Забавы колдунов. Часть вторая - Кузнецова Вероника (мир книг .txt) 📗

— Хорошая мысль, — одобрил Марио. — Я тоже всегда руководствовался такими идеями и брал только ненужное другим. Если бы хозяева заранее мне говорили, что деньги или вещи им нужны, я бы их ни за что не взял.

— Хорошо, что вы соблюдаете этот принцип, — вмешался Базиль грустным голосом. — А я иногда воровал сливки и сметану. Знал, что они нужны хозяевам, а всё равно их съедал. Вот где настоящее воровство.

— Да, ты поступал нехорошо, — согласилась обезьяна. — Впредь, раз ты осознал свою ошибку, тебе не следует так поступать. Постарайся исправиться. Вот я всегда стараюсь вести себя достойно.

Морда обезьяны опять скорбно перекосилась.

— А вот другие не всегда поступали со мной справедливо. Знаете, сколько жуликов и среди людей, и среди карликов?

— Не знаю, — торопливо признался Марио.

— Однажды, не так давно это было, пошла я на базар. Правда, не здесь, на земле карликов, а на земле людей. Денег у меня не было, так что я целый ящик бананов купила бесплатно. Продавец меня и не заметил. Запах был чудесный. Пока я шла домой, я всё предвкушала, как буду их есть. Прихожу в наш лес, открываю ящик… И что же?

— Что? — жадно спросил Иван.

— Оказалось, что ящик доверху набит кожурой от бананов! Представляете? Никому верить нельзя! На базаре сплошной обман. А если бы я ещё и деньги заплатила? Меня эта мысль особенно бесила, так что я отправилась обратно и потребовала заменить этот ящик с кожурой на ящик с бананами. Я прямо так и объявила продавцу, что нечестно подсовывать покупателям всякую дрянь.

— А он? — с интересом допытывался Иван.

— Этот тип не имел совести. Он стал кричать на меня и нести всякую чушь про воровство. А я честно купила бесплатно эти бананы. Я ему это втолковываю, а он только распаляется. Счастье, что я добра и снисходительна к чужим недостаткам, но осадок на душе остался и теперь я не слишком доверяю людям.

— Да, есть риск нарваться и на такого, — серьёзно согласился Иван.

— Люди часто сердятся без всякой на то причины, — добавил Марио.

— Может, и я иной раз не воровал, а покупал сметану бесплатно? — размышлял Базиль.

Пока обезьяна рассказывала про разные случаи из своей жизни, они шли бодрым шагом и не заметили, как прошли длинный путь.

— Далеко ещё до границы земли карликов? — спросил Иван.

— Недалеко, — отозвалась обезьяна и рассказала ещё несколько возмутительных случаев, свидетельницей и участницей которых была.

Адель уже поняла, что эта бойкая обезьяна намного опережает развитием её первую знакомую, так что строка про злую обезьяну вряд ли покорит её сердце, поэтому она сказала:

— Есть несколько басен про обезьян.

— Это ещё что такое? — насторожилась обезьяна. — Что-нибудь плохое?

— Не знаю, — затруднилась в ответе девушка. — Вроде бы и нет, а как это воспримете вы, обезьяны, я не знаю. Вдруг я не разглядела что-нибудь обидное?

И она прочитала басню Крылова "Мартышка и очки".

Обезьяна слушала внимательно и вдумчиво, но в конце была возмущена.

— Форменное безобразие! — с чувством проговорила она. — Эта мартышка слишком умна, чтобы, сумев добыть шесть штук очков, не суметь ими воспользоваться.

— Почему? — удивился Марио. — Можно ведь украсть какую-нибудь вещь, а её употребления не знать.

— Во-первых, она их не украла, а добыла, а это разные вещи, — самодовольно ухмыльнулась обезьяна. — И добыла она их у людей, а значит, она должна была видеть, куда они их надевают.

— Но ведь это всего лишь басня, — возразила Адель. — В баснях только говорится о животных, а подразумеваются люди, их глупость или пороки.

— А раз так, то и незачем приплетать сюда нас, — отрезала обезьяна. — Если какой-то человек не знает, как пользоваться очками, а наворовал их полдюжины, то и говорите только о нём, а не о нас.

— Да, Адель, ты должна с этим согласиться, — поддакнул кот. — А про меня басня есть?

— Не знаю, — ответила девушка, не решаясь прочитать басню про кота.

— Кстати, на будущее, — заговорила обезьяна, — на что надо надевать очки, чтобы лучше видеть?

— На нос и на уши, — ответила Адель.

— Странно, — протянула обезьяна. — Ты уверена, что знаешь, как ими пользоваться? Почему на уши? Почему на нос? Я бы поняла, если бы они нужны были для того, чтобы лучше слышать или нюхать. А то… Очень странно… А как они выглядят?

Адель описала внешний вид очков.

— Что-то здесь не так, — заключила обезьяна. — И вообще эти твои басни вредны, потому что в них лишь подразумеваются людские недостатки, а говорится всё-таки о животных, и, значит, на них напрямую клевещут. Мы-то, обезьяны, к этому давно привыкли, а другим животным может быть обидно.

Адель была немного ошеломлена логикой обезьяны, которую горячо поддерживал Базиль, поэтому не стала говорить о других баснях про обезьян, хоть и вспомнила ещё две.

— Однако, светает, — тревожно заметил Иван.

— Мы уже покидаем эти земли. Вон за той рощицей будет узкая полоска лугов, а за ней — наши места. Не подумайте, что мы живём среди банановых, манговых или апельсиновых зарослей. Мы так скромны и безобидны, что довольствуемся холмами, куда нас когда-то вытеснили не то карлики, не то дикари. Мы не ропщем и не мстим, но зато никто не вправе сердиться за то, что мы иной раз вынуждены отправиться на поиски пропитания к карликам или дикарям. Пусть сами поживут в холмах, а тогда и возмущаются. Я-то давно для себя решила, что нельзя прекращать ходить к карликам. А то они позабудут, что одно время мы были даже священными для них. Положим, я могла бы просуществовать, питаясь виноградом, инжиром, финиками, грушами, яблоками, персиками и прочими плодами, но здесь важен принцип справедливости. Раз мы когда-то жили и на землях карликов и среди дикарей, то нельзя не напоминать об этим им всем.

— Значит, рядом с землёй карликов находится земля дикарей? — спросила Адель.

— Нет, — досадливо ответила обезьяна. — Дикари не имеют своей земли, а кочуют с места на место. Чаще всего они бродят по земле карликов, но, случается, забредают и к нам, хотя мы стараемся поскорее их выгнать. Карлики их тоже не жалуют, но терпят, потому что дикари не отходят далеко от границы. Мне кажется, что они не принимают дикарей за людей. Это мы ясно видим, что до обезьян дикарям далеко, а карлики этого не понимают. И опять-таки, мне это обидно. Как можно путать нас и дикарей?

— Да, действительно, — серьёзно согласился Иван.

Марио молчал, но лицо его подозрительно кривилось. Похоже, он делал неимоверные усилия для того, чтобы не рассмеяться.

Путешественники вышли из рощицы, когда совсем рассвело и с тревожным чувством вышли на обширное пространство лугов. Вдали вставали холмы, о которых говорила обезьяна, но до них надо было ещё добраться.

— Вон там мы и живём, — объявила обезьяна, махнув в сторону холмов длинной волосатой рукой. — Когда туда придём, вам можно будет закусить виноградом и всем, что у нас растёт, нам не жалко… Только не срывайте самые вкусные плоды, а берите что похуже.

Последняя фраза вырвалась у обезьяны словно против воли и смутила её, так что она даже на несколько мгновений закрыла лицо тёмной жёсткой ладонью, но быстро прогнала всякие воспоминания о неловкой обмолвке и вновь принялась рассуждать о себе и своих собратьях.

Солнце уже поднялось высоко над линией горизонта, мешая путникам смотреть вперёд, а до холмов было ещё далеко. Они существенно приблизились, и было заметно, что это не бесплодные неприступные кручи, а плавно поднимающиеся и густо покрытые деревьями и кустами возвышения. Бьющее прямо в глаза солнце мешало рассмотреть холмы тщательнее, но и без того было видно, что жаловаться обезьянам не на что и места у них богаты растительностью.

— А мыши там есть? — спросил Базиль, и голос его показался Адели жалобным.

— Птицы есть, — сказала обезьяна, — а до мышей нам дела нет. Если тебя они так интересуют, то поищи их норки у корней деревьев.

— Птички — это тоже хорошо, — согласился кот. — Сейчас бы рыбки или молочка.