Натянутый лук - Паркер К. Дж. (электронная книга TXT) 📗
Алексий покачал головой.
— Не уверен, поскольку недостаточно знаю об этом, — ответил он, — но предполагаю, что сделанное мной по крайней мере сыграло определенную роль в падении Города. Безусловно, это причинило ужасное количество бед, а также сделало меня очень больным. Не думаю, что хотел бы иметь дело с чем-нибудь подобным, даже если не научусь тому, что вам известно о волшебстве. В конце концов, — добавил он, слегка пожав плечами, что, безусловно, одобрила бы жена дяди, — это не совсем то, что мне нужно.
— Очень хорошо, — сказала Ньесса. — Теперь позвольте мне рассказать вам кое-что о моей семье. Как вам известно, когда мы были моложе и еще жили в Месоге, мой брат Горгас подстроил, чтобы меня изнасиловали два богатых молодца из Города, а потом убил моего отца и моего мужа, а также, заметая следы, пытался убить меня и нашего брата Бардаса. Когда он бежал, мои братья в один голос обвинили меня в том, что случилось… и действительно, я строила глазки этим двум мальчишкам из Города в надежде, что они заберут меня с собой в Перимадею. Горгас убил и их, а значит, убил отца моей дочери. Несмотря на это, — продолжала она, тряхнув головой, — мы с Горгасом добрые друзья; по крайней мере это все, что у каждого из нас осталось от семьи, поскольку Бардас, Клефас и Зонарас отказываются иметь с нами что-либо общее.
Теперь Горгас уверовал в семью; а я могу обойтись и без нее. Мне пришлось заточить свою дочь, потому что у нее не все в порядке с головой, она постоянно угрожает и говорит ужаснейшие вещи. Горгас из-за этого считает меня чудовищем, но поскольку большинство угроз направлены против Бардаса — а он души не чает в Бардасе, всегда так было, — он согласен, что я поступила правильно. Однако, видите ли, мы с Горгасом деловые люди; мы знаем, когда надо прекратить невыгодное дело, когда надо забыть о прошлом. Мы понимали, что вместе сумеем устроить свое будущее, что мы и сделали. — Ньесса на мгновение умолкла, давая возможность Алексию переварить сказанное. — Думаю, вы могли бы сказать, что мы, прежде всего прочего, целеустремленные и практичные. Мы практичны в отношении жизни и смерти, любви и ненависти, правильного и неправильного; и мы практичны в отношении этой штуки, которую вы называете множеством длинных трудных слов, а мы называем волшебством. Такие уж мы люди. И если вам кажется, будто у вас есть выбор, помогать нам или нет, — добавила она с легкой улыбкой, — то я скажу, что для старика вы чрезвычайно наивны.
Алексий кивнул.
— Вы хотите, чтобы я кого-то убил, — проговорил он. — Многих людей, потому что для одного человека не понадобилось бы волшебство.
— О нет, — ответила Ньесса. — Опять-таки вы не слушали. Так вот, теперь слушайте и напрягите свой мозг. Мы не хотим никого убивать; совсем наоборот. Вспомните, ведь это вы хотели убить Бардаса, а мы вас остановили. А теперь, — произнесла она приятным голосом, — мы хотим, чтобы вы заставили Бардаса снова полюбить нас. Не столько для меня, сколько ради Горгаса, поверьте, но мне тоже было бы приятно. Пришло время нам, тем, кто жив, снова стать семьей. А кроме того, — добавила Ньесса, — мы могли бы использовать его в бизнесе. Вы его друг; неужели вам не хочется, чтобы он воссоединился со своими близкими?
Алексий погладил ладонью бороду.
— Понятно, — сказал он. — Вы хотите преподнести своему брату своего другого брата в качестве подарка на день рождения?
Ньесса улыбнулась.
— Почему бы нет? — согласилась она. — Во всяком случае, это то, чего ему хочется.
Мальчик поднял глаза. Его лицо блестело в свете костра.
— Почему обязательно нужно этим заниматься в такое время года, когда темно и холодно? — спросил он. — Летом мы управились бы за один день.
Лордан не повернул головы; он пристально смотрел на огонь.
— Дерево лучше рубить, когда уходят соки. Так его легче сушить. Когда мне было столько лет, сколько тебе, мы обычно ждали, когда на земле будет фут снега, прежде чем подумать о заготовке древесины.
Мальчик посмотрел на него.
— Ведь вы не из Города, правда? Я хочу сказать — родом. — Лордан покачал головой.
— О тех местах, откуда я родом, ты даже не слыхивал, — бесстрастно ответил он. — Вот там снегопады так снегопады. Там, где я вырос, вот так бывает весной.
Мальчишка поежился.
— Какая жуть. Не очень-то весело. Думаю, я сумею привыкнуть, — добавил он уныло.
Лордан улыбнулся.
— Просто поразительно, к чему можно привыкнуть, если придется. Для начала постарайся потеплей одеваться. В твоем возрасте это уже можно бы делать без напоминаний.
Паренек уставился в костер, словно хотел разглядеть то, на что смотрит Лордан.
— Этим вы занимались до того, как пришли в Город?
— Вообще-то нет. Мы были фермерами, как и все. Но это значило, что надо уметь самые разные вещи. Мы никогда не покупали того, что могли сделать сами. Этому ремеслу я научился вместе с десятком других и ничего особенного в нем не видел. Я имею в виду, — добавил он с усмешкой, — оно не очень трудное, правда?
Мальчик скорчил гримасу.
— Мне кажется, что трудное, — ответил он.
— Тебе — конечно, — добродушно согласился Лордан. — Подозреваю, ты и лошадь подковать не умеешь. Или построить дом, или сделать гвозди, или отлить котелок, или свить веревку. Впрочем, должен признать, что это дело получалось у меня лучше, чем у других. К тому же работа легкая и вовсе не неприятная. И деньги приносит неплохие, в здешних местах. Просто на удивление неуклюжий народ.
— Фермеры, — сказал мальчик. — Ой, извините, я не хотел вас обидеть.
Лордан покачал головой.
— Не фермеры, а крестьяне. Разные вещи. Раньше я так не думал, однако это правда. Хотя нас не касается. Я вот что скажу: спасибо богам за военных. Мы выполняем работу, а они платят наличными.
Мальчишка цыкнул зубом.
— По-моему, они заказывали тис или маклюру. Почему мы рубим ясень?
Лордан хихикнул.
— Друг мой, — проговорил он, — эти люди не смогут отличить тисовое дерево от веточки сельдерея. Они сказали тис или маклюра просто потому, что прочитали об этом в какой-то книге. Ясень отлично сойдет, особенно когда мы подобьем его сыромятной кожей.
Он подбросил охапку сухих веток в костер и снова лег, закинув руки за голову. Где-то далеко, в долине, завыл волк. Мальчик испуганно привстал.
— Успокойся, — сказал Лордан с усмешкой. Парнишка нервно взглянул на него.
— Это волк.
— Точно. А теперь спи.
— Но ведь… — Мальчик оглянулся, словно ожидая увидеть блеск волчьих глаз сразу же за кругом света от костра. — Может, нам залезть на дерево или…
Лордан зевнул.
— Можешь залезть на дерево, если хочется, — согласился он, — конечно, в случае, если найдешь его. Похоже, мы только что срубили последнее. Но вообще-то я думаю, тебе бы лучше поспать. У нас утром очень много работы.
Мальчика его слова явно не убедили.
— Ну, тогда один из нас должен сторожить, — возразил он. — На всякий случай, знаете ли.
— Валяй. — Лордан взял сумку для инструментов, подложил ее под голову и снова лег, закрыв глаза. — Спокойной ночи.
Он уснул почти мгновенно. Лордан понимал, что спит, потому что он стоял на башне городских ворот Перимадеи (которой уже не существовало) и смотрел на восток поверх палаток жителей равнин, туда, где река, казалось, текла пря-мо на небо. Рядом с ним на галерее был его брат Горгас; и в этом сне они разговаривали спокойно, почти дружески: Горгас рассказывал о войне на Сконе, а он почти не слушал. Рассказы других о войне обычно очень скучны.
— Ты должен поехать на Скону, — говорил Горгас. — Город обречен. Они победят, и ты не захочешь оставаться здесь, когда это случится. А на Сконе тебе самое место — человеку с твоим опытом.
Лордан увидел, как сам же отрицательно покачал головой.
— Нет, спасибо, — ответил снящийся Лордан. — Какой смысл плыть через полмира, чтобы воевать, если я и так воюю? А потом, я не наемник.
