Медь Химеры - Пирс Энтони (читать полностью бесплатно хорошие книги .txt) 📗
Келвин почувствовал, что сильно сомневается в этом, когда перчатки запульсировали у него на руках. Может, здешний воздух опасен? Нет, народ Маувара не стал бы строить транспортировщик в подобном мире. И все же здесь что-то было. Дрожа независимо от своего желания, он вышел из кабины вместе с остальными.
— Интересно, интересно, — сказал Джон, направляясь к двери.
— Отец! Не надо! — воскликнул Келвин и почувствовал себя неловко в тот же момент, как выкрикнул это.
Но его отец уже высовывал голову за закругленный угол металлической двери. Им двигало любопытство, и он хотел посмотреть, где они находятся.
Неожиданно Джон сделал резкий вдох, словно задыхаясь. Плечи его обвисли, и он упал там же в дверном проеме.
— Отец! — Кайан эхом повторил выкрик Келвина. Одним быстрым прыжком он подлетел к Джону, схватил его за плечи, пытаясь повернуть лицом вверх. Затем с таким же резким вздохом и всхрипыванием он упал прямо поверх своего отца.
Одно страшное мгновенье Келвин смотрел на них. Затем он выхватил оружие Маувара из чехла на бедре и направил его на дверь. Если здесь использована враждебная магия, это остановит ее и направит вспять к ее источнику.
Он надавил на спусковой крючок. Из раструба, выполненного в форме колокола, посыпались искры и раздалось тихое шипение. Значит, здесь нет никакой магии. Он убрал оружие, вытащил меч и сделал шаг по направлению к двери и лежащим без движения телам своих родных — брата и отца. Слишком поздно он увидел, что там лежит небольшой ярко-красный плод. Слишком поздно понял, что мог сделать шаг назад, зайти в транспортер и исчезнуть.
Келвин вдохнул резкий острый аромат. Он еще успел заметить, что меч выскользнул у него из пальцев и что перчатка даже не пыталась удержать его. Он успел заметить пол, песок и пыль около двери. Затем он увидел, что плод лежит у самого его лица и…
Что за резкий, такой острый, острый запах!
Глава 2. Призваны
Шон Рейли, более известный как Сент-Хеленс, был в приподнятом настроении. Как только личные посланники короля покинули двор домика, он подпрыгнул в воздух, размахивая руками словно мальчишка. Он рухнул вниз, бух, на ступни своих сразу заболевших ног, откинул голову, пока его короткая бородка не нацелилась прямо в небо, и закашлялся.
— Ты слышал, Фил? — спросил он прыщавого юношу, стоявшего рядом с ним. — Ты слышал?
— Думаю, что об этом слышала вся Келвиния, — заявил бывший король Аратекса. Временно он оставался в доме у Сент-Хеленса, пока его наследственная резиденция, королевский дворец, переоборудовалась для того, чтобы лучше отвечать нуждам вновь назначенного правительства. Его собственное положение было низведено до номинального, но ведь он все время и был чисто номинальной фигурой. Келвин и король Рафарт и так были с ним чересчур великодушны.
— Мы отправимся во дворец, малыш! Во дворец короля Келвинии, который когда-то был всего лишь королем Рада. Король Рафарт наконец-то собирается как следует наградить меня! И он хочет, чтобы там собрались также Келвин, его брат Кайан, Джон Найт, Лес и Мор Крамбы! Говорю тебе, для нас в новой администрации найдется место, точно так, как я и думал! Могут быть также и медали для тех, которые сражались! Может быть полное прощение для тебя!
— Я не еду, — сказал Филипп. Он подергал себя за прыщик. — Я не был включен в распоряжение короля.
— Какая разница! Я уверен, что тебя там встретят приветливо. Ты просто не знаешь короля! Он самый приветливый человек во всем королевстве!
— Я тоже был достаточно приветлив и дружелюбен, — сказал Филипп. — Я имею в виду, с тобой. Я дал тебе убежище, защитил тебя от Мельбы и позволял выигрывать у меня в шахматы.
— Позволял! Эй ты, щенок! — загремел Сент-Хеленс в ярости. Затем он совладал со своим широко известным вулканическим темпераментом, сообразив, что над ним опять посмеялись. Филипп даже и не пытался спрятать глупую ухмылку.
— Ну хорошо, хорошо. Итак, ты был хорошим другом и выступал против Мельбы и после того, как я спас тебя от разгрома…
— Ты спас меня! — крикнул Филипп. Затем добавил более спокойно:- О, я вижу, к чему ты клонишь. Как ты говоришь, око за око, зуб за зуб.
— Верно, — сказал Сент-Хеленс в манере давнишнего любителя викторин и головоломок из другого мира. — Теперь мы квиты. — Что конечно, было верно.
— Сыграем еще? — спросил Филипп, предлагая еще одну партию в шахматы.
— Нет, нет. Мне надо сделать кое-какие приготовления. И тебе тоже надо приготовиться. Нам надо съездить к Крамбам. Нам надо добраться до Келвина и остальных прежде чем они отправятся к Провалу! Разве время для них отправляться на свадьбу теперь, когда вот-вот должно произойти что-то важное.
— Их оповестят посланники, — сказал Филипп. — Сент-Хеленс, у тебя есть хоть какое-то представление о том, как делаются дела?
Сент-Хеленс свирепо посмотрел на него. Говорить так значило издеваться над ним, и в другое время он бы вспыхнул, но теперь едва ли это имело какое-нибудь значение. Факт был тот, что он никогда еще не был придворным, не говоря уже о принадлежности к правящим классам. Он всегда был самым обыкновенным солдатом и гордился этим.
— Я, э-э, думаю, что так и будет. Твой старик всего лишь чуть возбужден.
— Немного возбужден? — Филипп закатил глаза вверх. Он походил скорее не на бывшего короля, а на молодого бездельника. Глядя на него, Сент-Хеленс был вынужден признать, что если бы жена родила ему сына вместо дочери, то его сын был бы именно таким дерзким.
— Думаю, мы поедем все вместе, Фил; я только надеюсь, что они доберутся до Келвина и его друзей вовремя. Интересно, поедут ли вместе с ними и девушки. Будь я проклят, если не считаю, что жена Келвина, моя дочь, не должна разделить торжество своих мужа и отца.
Лестер и его отец работали на строительстве стены, когда появился посланник короля. Перепачканный известковым раствором, Лес спрыгнул вниз с помоста, держа в руках мастерок и ступку для размешивания раствора, и с открытым ртом уставился на них.
— Не волнуйся так, сынок, — сказал ему отец с верхушки лестницы. — Может быть ничего плохого не произошло. Может быть, наоборот, случилось что-то хорошее.
— Я знал, что мне не стоило ее отпускать, — сказал Лес, имея в виду жену. Как он постоянно обнаруживал со времени их свадьбы, милый маленький сорванец Джон имела характер, ум и волю, которые принадлежали только ей и никому больше.
— Ты знаешь, что не смог бы ее удержать, — сказал Мор. — Разве что заковал бы ее в цепи. А тогда ты, наверно, заработал бы шишку на голове.
Лес бессознательно поднес руку к вспотевшему лбу и почувствовал, что перемазал его раствором. Он выругался бы, если бы посланник уже не спешился с лошади и не подошел к воротам.
— Лестер Крамб. Мортон Крамб. Вы оба вызваны для аудиенции у его величества короля Рафарта, правителя Келвинии. Вам дается три дня на выполнение приказа.
Лес нахмурился.
— Это больше похоже на приказ, а не на просьбу.
— Я просто доставляю сообщения, — сказал посланник. — Мне приказано сказать, что срок исполнения три дня.
Лес посмотрел наверх, туда, где его отец сидел верхом на стене и глядел на них сверху вниз. Их никогда не вызывали к королю таким образом. Король Рафарт никогда так не делал. Что бы это значило?
Мор оставался спокойным, пока гонец не уехал, потом сплюнул.
— Проклятый король! Удвоил свою территорию, а обращается с нами, словно с грязью под ногами!
— Я бы так не подумал, — возразил Лес. — Может быть, это ради какой-нибудь награды, места в правительстве или чего-нибудь еще.
— Может быть, — сказал Мор, нахмурившись.
Джон первая увидела приближающихся всадников. Ее рука немедленно легла на пращу, камень тут же оказался на месте, все было готово на случай, если бы вдруг история вздумала повториться. Но, как она увидела с облегчением, это не были похитители из другого государства. Эти двое были самыми лучшими гонцами короля Рафарта, их мундиры королевских гвардейцев украшали нашивки в виде крыльев. Гонцы сдержали коней, замедляя их бег, и поехали шагом.
