Пятая голова Цербера - Вулф Джин Родман (читать книги онлайн полные версии TXT) 📗

Еще даже не пришли первые клиенты, а всегда приходил, когда уходили последние. Однако, волновался я зря.

Он просто поинтересовался моим здоровьем. Я ответил, что чувствую себя лучше, чем зимой. С уверенностью, граничившей с утомленной надменностью, соединенной с проницательностью, он начал говорить о своих интересах и подготовке юноши к трудностям жизни.

— Мне кажется, из тебя получится хороший исследователь естественных наук, — сказал он.

Я ответил, что буду стараться внести свой скромный вклад в развитие науки и принялся рассуждать о возможности изучения химии и биофизики в таком мире, как наш, где очень низко развита промышленная база, где нет государственных экзаменов, нет широкой возможности для торговли и так далее.

Когда я закончил, отец немного помолчал, а потом сказал:

— Мне приятно это слышать. Откровенно говоря, я просил мистера Миллиона, чтобы он как можно чаще привлекал тебя к творческому мышлению. Он сделал так, как когда-то приучил к наукам и меня. Учеба принесет тебе не только удовлетворение, но будет нужна для многих дел. — Тут он прервал себя, откашлялся, потер руками лицо и голову. — Кроме того, в каком-то смысле это семейная традиция.

Я сказал, что рад этому.

— Ты видел мою лабораторию за большим зеркалом?

— Нет, я никогда там не был.

Я знал, что в одной из комнат за большим зеркалом находится лаборатория.

Слуги говорили, что это «амбулатория», где отец готовит для них таблетки. Он каждый месяц обследовал работавших у него девушек и время от времени прописывал лекарства для «легкомысленных» подружек наших гостей, которые из-за отсутствия осторожности не ограничивали свои контакты исключительно нашим домом.

Он стал рассказывать, что лаборатория очень полезна, но потом улыбнулся и сказал:

— Однако, мы уклонились от темы. Наука очень важна, но, как ты убедишься сам, она забирает гораздо больше денег, чем отдает. Их требует аппаратура, книги и множество других вещей, а кроме того, нужно иметь еще и средства к существованию. Это весьма важно. Хотя частично благодаря науке я надеюсь прожить еще долго, ты будешь наследником и все это через некоторое время станет твоим. Верь мне, что к каждой фазе того, что мы делаем, нельзя относиться пренебрежительно.

Я был так удивлен, что плохо слышал, о чем он говорит.

— Ладно, я хочу, чтобы ты начал с дежурства у входных дверей. До сих пор там была служанка. Месяц ты поработаешь с ней. Я скажу мистеру Миллиону, и он все устроит.

Я поблагодарил отца. Открыв дверь, он выпроводил меня. Когда я выходил, мне трудно было поверить, что это тот самый человек, который каждую ночь высасывал из меня жизнь.

Я не связал такое быстрое изменение моего положения с событием в парке. Теперь я понимаю, что мистер Миллион, который имеет глаза даже на затылке, сообщил отцу, что я подошел к возрасту, когда детские желания, подсознательно сконцентрированные на родственниках, начинают переноситься на других.

Во всяком случае, в тот же вечер я стал должностным лицом, которое мистер Миллион называл встречающим, а Дэвид, объясняя, что первоначальное значение этого слова связано с «порталом», — портье. Этим самым я на практике взял на себя функцию, которую символично выполнял железный пес в парке. До меня эту работу выполняла служанка по имени Перисса. Ее выбрали не только потому, что она была одной из самых красивых девушек, но также и потому, что она была самая высокая и сильная из всех слуг. У нее было крупное телосложение и круглое, улыбчивое лицо, а в плечах она была шире любого из мужчин. Отец приказал ей помогать мне. Наши обязанности не были сложными: гости отца в большинстве были людьми порядочными, с хорошим общественным положением, и не в их привычках было поднимать скандал или буянить, за исключением разве что редких случаев сильного опьянения. Многие из них бывали у нас десятки, а некоторые и сотни раз. Мы называли их по прозвищам, которые употреблялись только в нашем доме. Перисса называла их мне, как только они подходили к двери. Мы помогали им снять верхнюю одежду и показывали дорогу, а если требовалось, то и провожали в соответствующую часть дома. Перисса кипела энергией и гости с интересом присматривались к ней, но только атлетических сложенных мужчин не пугал ее облик. Однако, ее пощипывали за зад и снисходительно улыбались. В моменты отдыха она рассказывала мне о том, как иногда любители крупных девушек брали ее «наверх» и сколько она при этом зарабатывала.

Я смеялся над этими историями и давал понять гостям, что отношусь к администрации и не беру денег. Большинству, правда, и не надо было об этом говорить: они часто говорили мне, что я очень похож на отца.

В самом начале моей деятельности, на третий или четвертый день, к нам заявился странный гость. Он пришел ранним вечером. День был исключительно хмурым — один из по-настоящему холодных дней. Лампы в доме горели уже почти час. По улице проезжали кареты, но из-за тумана их не было видно, только стук колес о булыжную мостовую извещал о приезде очередного гостя. Когда он постучал, я открыл, и поскольку человек был мне незнаком, я опередил его вопросом, что ему нужно.

— Мне нужно поговорить с доктором Аубрей Виэлем.

Я сделал удивленные лицо.

— Это Селтамбанке шестьсот шестьдесят шесть?

Имя доктора Виэля говорило мне о многом, но чтобы он был здесь!.. Я тут же подумал, что кто-то из приходивших к нам гостей в шутку дал адрес нашего дома.

Я не стал спорить с незнакомцем, а просто пригласил его войти. Периссу я послал за кофе и провел гостя в маленькую темную комнатку для гостей возле холла, где мы могли бы поговорить без помех. Сюда заходили редко.

Когда я открыл дверь, то обратил внимание, что уборщицы давно не посещали ее.

Я решил напомнить об этом отцу. Тотчас же я вспомнил, что не спросил имени гостя.

Незнакомец без разрешения уселся в одно из потертых кожаных кресел. У него была курчавая черная борода, большая, гораздо больше, чем требовала мода. Он был молод, хотя гораздо старше меня. Если бы не бледная кожа, наталкивающая на мысль о какой-то физической ущербности, он выглядел вполне солидным. Одежда его была темной и казалась очень тяжелой, словно из войлока. Присматриваясь к нему, я вспомнил, что в заливе приводнился звездолет со Святой Анны. Я тут же спросил его, не прилетел ли он вчера на этом звездолете.

Незнакомец был ошарашен, потом рассмеялся.

— Ну и ловкач же ты! Ты, наверное, знаешь гипотезу доктора Виэля, раз живешь под одной крышей с ним? Нет, я прилетел с Земли. Меня зовут Маршх.

Он протянул мне визитную карточку.

Я дважды прочел ее, прежде чем до меня дошла записанная там информация.

Мой гость был ученым, доктором антропологии с Земли.

— Я подумал, что вы, сэр, — сказал я, — могли прилететь со Святой Анны. Большинство людей на нашей планете, кроме цыган и преступников, имеет определенный тип лица. Ваш не подходит к нему.

— Я обратил на это внимание, — кивнул он. — У тебя самого такое лицо.

— Говорят, что я похож на отца.

— Ты из клона?

— Клон? — Я наткнулся на этот термин и он вызвал у меня ассоциации с ботаникой. Я недоуменно пожал плечами. — Размножение партеногенезом означает, что потомок или потомки — их может быть тысячи — имеют структуру генов, идентичную их родителю. Это противоречит эволюции, поэтому на Земле запрещено. Вы имеете в виду людей?

Он кивнул.

— Я никогда не слышал об этом и сомневаюсь, есть ли у нас здесь соответствующая технология. По сравнению с Землей, мы очень отсталые. Но думаю, что отец мог бы сделать что-либо подобное для вас, сэр.

— Я не хочу иметь такое потомство.

В этот момент вошла Перисса, делая невозможной нашу дальнейшую беседу.

Об отце я сказал просто так. Не думаю, что он смог бы сделать такой биологический трюк. Мы молча ждали, пока Перисса расставляла чашечки и наливала кофе.

— Очень странная девушка, — удивленно произнес Маршх, когда она вышла. — У нее ярко-зеленые глаза, лишенные бронзовых искорок, свойственных людям с таким цветом радужной оболочки. Я с нетерпением ждал, чтобы задать вопросы о Земле и новых достижениях науки. Я даже подумал, что, может быть, удастся задержать его в этой комнате подольше с помощью наших девушек.