рыдание, а каждый вздох несет новую обиду, когда икота вперемешку с распухшим носом не дают дышать, когда начинаешь задыхаться, и когда совсем уж нет сил, только тогда истерика умирает. В мучительной агонии. Бабка умела выводить меня из детской истерики, просто влепив звонкую пощечину. Истерика вмиг улетучивалась. Так и сейчас. Я захлебнулась в глазах теплого летнего моря, бирюзово-синего, с темными искрами на поверхности. Прозрачное марево прекрасного летнего утра окутало меня. Побережье моря, солнце купается на горизонте в рассветной прохладе, смуглая темноволосая девушка в белой воздушной тунике на берегу, ее ноги ласкает морская вода, девушка рисует, рисует рассвет и море, и себя на берегу. Ее картина повторяет пейзаж, а картина на картине повторяет рисунок, и так до бесконечности. Закружилась голова, словно меня затягивало в бесконечный водоворот, перехватило дыхание.
- Ты! - я ухватилась за прутья клетки. - Как тебя зовут?
Тень молчала. Глаза уже были тусклые и серые, как зимнее северное море. Я перевела дыхание. Руки дрожали.
- Послушай меня. Ты умеешь рисовать, я знаю. Я хочу тебя купить. Слышишь? Я могу дать тебе свободу.
Тень все также молчала, безразлично покачиваясь в неслышном ритме. Что же делать?
- Антон! - заорала я. - Тащи сюда торговца.
Прибежал испуганный Антон, сзади неуверенно топал торговец. Я не сводила глаз с женщины. Ее состояние было очень плачевно. Через лохмотья просвечивали ребра, руки были в коросте и кровоподтеках различной давности, на ноге зияла страшная смрадная язва.
- Кто она? - кивнула я торговцу.
- Это выбрак. Завтра будем отправлять на рудники, хотя вряд ли она переживет плавание.
- Как ее зовут?
Торговец замялся.
- Благородная госпожа, у рабов нет имен, только номер. Ее номер - 18412.
- А что с ее историей? Откуда она, как оказалась в рабстве, и как давно?
- Простите, я не знаю. Она прибыла месяц назад с кораблем из Мирстены. Меня не интересовали такие подробности.
- Оставь нас на минуту, - я махнула торговцу и прислонилась лбом к прутьям клетки, не сводя глаз с невольницы. - Утро... побережье моря.... девушка в белом .... это ты....рисуешь рассвет...настоящий талант.
Тень вздрогнула словно от удара хлыстом.
- У тебя все было: талант, красота, молодость, достаток. Что же с тобой произошло?
Тень молчала, но в глазах появилась боль и отчаяние.
- Послушай меня. В жизни всегда есть место ....
- Надежде? - я вздрогнула от голоса невольницы, он был подобен скрежету ржавого кинжала по стеклу. Горечь насмешки сводила скулы.
- Нет, надежда - то пустое. В жизни должно быть место цели. Если у тебя есть цель, ты живешь. Когда теряешь ее, ты уже мертва, даже если еще дышишь и ходишь. Каждый сам выбирает себе судьбу, слышишь? Надо просто правильно выбрать себе цель. У тебя есть цель?
Тень молчала.
- Послушай, тебе плохо, знаю. Но я пережила много худшее... Знаешь, как больно от холода в сырых подвалах? Когда перестаешь ощущать собственные пальцы, синяки продолжают ныть, а кости болеть? И самое страшное - это ощущение, как замерзают твои чувства, когда теряешь последнее - собственный разум... Но я выжила и сейчас стою перед тобой. А мои враги... Они прокляли тот день, когда ... Впрочем, неважно. Я могу тебе помочь, соглашайся.
Тень зашлась в сухом горячем кашле.
- Зачем вам помогать, если вы итак можете меня купить? Какое вам дело до меня? Оставьте меня в покое, дайте умереть...
- Мне не все равно! Ты должна хотеть рисовать и быть в состоянии это делать. Умение рисовать - это талант, часть души. Я могу купить твое тело, но не душу. Пожалуйста, скажи, что будешь рисовать. Ты не представляешь, как мне нужен твой дар!
Тень мрачно скривилась в жалком подобии улыбки.
- Ну раз нужен, значит буду рисовать. Только не пожалейте потом ....
Я подскочила к перепуганному торговцу.
- Сколько за нее?
- Пятьдесят золотых, - не моргнув глазом, ответила толстяк. Боится меня, но свое не упустит.
- За выбрак? Не смешите меня. Даю двадцать пять, и то, только чтобы время не тратить на споры.
- Я не могу... - заканючил тот, и я схватила его за шкирку, встряхнула и тыкнула лицом в прутья клетки.
- Не зли меня. Я очень, слышишь, очень тороплюсь. Да, кстати, как думаешь, управитель Варгес заинтересуется твоими темными делишками с торговцами из Мирстены?
Толстяк часто-часто заморгал.
- Мирстена ведь теперь в составе опального вояжества Чорногерии? А торговля с отступниками запрещена, а?
- Ладно-ладно, забирайте, - торговец устало махнул рукой.
Пришлось потратиться и нанять извозчика, рабыня не могла сама передвигаться. По карете бешено стучали тяжелые капли тропического шторма, пришедшего с моря. Мы с Антоном молчали всю дорогу, а невольница просто лежала с закрытыми глазами. Может спала, может нет.
Дома Антон бросился разогревать ужин, а я потащила ее купаться. Кроме того, мне надо было взглянуть на раны, оценить общее состояние. Я не лекарь, но в церковных стенах и ордене когниматов нахваталась достаточно знаний для того, чтобы вылечить несложные раны и болячки. Увы, придется искать настоящего лекаря. Если кровоподтеки заживут, а травяные компрессы помогут от коросты, то язва на ноге выглядит устрашающе, я сама не справлюсь. А еще мне не нравился ее кашель. Очень не нравился.
За ужином все опять молчали. Антон уныло ковырялся в тарелке, исподлобья разглядывая женщину. Та не поднимала глаз, но свою порцию ела жадно.
- Как тебя зовут? Должны же мы как то к тебе обращаться? - я нарушила молчание.
- Мне все равно, называйте как хотите.
- Хм, ну тогда будешь Тенью. Антон, завтра еще придется отправиться к лекарю. Мне не нравится ее язва на ноге и кашель. Кстати, как давно у тебя кашель?
- Не помню.
- Заваришь ей ромашку и чабрец, пусть выпьет на ночь. Рисовать хочешь?
Тень вздрогнула, подняла глаза, потом опустила взгляд на свою руку, безвольно уронившую ложку.
- Антон отведет тебя в твою комнату и даст бумагу и карандаш. Попрактикуйся и вспомни навыки, ты можешь очень скоро понадобиться.
Тень встала из-за стола, поддерживаемая Антоном. Я добавила ей вслед:
- И нарисуй свою дочь, пожалуйста.
Спина невольницы дернулась, плечи сжались в защитную стойку. Она медленно развернулась ко мне, сбрасывая руку парня.
- Откуда? Откуда вы знаете?... - она зашлась в приступе безжалостного кашля.
Я устало усмехнулась:
- Я много чего знаю, Тень. Даже больше, чем хотелось бы. Спокойной тебе ночи.
За окном уже бушевала самая настоящая гроза, раскаты грома освещали усталый город. Духота наконец спала, а завтра будет чудесный прохладный день, полный дел и хлопот. Я уснула в ту же секунду, как моя голова коснулась подушки.
А проснулась не в своей кровати. Привязанная.
Голова гудела, как набатный колокол, рядом сидел усталый Антон, в угол комнаты забилась Тень, взирающая на меня с откровенным ужасом и отвращением.
- Приступ? - прохрипела я, в горле першило, кажется связки порваны. Дикий цепенящий холод, словно я вновь в монастырских подвалах.
Антон молча кивнул, развязывая меня и подавая стакан травяного настоя. Я жадно выпила, попыталась сесть. Перед глазами все плыло, страшная слабость.
