Эринкаль (СИ) - Березенкова Евгения Георгиевна (книги онлайн .txt) 📗
Что? Ах, ты с нами знаком. Нет, мы как раз вышли за эти рамки, даже Лионэль, и тут есть два равновозможных варианта причин. Во-первых, прошедшая война сильно сократила не только численность населения, но и амбиции основной его части, вывела из прострации, так сказать. Во-вторых, такое происходило и раньше, если эльф по какой-то причине начинал испытывать сильные чувства. Не обязательно любовь, как ты подумал, хотя это и одно из самых сильных, нет, такой же эффект дают ненависть, зависть, боль и так далее… Хм, я опять отвлекся, а времени уже почти нет…
Так вот, принцесса Сантаналь влюбилась. Конечно, она далеко не сразу растеряла привитые веками замашки, но все равно не смогла позволить себе жить как прежде. Перерыв архивы, что именно она там искала, история умалчивает, Сантаналь совершенно случайно обнаружила старое давно не используемое заклинание невидимости. Оно и спасло ее хрупкий союз, позволив долго скрываться, прикрываясь пологом. Так стало возможным рождение ее сына. Ты знаешь, что принцесса Сантаналь так и не была официально признана Советом законной владычицей? После смерти родителя, естественной, разумеется, как он сам утверждал от горя, Сантаналь вернулась в Альваран с семьей. Да, простой народ встретил ее более чем радушно, она правила и правила настолько удачно, что сумела поднять свою страну на тот уровень, что мы сейчас… вернее, лет пятьдесят назад, занимали. Но признать за ней власть официально так и не смогли. Даже ее сын получил полную власть только в середине своего правления, то есть много позже смерти родителей.
У дроу, как я уже сказал, власть не просто способность править. Для нас это кровь. Как бы тебе объяснить… кровь Богов, понимаешь? Каждый в моем роду — наследник Богов, поэтому его нельзя сместить или занять его место, пока жив. За долгую историю разные ситуации бывали и убивали Повелителей, и с ума они сходили, и даже сбегали, пытаясь отказаться от власти… только вот все равно власть находила их, потому что от собственной крови не убежать. Даже если Повелитель не достоин править — он все равно власть. Так всегда было и, может быть, будет в дальнейшем… Словом, бывали случаи, когда недостойных, ради их же блага, удерживали от правления, назначали Наместника, и делали все, чтобы появившийся на свет наследник побыстрее занял свое место. Вот так. Род Повелителей не прерывался ни разу по воле Богов… до сих пор. Хм, — я все-таки фыркнул от пришедшей в голову мысли, — Повелитель ведь тоже живой, хоть и производит впечатление заводной куклы на публике. А некоторые из моих предков были еще и чересчур любвеобильны, так что, всегда существовала боковая ветвь, которая если вдруг что… да, именно, примерно как ты. Но на данный момент все эти ветви мертвы. И я действительно последний!
Понимаешь Рон, да? Я — последний. Только это и сохранило мне жизнь, потому я до сих пор дышу, когда мне самое место в аду. И, боюсь, ничего поделать с этим нельзя…
Ах да, — я поморщился, — ты спрашивал что такое «тень». Это одна из тех особенностей, что передалась нам от предка вампира. Кровь пить, как известно, запрещено, но не в случае Повелителя. Видимо тут виновата кровь Богов, хотя, точно не скажу, но так считает Лионэль… я ведь сам не до конца понимал, до вчерашнего разговора… В общем, когда кто либо из моего рода пьет кровь она не только не вызывает у него привыкания, но и привязывает к нему того, чью кровь он пьет. Да Рон, ты прав, именно потому и называют «тенью», не можешь уйти… Прости меня, я не…
— Молчи! Ты ни в чем не виноват!
— Не знаю, я надеялся что-нибудь придумать, разбить эту связь, но сам в нее попал…
— Да… ты же заставил меня выпить твоей крови, верно? И что теперь?
— Не знаю, — я досадливо стукнул по тому же месту, что Рон до этого, отколов при этом внушительный кусок камня. — Если бы я знал!
— Значит, — совершенно спокойно заявил парень, пожимая плечами, — все идет так, как нужно.
— Ты в этом уверен? — Даже странно, я ожидал совсем не такой реакции.
— Если бы я не был нужен тебе, Боги не свели бы нас вместе. Если бы ты не был нужен мне, они не дали бы нам этого знания…
— А ты становишься философом, — усмехнулся я, снова блеснув клыками.
— Угу, а еще я все больше верю в Судьбу!
Я уже открыл рот, собираясь возразить, но именно этот момент выбрали наши гости, появляясь на крыше. Их было девять. Рэми, Дарис и еще один из рыцарей были мне знакомы, а вот остальные шестеро, скрытые плащами от макушки до пола представляли загадку. Захлопнув рот, я отлип от парапета, принимая положенную по этикету «стойку» и сделал быстрый знак Рону, чтобы отошел подальше.
— Ты ждал меня, — произнес старческий голос, скорее похожий на скрип. И старик откинул капюшон, оголяя совершенно белую, не подходящую для дроу, голову.
На несколько секунд я замер, не решаясь поднять взгляд и встретиться с мудрыми, выцветшими, как и волосы, глазами. Собираясь с силами, сначала проводил закат, за эти минуты, показавшиеся часами, совсем опустивший солнце за горизонт. Потом глубоко вдохнул гуляющий на свободе ветер. И только затянув паузу на достаточно долгое для неудобства время, все-таки позволил себе заглянуть в мудрые глаза Старейшины. Кроме того, что Савамаль входил в Совет, он являлся еще и верховным магистром, одним из моих прошлых учителей… как же давно это было! Время почти не внесло коррективов в его внешность, она уже очень давно не меняется, отдавая нафталином и такой запредельной мудростью, что не снится ни одному истинному правителю. Когда-то я предпринимал попытки сбежать от этого старика, как от наставника, теперь же, просто с горечью смотрел в такие привычные, все понимающие глаза и думал, что смог бы отдать слишком многое, только за возможность вернуться назад, изменить… и измениться…
— Ты изменился. Стал старше. Теперь я могу гордиться собственным воспитанником.
— Нет, — я отрицательно мотнул головой и тут же вспомнил об этикете. Например, о том, что должен поприветствовать Наставника.
Совершенно позабыв про остальных, я сделал несколько шагов вперед и опустился на колени перед единственным способным мне помочь дроу. Савамаль исключительно сильный маг, пожалуй, только он сумеет справиться с моей неподдающейся силой. Тонкие и сухие пальцы коснулись сначала моей щеки, переползли на подбородок, жестко приподнимая вверх, и лишь затем коснулись тускло поблескивающего ошейника. Он ни слова не сказал по этому поводу, не задал ни одного вопроса, только улыбнулся всепонимающей, подбадривающей улыбкой.
— Ты хочешь снять его?
— Да, Наставник. Вы поможете мне?
— Почему нет? Если ты уверен, что хочешь этого.
— Уверен, — я твердо посмотрел в светло голубые, почти прозрачные глаза, в которых, казалось, тонул и вяз рассудок, потом перевел взгляд на остальных и только тогда понял то, что теперь было очевидным — все они маги. — Прошу всех присутствующих установить и держать щит вокруг нас.
— Насколько мощный щит вам требуется? — Спросил один из абсолютно одинаковых капюшонов нежным женским баритоном.
— Самый мощный, какой получится, — после минутной заминки ответил я.
Рон все также молча стоял, прижавшись к стене в самом темном месте, видимо, чтобы не выгнали. Встретив несколько настороженный взгляд Рэми, я указал ему на Рона, на что тот кивнул. Дальнейшее зависело только от меня, да еще от того, сумеет ли Савамаль придать направление моей неадекватной силе. Я какое-то время, показавшееся секундой, простоял с закрытыми глазами, настраиваясь, потом так же не открывая глаз кивнул приготовившемуся магу, прекрасно зная, что он следит за моей подготовкой. Резкий рывок, сминающий внутренние заслоны и мне в срочном порядке, прямо на ходу, пришлось ставить все новые щиты, чтобы безконтрольная сила не смела нас, а заодно и этот уголок земли с белого света.
Я старался действовать быстро, менял и менял конструкции, в конце концов, остановившись на круговом вихре, оторвавшем нас от земли, но скорость вращения только нарастала, внутренних резервов становилось все меньше, а площадь моего вихря неумолимо увеличивалась, сминая щиты окружающих магов. Я чувствовал, как Савамаль устает, постепенно опуская контроль, как меня самого сжимает тисками и как быстро нарастает паника среди окружающих. В этот момент, мне казалось, я чувствовал весь замок, был каждым его обитателем, камнем с многовековой историей, лошадью на конюшне, курицей в курятнике на заднем дворе, и одновременно включал их всех, знал их мысли, переживал подъем чувств и горечь поражений, разделял память и медленно угасал огнем в камине. В этот момент я был миром, и это было прекрасно!
