На Закате (СИ) - Шульженок Павел (библиотека книг бесплатно без регистрации .txt) 📗

Уже близилась весна, ветер был свеж, но не морозен, и дышал влагой. Скоро запоют птицы, потечёт вода, и дороги превратятся в непроходимое месиво, и это в то время, как в Альдене можно будет перейти Артерику по льду.

Хутин-лес, как его здесь звали, назывался так со славянского наречия, и означало это плохое, скверное место. Собственно там и жила Анна со своей дочкой, там же её и хотели похоронить. Темные стволы спящих деревьев, сухие остовы мертвого подлеска, гладкие неподвижные волны неглубокого снега. Ничего особенного, но скверна всегда ощущалась Кастором, и здесю она была разлита повсюду.

Кроме двоих инквизиторов и интернов, на эксгумацию шли пара мужиков и, по настоянию Кастора, сам голова Агафон Сирко. Еще увязался в лес его заместитель Проскур, и тот самый олух, горевший желанием помочь "господам преподобным".

Комиссар пока не разговаривал с Агафоном о деле, их ждала обстоятельная беседа этим вечером.

— Вы очень торопитесь, Ваше Преподобие. — мрачно проговорил голова, озираясь под сенью зимнего леса. — Пообжились бы, присмотрелись… Как мы живем, каков уклад.

— Нет никаких укладов, господин Сирко. — ответил Кастор. — Есть Закон Божий и Закон Имперский, милостью Божией сопряженные в симфонию. Я привожу их в действие.

Вот в стороне от тропы затемнел сруб покинутой избы, жилище Анны. Хорошо бы сказать, усопшей, но это была не правда. Вокруг избы ни забора, ни двора.

— Я хочу зайти внутрь. — проговорил комиссар.

Деревенский олух расторопно подскочил к заколоченной двери, быстро выдрал доски, перекрывавший вход, и распахнул скрипучую дверь перед инквизитором.

В тёмной промерзшей избе ничем не пахло, но всё оставалось нетронутым. Меховая постель в дальней коморке, вдоль стен горшки и кадки… На виду никаких книг нет, да и откуда здесь книги? Деревенское ведьмовство невежественно и грубо, без теории, без кодификации. По сравнению с городским оккультизмом, оно вызывало лишь брезгливую жалость.

— Так от чего умерла Анна? — спросил Кастор, стоя посреди передней.

— Да кто её знает, померла и всё. Так-то не старая еще была… — ответил Проскур.

— Завтра сжечь здесь всё.

— Сделаем, Ваше Преподобие.

От анниной избы по неглубокому снегу, через зазоры в кустарнике и деревьях, прошли еще немного. На небольшой прогалине, в кругу хищно склонившихся вокруг деревьев, обнаружился заснеженный бугорок, это и была могила погибших селян. Все замерли перед захоронением, мужики боязливо переглядывались, а голова вообще был мрачнее тучи.

— Ну и чего мы ждём, пока они сами вылезут? Ответственно заявляю, этого не произойдёт. — съязвил комиссар, и мужики принялись копать. Собственно копать там почти и не надо было, разве что немного разгрести замерзшие куски мха и дёрна, вот и одежда показалась. Когда разгребли побольше, у мужиков стали трястись руки, а Агафон с Проскуром, и даже восторженный деревенский олух отошли подальше. Интерны помрачнели, и лишь Кастор лишь слегка приподнял бровь.

— Ну свалите этого в сторону, он же второго мне закрывает. — проговорил инквизитор, и мужики лопатами разделили два окоченевших тела.

На обоих трупах отчётливо видны были увечья, приведшие их к смерти. У одного парня на лице остались только белёсые застекленевшие глаза, и верхняя часть носа. Ниже розовели лохмотья розовой плоти, вместо половины лица. На побуревшей от крови стёганке дыра в области груди. Кастор был уверен, что сердца в трупе нет. Второй мужичок имел внушительный пролом в черепе и развороченную глотку, торчавшую краями раны из под бороды.

— Братья интерны, обратите внимание, — проговорил Кастор после недолгого молчания — у этого парня разорвано горло, но стёганка не залита кровью, и вообще по сравнению с этим красавцем труп чистенький. Я думаю, что если им дать оттаять, мы обнаружим что в нём вообще крови осталось не много.

— А у второго почему не так? — спросил Аполлос.

— Ну во-первых, его Аннушка убила первым. Схватила за лицо, может быть когда наклонился. Пока этот обливался кровью, конечно еще живой, она догоняет этого, и бьёт его по голове. Спокойно разгрызает горло, пьёт свежую кровь. Крови много, но двух человек ей не выпить в любом случае. Она возвращается к первому, сомневаюсь, что к тому времени он был в сознании, видит, что крови с него уже не взять, да и не лезет больше, и просто жрёт его сердце. Деликатес, знаете ли. Брат Аполлос, что можно сказать об Аннушке, судя по всему этому?

— Десмод, некрон. Пятая или шестая степень обсессии… Сила удара большая. — неуверенно ответил интерн.

— Шестая, конечно, если она некрон. — вздохнул Кастор. — Впрочем, вечером сами на всю эту прелесть и посмотрим. Идёмте к Аннушке. Брат Рорик, дай угадаю, Лия гуляла где-то неподалёку?

— Так точно. — кивнул Маркус. — Тут где-то озерцо замерзшее, она вдоль берега прохаживалась.

— Логично. Конечно же озеро. — усмехнулся Кастор и обратился к мужикам. — Закапывайте этих обратно, если хотите, и можете возвращаться в село. А мы идём в гости к Аннушке.

Лесное озеро действительно оказалось неподалёку, но что бы добраться до него пришлось вернуться на лесную тропу и пройти чуть дальше заброшенной избы, сделав хорошего крюка. Уже сгущались сумерки, всё еще по-зимнему ранние, хотя и не настолько, как в Альдене. Воздух наливался синевой, расползались по снегу тени, скрадывая лес в отдалении, сжимая вокруг людей область видимости. Плохой это был лес, и где-то между стволов мерещилось всякое. Хотелось уйти отсюда поскорее, туда где горит огонь очагов, где теплится жизнь.

— Надо возвращаться, вечереет. — заметил Агафон.

— Боюсь, что вернемся мы сильно за полночь. — ответил комиссар, глядя вверх. — Но нам повезло, небо чистое, и луна еще полная. Лучше и не придумаешь.

— И что мы будем делать до ночи? — еще мрачнее обычного спросил голова.

— Ждать, сударь. Ждать и беседовать…

Но вот и лесное озерцо, средних размеров, шагов сто в широком месте, но как сказали местные достаточно глубокое. Водилась в нём и рыба, но здесь её никто не ловил, потому как в Хутином лесу никто не любил оставаться подолгу, разве только мимоходом. Сейчас озеро было еще замерзшим и заснеженным, однако приглядевшись можно было заметить, что по его белой глади прочерчена вереница недавних следов, ведущих прочь от берега. Кастор жестом показал следовать за собою.

— Будьте наготове. Еще светло, но случается… — предупредил он, и сняв с плеча свой меч-полуторник, с шелестом совлек с него ножны.

В сумеречном свете блеснула голубоватая даггерская сталь, превосходнейший из оружейных металлов, уступающий только боровскому булату. Не менее ценной была и реликвия, помещенная за стеклом в перекрестье гарды — мощи святого Трифона. Учитывая, что сам этот святой почивал далеко за границей враждебного Мегалона, это была особенная ценность. Таким раритетным клинком, который сам по себе стоил огромное состояние, но не имел имени, Кастора наградил сам Прелат Святой Инквизиции Альдена, за искоренение общества алхиманов. История меча была неизвестна, но по экспертному заключению, создан он был полтора века назад после падения Ириды, когда мегалийская реликвия могла попасть в руки альденийцам.

Клинки у Маркуса и интернов были гораздо проще, хотя и их сталь была не дурна, а у секунданта в рукояти меча тоже имелась частичка чьих-то мощей. Вслед за комиссаром каждый из них обнажил своё оружие.

Ближе к середине озера во льду обнаружился пролом, в котором темнела едва схватившаяся по поверхности тёмная вода. Комиссар не стал подходить близко, и отставив руку в сторону остановил следующих за ним.

— Ну, братья интерны, кто мне скажет, что здесь происходило? — проговорил он не громко.

— Думаю Лия приходила сюда, что бы поделиться кровью со своей матерью. Мать находится непосредственно в воде, и выходит только, что бы подпитаться. — ответил Натан.

— А она нас не заметит? — спросил Аполосс. Парень был весьма напряжён, ожидая что судовище может вырваться изподо льда в любую минуту.