Последний дракон - Тимофеева Лина (читать полные книги онлайн бесплатно .TXT) 📗
— Мне нечем отдариться, хранитель, — только и сумел он вымолвить. — В кладовых Верхата нет столько золота, чтобы я смог заплатить.
— Дурак, кто посмеет под этой луной торговать птицей фа, — мечтательно произнес армаг, гладя ее шелковистые перышки.
ГЛАВА 19
Отряд тронулся в путь на следующий день. Впрочем, сколько времени точно прошло с момента их прибытия, не знал никто — армаг не солгал, и в той половине лачуги, где остановились воины, постоянно садилось солнце. Увидев живую птицу Фа, Вепрь просто открыл рот и пребывал в таком состоянии минуты три. Альвам же, никогда не видевшим герба королевства Синих озер, было непонятно, почему пичуга, даже такая большая и в золотом оперении, вызывает большой ажиотаж у людей. Нырок пробормотал что-то вроде: петухи у нашего старосты покраше будут— и выразил надежду, что в случае крайней нужды из птички можно будет приготовить жаркое. В ответ на это живой подарок древнего армага заорал противным кошачьим голосом, и разговор о кулинарных предпочтениях был закончен.
Впрочем, угроза голода уже не пугала путников — белоглазые щедро поделились с ними запасами вяленой рыбы, и Хельви только подумал с удивлением, неужели Даже утратившие силу хранители могут постоянно питаться подобной ерундой. Оружия, правда, к негодованию Тара, Тирма и Вепря, в лачуге не нашлось. Белоглазый Долго предлагал алхину взять его странную сеть, но человек решительно отказался. Тар, который наблюдал за Мимической игрой хозяина, подошел и забрал несостоявшийся подарок себе. Белоглазый оживленно закивал Р1 Даже что-то промычал, но понять его, разумеется, было невозможно. Каждый хранитель, как объяснил Хельви Шшш, знает только язык своего племени и умеет общаться с собратьями, причем для этого ему не нужно произносить ни слова.
— Может, голову повяжу. На таком солнцепеке поможет, — объяснил Тар назначение сети удивленному алхину-
— Она такая красивая, — прошептал Кифр и провел рукой по шелковым перьям птицы Фа, — Неужели она не стоит какого-то там дракона?
— Что ты имеешь в виду? — Нырок повернулся к приятелю и тоже посмотрел на птицу, которая клевала с ладони альва какие-то семена.
— Мы должны принести в Гору девяти драконов шкуру чудовища. Но ведь эта волшебная птаха — существо не менее редкое и легендарное, чем дракон. Кроме того, она великолепна на вид, ее будет гораздо проще доставить в столицу. Неужели нам с таким сокровищем придется еще невесть сколько мотаться по Черным горам в поисках драконов? А если мы ее простудим? Или не найдем семян для корма?
— Парень, да ты совсем головой заболел, — жалостливо зацокал языком Нырок. — Или у тебя начался бред от несвежей рыбы. Это ведь не любимая твоя девушка, не мать, не сестра, даже не родной дедушка, а птица! Ее на вертеле поджарить можно, а не семена ей искать.
— Это тебя надо поджарить на вертеле, — с неожиданной яростью ответил Кифр. Он смахнул остатки корма с ладони и поднялся с корточек.
— Да ты чего болтаешь! Из-за какой-то пичуги! — заорал обиженный Нырок, сжимая кулаки, готовый броситься в драку.
Тирм и Хельви перехватили бойца буквально в последний момент. Нырок вырывался и орал, требуя от «птичьего защитника» ответить за обиду. Но Кифр даже не повернулся. Он вытянул руку, и золотая птица, До того момента сидевшая на полу, легко вскочила альву на предплечье. Осторожно переступая ногами, чтобы как можно меньше раскачивать драгоценную ношу, боец вышел из лачуги.
— Трус! — проорал Нырок ему вслед. — Посмотрим, что ты будешь делать, когда снова встретишься с гарпиями!
— Прекрати! — Хельви схватил альва за плечи и попытался встряхнуть, — Ты что, совсем рехнулся от безделья? Только драки нам не хватало! Вепрь, помоги мне сдержать этого идиота. Тар, твои бойцы сейчас поубивают друг друга, к ушедшим богам!
Ожидающий даже головы не повернул. Наверное, считал ниже собственного достоинства разнимать бойцов, зло подумал Хельви. Давно забытая обида нахлынула с неожиданной силой. Какие мы прекрасные, и мечты у нас — верх изящества! Колодец богини Зорь, надо же! Это вам не городские развалины разбирать, не надо думать о том, где найти денег для строительства свинарника, распалял себя наместник. Зачем делать грязную работу, когда для нее всегда можно найти дурачка попроще. Вроде меня.
— Я его товарищ боевой, а он меня на какую-то проклятую курицу променял! — продолжал орать Нырок. — Да за это на поединок вызывают!
Вот только дуэли нам сейчас не хватало, вздрогнул Хельви. Он знал, насколько свято чтут альвы священный Кодекс .чести, который предусматривал право каждого жителя империи сражаться на поединке чести практически с любым противником, включая даже императора Наместник не сомневался, что, в случае, если Нырок потребует официальной дуэли, те же Тирм и Тар сделают все, чтобы она состоялась по всем правилам Кодекса. Эта мысль придала ему сил. Он навалился на Нырка и свалил его на пол. Альв понял, что его не отпустят, несмотря ни на какие выверты, и обреченно замер. Тар подошел к угрюмому наместнику, который никак не решался отпустить Нырка и продолжал вжимать его в пол. Подаренную сеть Ожидающий обмотал вокруг пояса. Лицо его не выражало ничего хорошего.
— Мне кажется, нам нужно как можно быстрее уйти отсюда. Это не лучшее место для живых. Как бы у нас у всех вскоре не начались приступы, как у Нырка. Тем более что у нас куда больше серьезных причин обижаться друг на друга, — словно прочитав мысли Хельви, сказал он.
Наместник посмотрел на лежавшего на полу альва другими глазами. Лицо Нырка приобрело багровый цвет, он что-то невнятно бормотал сквозь сжатые зубы. Действительно, почему альв буквально трясется от ярости из-за пустяка, подумал наместник. Разве можно было ожидать такой реакции от шутника и балагура? Алхин, который наблюдал всю сцену, фыркнул, выражая свое отношение к замечанию Тара. Однако Хельви уже поверил опасениям, высказанным Ожидающим. Нужно уходить, пока древнее проклятие не сожрало и нас!
— Вепрь, проследи, чтобы припасы были уложены в сумки. Тар, присмотри за бойцами. Мы выходим. Мне нужно только попрощаться. .
С этими словами Хельви развернулся и прошел сквозь невидимую стену, отделявшую две половины лачуги. Он снова очутился в той части, которая выходила окнами на море. Ему очень не хотелось уходить прямо сейчас — столько вопросов нужно было задать и, главное, обсудить со старым армагом. Не зная почему, наместник проникся доверием к Шшш и готов был говорить с ним о самых сокровенных вещах. Да и порасспросить кое о каких секретах всевидящего хранителя тоже представлялось крайне соблазнительным.
— Трудно жить, ни в кого не веря. — Армаг возник прямо из воздуха, как обычно, вместе со своим высоким стулом. — Впрочем, я не виню тебя. Стыдно требовать от человека, который прожил столь нелегкую жизнь, доверия и безоглядной веры в ближнего. Удивительно, что ты вообще смог полюбить. Ведь любовь — это еще и доверие, очень большое. Мне тоже жаль расставаться с тобой. Но поверь, я едва ли могу помочь тебе в том, чтобы разгадать торцовые интриги. Я же не хранитель альвов, мне они так же чужды, как и тебе.
— Мне будет не хватать тебя и моря. Странно, что оно не обозначено ни на одной карте, ни имперской, ни человеческой. Я видел сон вчера ночью, словно я плыву по зеленым волнам далеко-далеко от берега на настоящем корабле — огромном, с белым парусом. Ты не поверишь — я проснулся в слезах. Мне потребовалось вспомнить, кто такой и в чем заключается мой долг. Может быть, я еще вернусь сюда?
— Кто знает, — уклончиво отвечал армаг. — В моих видениях относительно твоего будущего не было указания на то, что ты вернешься на эти берега. Но они не совсем точны, ты знаешь. А что касается твоего долга, то откуда тебе знать, в чем он заключается. Может, тебе суждено сыграть совсем другую роль, чем ту, о которой ты думаешь. О твоем предназначении известно только богам, которые ушли.
Хельви хотел было сказать, что согласно видениям армага вопрос о его предназначении можно считать решенным, но вспомнил о постоянных предупреждениях Шшш о недостоверности предсказаний и решил промолчать. Незачем лишний раз расстраивать старика.
