Не умирай (СИ) - Хайес Роб Дж. (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗
Чжихао приходилось поддерживать разговор, хоть остальные в беседе не участвовали. Мальчик порой задавал пару странных вопросов, но женщина говорила мало, порой фыркала от наглой лжи Чжихао. Мальчика интересовали истории Изумрудного ветра, и Чжихао был рад приукрасить подвиги. Он был бандитом, но знал, как выдать себя за героя, и это нравилось мальчику. Он описывал им свою версию смерти генерала Затаившегося тигра, историю с невероятными дуэлями, почти полностью выдуманную, когда стало видно первые тела.
Чжихао замолк посреди истории. У дороги стоял старик. Он был обнажен, его длинные волосы прилипли из-за крови к телу или лежали на земле, вырванные из головы. Он был мертв, несомненно, и кол, торчащий из его зада, удерживал его в воздухе, как жуткое пугало. Только это не работало, потому что две вороны клевали труп, добрались до сочных частей. От этого Чжихао стошнило бы, но в желудке уже ничего не было. И он отвел взгляд и пошел дальше. Женщина остановилась перед трупом на шесте, опустилась на колени и произнесла молитву на языке, который Чжихао даже не стал слушать.
Такие сцены были редкими. В Хоса были бандиты и войны банд, они нападали на плохо защищенных, но редкие тратили время и силы, чтобы возвести такое. Но Пылающий кулак серьезно отнесся к поиску дочери.
— Что за символы вырезаны на его груди? — спросил мальчик. — Это заклинание?
Женщина оттащила мальчика от тела, не дав ему потыкать труп или вернуть беднягу к жизни. Чжихао сомневался, что мужчина поблагодарил бы их за второй шанс в таком состоянии. Порой лучше было оставить человека мертвым.
— Не знаю, — призналась женщина.
— Это старый хосанский, — Чжихао смотрел на гостиницу впереди. — Это значит «похититель».
— Так это правда? О его дочери? — спросила женщина. Чжихао ощущал ее взгляд. Он не ответил. Он ускорился, глядя вперед. Некоторую ложь было сложно рассказывать, даже Изумрудному ветру, и он не собирался рассказывать правду.
Старик был первым из множества шестов вдоль дороги. Чжихао не считал, некоторое лучше было не знать, но десятки тел вели к гостинице. Там были мужчины и женщины, но обошлись с ними одинаково. Все были мертвы, раздеты и насажены на кол. Это была не первая мрачная сцена от Пылающего кулака, но точно одна из худших.
У гостиницы было движение, и это казалось хорошим знаком. Оставшаяся армия точно шла в эту сторону, и Чжихао следовал за ними. Он понимал, что было заманчиво вернуться к ним. Он творил ужасы с ними, от которых кошмары снились бы кошмарам, но было товарищество среди убийц и честь среди воров. И никогда за время службы Пылающему кулаку Чжихао не страдал от голода или без фляги вина. Но сначала ему нужно было избавиться от мальчика.
Тела на шестах тянулись до гостиницы, и никто не пытался их снять. Может, никому не было дела, может, никто не хотел приближаться. Может, все боялись, что бандиты были еще близко, готовые наказать тех, кто решил похоронить бедняг. Женщина останавливалась у каждого трупа, повторяла молитву на коленях, словно была в долгу перед ними. Некоторые люди, встречавшиеся им по пути, махали в приветствии, но отказывались смотреть на жуткие сцены. Может, было проще не видеть этого.
Чжихао добрался до гостиницы, когда солнце скрылось за горизонтом на западе. Он был далеко впереди женщины и мальчика. Здание было большим, прочные деревянные балки были соединены, и только в нескольких местах появилась гниль. Выглядело так же, как и в прошлый его визит, кроме жутких пугал по пути, и новая бумажная табличка была на общем языке: «Безопасная помощь». От названия Чжихао улыбнулся, это было как мольба для таких, как он. Название звало уставших путников. Знакомый запах в воздухе заставил его сморщить нос, щекотал его горло. Чжихао старался игнорировать его, но хорошо знал этот запах. Немытые живые тела, кислые и затхлые.
Последние предупреждения Пылающего кулака перед гостиницей отличались от остальных. Тут тела не было. Вместо кола деревянная табличка была вбита в землю у двери гостиницы. В центре была прибита ладонь. Кожа сморщилась и посерела, ладонь была оторвана. Ладонь сжимала длинный тонкий меч, украшенный вырезанным драконом. Чжихао пару мгновений смотрел на него, ощущая, как уголки рта пытались улыбнуться. А потом он посмотрел на дорогу. Женщина и мальчик быстро приближались, помолившись последним трупам. Он подумывал сбить табличку и спрятать меч, но они увидели бы его, и это вызвало бы вопросы. Он все еще стоял там, когда они догнали его, но он смог стереть улыбку с лица, не дав им увидеть ее.
Он отчасти ожидал, что женщина зарыдает от вида, но она не стала. Она замерла перед табличкой, мрачно сжав губы, и опустила голову. А потом она взяла меч из ладони с осторожностью.
— Чья это ладонь? — спросил мальчик, разгибая безжизненные пальцы.
— Это ладонь того, кто меня убил, — сказал Чжихао, плохо скрывая веселье в голосе. — Прости, была. Думаю, теперь она для ворон и червей.
Женщина недовольно посмотрела на Чжихао, опустилась перед табличкой, сжимая меч в руках как подношение. Она склонила голову и закрыла глаза.
— Что ты делаешь? — спросил мальчик, но она не ответила.
— Игнорируй ее, — Чжихао понюхал воздух и огляделся. — Наверное, молится за его безопасность. Он точно мертв. Так отрубленная ладонь… Я видел, как люди истекали насмерть от меньшего. Теперь узнаем, кто воняет?
Мальчик пошел за Чжихао к входу в гостиницу, игнорируя лица, выглядывающие из окон, приблизились к дальней части здания. Мальчик был слишком близко, по мнению Чжихао, и каждый раз он пытался уйти вперед, но мальчик догонял.
Чжихао улыбнулся, завернув за угол. В паре шагов от стены гостиницы двое сидели у большого костра. Они смеялись и пили вино из бутылок, порой по очереди плевали в огонь. Тело неподалеку лежало у гостиницы. Старик с одной ладонью и без меча. Он был мертв, его голубое одеяние было во многих местах красным.
— Ринган. Хуфэнь, — крикнул Чжихао, раскинув руки и приближаясь. — Вы даже не представляете, как я счастлив вас видеть.
Ринган вскочил и отпрянул от огня, потянулся к мечу на поясе, а Хуфэнь нахмурился и сделал еще глоток из бутылки в руке.
— Я тебя узнал! — прошипел Ринган, вытащил маленький меч и вытер пот с грязного лба. Это не помогло, грязь размазалась по лицу.
— Я на это надеялся.
— Ты мертв, — сказал Хуфэнь. Звучало как обвинение.
Чжихао покачал головой и остановился на расстоянии от маленького меча.
— Нет. Удар меня не убил, просто лишил сознания. Но я все еще жив.
Мальчик схватил Чжихао за руку, и тот ощутил снова жуткое онемение. Он быстро отпрянул и попытался держаться на расстоянии, но мальчик преследовал его.
— Нет. Я четко помню. Твое сердце пронзили, — сказал Хуфэнь. Он был крупнее Рингана и выше, и у него был низкий голос под стать. Он носил жуткую косу на цепи, но пока что не размахивал ею.
Чжихао покачал головой и тепло улыбнулся, но только губами.
— Чешуя защитила, — он стукнул кулаком по броне с вмятиной и скривился от боли в груди.
— Меч прошел насквозь, — сказал толстяк, сжимая бутылку. Было сложно спорить с Хуфэнем, больше дюжины человек, включая Пылающего кулака, видели, как он умер. — Куи сказал, что слышал, как твой палец треснул, когда он воровал твои кольца, и ты не моргнул.
Чжихао поднял левую ладонь и посмотрел на мизинец.
— Так вот откуда боль, — он пошевелил им и поежился. Костяшка, казалось, была полна осколков стекла. — Но, как видите, я жив. Верьте глазам, я всегда говорил, а не мелкому вору-паршивцу. Поверьте, я поговорю с Куи. И острые слова догонят его со сталью, — Чжихао решил, что лучше было помешать им задавать вопросы, зато он решил задать свои. Он сел на бревно недалеко от костра и протянул руки к огню. Мальчик замер у его плеча, теребил свой красный шарфик. — Так где все?
— Уже пару дней как в дороге, — Хуфэнь встал на ноги. — Были тут какое-то время. Устроили лагерь на обычном месте. Кулак послал нас приглядеть за городом на случай, если на него стоит еще раз напасть. Хотя людей в эти дни мы видели мало.
