Заветное желание (СИ) - Рюмин Руслан (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Он шагнул вперед, и резко ударил Лию по лицу. Девушка ахнула и отлетела на пару метров, выронив огненный шар, который улетел под потолок и там взорвался, распугав и поджарив пару десятков местного аналога летучих мышей.
Ворожея поднялась на ноги. На ее скуле был свежий кровоподтек, но в глазах не было ни страха, ни слез.
— Какая доблесть — могучий Аргаррон учиняет кулачные бои с девушкой, — презрительно бросила она, после чего протянула руки, с которых сорвался поток яркого белого света.
Аргаррон гневно заревел, когда свет опалил его одежду и лицо. Он взмахнул рукой, блокируя чары девушки, и свет сразу же потух. Вне своего квода ворожея не представляла для архидемона опасности, да, впрочем, и с тремя-четырьмя кводами он бы справился, не особенно напрягаясь.
— Стража! — рявкнул Аргаррон, подойдя к ворожее и заломив ей руку.
Вошли двое гвардейцев-гарров с черными алебардами и вытянулись по стойке «смирно».
— В темницу, — приказал архидемон, — Но кормить нормально, и приносите ей то, что она попросит… Кроме оружия и магических предметов, разумеется.
Стражники кивнули и взяли Лию под руки. Повинуясь мановению руки Аргаррона, на ее руках и крыльях появились кандалы, блокирующие действие любых чар. Ворожею увели, и архидемон с довольным видом зачеркнул еще одну строку в своем плане, который лежал на столе.
Еще один пункт. Еще один шаг к божественной власти.
* * *
Архимаг Лоарин стоял над постелью, на которой, рыдая в подушку, лежал Ростислав.
Присутствующий здесь же Ломдар-Каюн объяснил, что подобное состояние юноши было вызвано магией Аргаррона, и что нужен всего лишь покой на пару дней, чтобы прийти в норму. С исцеляющей магией сейчас лучше было не лезть — после атаки на эмоциональном уровне у Ростислава оказалась расшатана вся психика. Он по малейшему поводу впадал в безудержную истерику, и не мог произнести ни одного связного слова, без конца захлебываясь слезами.
Лоарин вначале пытался говорить какие-то успокаивающие слова, дружески поддержать юношу, но все было тщетно. И хотя общее состояние юноши улучшалось, до выздоровления было еще очень далеко.
Архимаг, оставив попытки достучаться до Ростислава, вышел из комнаты. Ломдар-Каюн вышел следом.
— Жалкое зрелище, — сказал Архимаг, идя по коридору. Он соизмерял шаги, чтобы старый учитель мог за ним угнаться.
— Нет, Великий, ты не прав, — сказал Ломдар-Каюн, — Ростислав подвергся неожиданному нападению, и, судя по мощности заклинания, даже ты не смог бы в полной мере защитить себя.
— Почему не сработала ни защита, ни оповещение? — спросил Лоарин, — Магия Тьмы в самом сердце Радужного Города, а мы узнаем только утром, обнаружив Избранника у себя в комнате захлебывающимся слезами?
— Никто не говорил, что защита абсолютна, Великий, — Ломдар-Каюн сделал неопределенный жест рукой, — Просто так стало принято считать. Квостры слишком уж привыкли чувствовать себя в безопасности.
— Что мы можем сделать? Где моя дочь?
— Сделать?.. Практически ничего, я думаю. Хотя… — старый квостр ненадолго задумался, — Оптимально было бы вернуть родителей Ростиславу, это может ускорить выздоровление. А Лия либо на Грамбе, либо на Горнагаре. Причем, скорее всего, второе.
— Что сказать народу? Поползут слухи… — Архимаг вздохнул, — Посоветуй, учитель, я так устал делать выбор за других.
— Объяви, что Избранник собирает команду для удара по Аргаррону. Впрочем, команду надо и в самом деле собрать. Разве что Лию придется заменить другой ворожеей.
— А этот… Мирлас ничего не может сделать?
— Может и делает. Но разум мальчика в порядке, удар пришелся по душе. А над ней только всеблагой Ауррин властен.
— Так позови жрецов, пусть воззовут, — Лоарин посмотрел на учителя, — Неужели никто не догадался сразу?
— Боюсь, что жрецы Ауррина и сам Ауррин — разные вещи. Мы можем подождать день или два — мало что изменится. Понадейтесь на парня — он бывал даже аватаром, после чего вернул свою душу на место. Так неужели не справится с остаточным действием заклинания?
— Надеюсь, ты знаешь, о чем говоришь, старый друг, — сказал Архимаг и, прибавив шагу, свернул к себе.
Ломдар-Каюн остановился, тяжело опираясь на посох. Аргаррон реализовал то, о чем на последнем Совете говорил сам Ростислав — нанес болезненный точечный удар, выведя из строя самое опасное для себя оружие квостров — Избранника.
* * *
Жить не хотелось. Ростислав тщетно обшарил кровать в поисках лезвия, чтобы вскрыть себе вены. Лию утащило это ужасное заклинание, Архимаг и учитель разочаровались в нем, и в глазах остальных он, наверное, упал ниже некуда.
«Ну, и что ты из себя строил?» — шептал мерзкий голосок в сознании, так похожий на голос Проводника, — «Наигрался в рыцарей, романтик хренов? Теперь ты никто и ничто!»
Ростислав не отвечал — все равно не было сил. Слезы так и лились ручьем, в горле першило от криков отчаяния, поселившегося в душе.
«Слюнтяй!» — продолжал голос, — «Тряпка!.. Что, правда глаза режет? Мальчишка, возомнивший себя спасителем мира!»
«Убирайся…» — мысленно ответил ему Ростислав, — «Ненавижу тебя…»
«Меня?» — в голосе послышалась усмешка, — «Ненавидь и себя, в таком случае, ибо ты — это я».
На улице постепенно темнело. Ростислав мимоходом отметил, что рыдает уже вторые сутки напролет. Он взял со стола кружку с водой и хлебнул. Вообще, ему казалось, что вся вода, которую он пьет, уходит на слезы, и больше ни на что.
— Ростислав, — сказал от дверей знакомый до боли низкий голос, — Прекрати истерику, немедленно.
Юноша повернулся к говорившему и, подскочив, едва не свалился с кровати: в комнате стоял отец. Максим Коротков, заметно посвежевший, сейчас не выглядящий даже на свои неполные пятьдесят. Одет отец был в военную форму армии квостров, а над плечами торчали сложенные крылья, покрытые сероватыми перьями. В остальном отец практически не изменился: те же черты лица, но без следов нелегкой жизни, тот же блеск серых глаз, вокруг которых исчезли морщинки, на руках поубавилось морщин и мозолей.
Ростислав поймал себя на мысли, что перестал плакать, а мерзкий голос Проводника заткнулся сам собой.
— Папа… — только и выговорил он, — Ты…
— Я, сын, — Максим подошел к кровати и присел на край, — Твой учитель мне все рассказал.
— Папа… — Ростислав прильнул к отцу и обнял его, — Прости меня…
— За что, Ростислав? — удивился Коротков-старший, — За то, что ты честно пытаешься исправить свою ошибку? Или за то, что с чем-то не справился?
Юноша поднял на отца взгляд.
— Эта ноша, похоже, непосильна для меня… Ну не могу я справиться с этим… архидемон всегда на шаг впереди меня. Ну почему так?
— Не надо падать духом, — отец хлопнул Избранника по плечу, — Помнишь, что я сказал тебе, когда тебя хулиганы отлупили?
— Помню, — сник тот, — «Ты все еще живой».
— Именно. И пока ты жив, ты всегда можешь хоть что-то, да изменить. А к лучшему или к худшему, это уже от тебя зависит. Понял?
— Да, папа… — Ростислав вздохнул, — Спасибо тебе… за то, что ты пришел ко мне…
— Это учителю твоему спасибо. Он вышел с нами на связь и сказал, что тебе нужна наша помощь…
— Постой, а где мама?
— Маги еще не закончили с ней, — отец почесал затылок, — К тому же, чтобы освоится с новым телом, ей понадобится немного больше времени…
— Я к ней, можно? — Ростислав вскочил и быстро пошел к двери.
— Ростик, — окликнул его отец.
— А? — обернулся тот.
— Если собрался куда-то, надень хотя бы штаны, — отец беззлобно улыбнулся, — Вижу, природной скромности в тебе не осталось.
Ростислав ойкнул и вернулся к кровати. Взял со стула свою одежду и начал спешно надевать ее на себя.
— Вижу, ты совсем вырос, — сказал отец, — Сильным стал, и со стыдливостью своей смог что-то сделать. Ну, скажешь батьке, кто она?
