Путь безнадежного - Степной Аркадий (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
– Понял, господин.
Бац! Кровь из носа, остановившаяся было, от нового удара пошла с новой силой. Несмотря на боль, Рустам заметил, что удары капрала, несмотря на внушительные размеры, все же слабее, чем у сержанта.
– Господин капрал. Обращайся ко мне «господин капрал», ясно тебе?
– Ясно, господин капрал.
– Ладно, пошли за мной. – Капрал развернулся и вразвалку, тяжело дыша, направился к бараку, из которого недавно Рустама вышвырнул сержант. – Это казарма первого «кулака» первой сотни. Я капрал первого десятка, и ты теперь не просто ослиный хвост, ты теперь солдат первого десятка. Ясно тебе, Кишка?
– Ясно, господин капрал.
Рустам в это время оглядывал казарму. Он не успел ее как следует рассмотреть, когда проснулся, и сейчас, при внимательном обзоре, барак выглядел еще хуже, чем показалось вначале. Рустам ни разу в жизни не видел настоящей казармы, но сильно сомневался, что она должна выглядеть именно так. По большему счету, это помещение даже бараком можно было назвать с натяжкой. Деревянный пол был неровным и очень грязным. На грубых необструганных деревянных нарах лежали грязные циновки, сплетенные из соломы. Несмотря на открытые ставни на окнах, в казарме жутко воняло.
– Мой десяток спит здесь. – Нары в казарме стояли не как попало, как показалось на первый взгляд Рустаму, а делились на три группы. На одну из таких групп Кнут Рустаму и показывал. – Ты будешь спать здесь. – Он указал на двухъярусные нары, которые, несмотря на неприглядный внешний вид, выглядели довольно крепкими. На верхней койке лежала чья-то циновка и свернутое одеяло из грубой шерсти, нижняя кровать была пустой. – Сейчас пойдешь на склад, получишь одежду, постель и все, что тебе еще полагается. Склад – это здание с большими воротами, около него постоянно стоят телеги и повозки, в общем, не ошибешься. Потом вернешься в казарму, приоденешься и сиди здесь. Чтобы не маячил мне по территории полка, зубы вышибу. Понял, Кишка?
– Понял, господин капрал.
Кнут с сомнением посмотрел на него, словно не веря, что новобранец вообще может запомнить хоть что-нибудь.
– Ладно, мне сейчас с тобой тоже недосуг возиться. Вечером десяток в казарму вернется, тогда и посмотрим, что ты за птица. И не вздумай мне тут побег устроить, казармы окружены высокой стеной с часовыми. Чуть что, заколют, на хрен, а если не убьют, то я тебя сам до смерти измордую. Ну, что встал?! Давай вали на склад! – внезапно заорал капрал. – Привыкай все делать бегом, овца.
Для пущего эффекта он вытянул Рустама вдогонку по спине своей дубинкой. Взвыв от боли, Рустам вылетел из казармы и отбежал от нее подальше. Только убедившись, что капрала рядом нет, он смог осмотреться по сторонам в поисках склада. Казармы Лондейлского полка представляли собой деревянные бараки, внешне похожие на тот, в котором разместился его десяток. Немного в сторонке от них стояли дома получше, а еще дальше размещалось двухэтажное каменное здание с сине-белым знаменем на крыше. На знамени был нарисован герб в виде щита, закругленно заостренного снизу и прямоугольного сверху. На щите на белом фоне были изображены три золотые рыбы. За двухэтажным зданием находилось еще несколько построек явно хозяйственного предназначения. Перед одним из них действительно стояло несколько телег и повозок. К нему Рустам и направился. По дороге ему несколько раз встречались часовые и даже один сержант, но никто из них не обратил на него особого внимания. Казармы действительно были окружены высокой деревянной стеной, кое-где высились обзорные вышки с часовыми, а большие ворота, расположенные недалеко от склада, охранял десяток солдат. Причем одежда их была не синего цвета, а полностью белая с такими же тремя золотыми рыбами, как и на флаге. Даже издалека было видно, что одежда явно лучшего качества, нежели та, которую Рустам видел на сержантах и капрале. Все это Рустам отмечал краем сознания, по ходу дела. Разум его словно погрузился в спячку от перенесенного шока. Тело двигалось на инстинктах, мозг отупел и выполнял только те функции, что могли уберечь тело от побоев. Вид его был настолько жалок, что капрал на складе даже не стал его бить, а просто выдал два свертка и даже помог взвалить их на спину. Когда, пошатываясь, Рустам добрался до своей казармы, силы его оставили, и он упал прямо на пол. Выкарабкался из-под упавших на него сверху свертков, перевернулся на спину и внезапно засмеялся. Вначале тихо, затем громко и истерично. Этот смех, больше напоминавший плач, смыл и снес дождевым потоком все чувства и эмоции. Он смеялся взахлеб, рыдал от смеха, свернувшись калачиком на грязном полу, размазывая руками по лицу кровь и грязь. Смех смыл шок и серую пелену с его сознания. Выплеснув в истеричном смехе все напряжение, охватившее его с самого утра, Рустам смог снова оценивать обстановку и здраво осмысливать происходящее. Странные шокирующие события, произошедшие утром, побои, вынудившие его разум закрыться в самом себе, словно раковина, – все это было снесено смехом, словно ливнем.
Оправившись с трудом от смеха, Рустам увидел бочку с водой, стоявшую в углу казармы. Над бочкой на гвозде висел деревянный ковшик на длинной ручке. Рустам вышел на крыльцо и тщательно вымыл лицо и шею, смыв накопившуюся грязь и кровь. Почувствовав себя более-менее чистым, он смог присесть на грубые доски своей койки и наконец-то осмыслить, что же с ним произошло.
Еще вчера Рустам был в своей относительно комфортной среде. Он не помнил, что было вечером, страшно, как от жестокого похмелья, гудела голова. Точно мог вспомнить только то, что еще вчера он был в Алматы. Что еще вчера был декабрьский десятиградусный мороз и всюду лежал белый снег. Все это было еще вчера. Сегодня же он проснулся на грязном полу в грязном бараке в окружении грязных, небритых людей. Эти люди его все утро били и называли себя сержантами и капралами королевской армии, хотя были больше похожи на бомжей, нежели на солдат какой-либо армии. Что же с ним все-таки произошло? На этот вопрос он никак не мог найти ответа. Впрочем, этот вопрос был у него не единственным, хотя, вероятно, самым главным.
Рустам постарался успокоиться и начал перебирать версии происходящего с ним.
Может, это шутка, может, над ним злостно подшутили? Нет, это вряд ли. Эти люди не были похожи на актеров, отрабатывающих свои роли. К тому же среди его знакомых не было никого, кто был бы в состоянии устраивать такие дорогостоящие шутки. И этот климат, эта жара на улице, распустившиеся листья и цветы на деревьях. Черт, да на улице майская погода. Может, его привезли в Шымкент, да нет, какой, к чертям собачьим, Шымкент. Не может быть такой погоды в январе ни в Шымкенте, ни где-либо еще на территории Казахстана. Вывод – он за пределами родной страны. И даже не на территории ближайших соседей, опять-таки по тем же самым климатическим причинам.
А как объяснить эту дикость, полное отсутствие следов цивилизации, побои и жестокость окружающих? Может, он в рабстве? Да нет, непохоже. Кому выгодно похищать его в центре южной столицы и везти в рабство за тридевять земель? К тому же эти психи о рабстве и не заикались, болтали только о какой-то армии.
Тогда, может, Афганистан? Да нет, опять-таки вряд ли. Ни одного азиатского лица не видел, одни европейцы. Африка? Может быть, что-то такое слышал когда-то про апартеид, белые отряды наемников, убивающих негров. Черт, да все не то, это не может объяснить эту дикость быта. Эту средневековую культуру.
Стоп. Ключевое слово «Средневековье». Очень даже похоже, а может, толкинисты или еще кто-либо из этих ребят, бегающих по лесам и махающих игрушечными мечами. Опять нет, эти бы не били. Может, сектанты, помешанные на возврате в прошлое? Ну а зачем было переносить его из зимнего Казахстана в начало лета? Где он вообще находится, в каких широтах?
Стоп, а на каком языке с ним говорили? И тут Рустама пробило окончательно, потому что язык, на котором с ним говорили сержанты и капрал, не был ни казахским, ни русским, ни даже английским. Он вообще не напоминал Рустаму ни один из знакомых языков, но Рустам его понимал. И даже говорил на нем, как будто знал его с детства. Просто понимал и говорил. Черт!
