Неприкаянный - Харт Хелег (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
Пространство от избытка энергии местами сходило с ума. Едва войдя на Глубины, мы угодили в комнату с исчезающими дверями. Когда-то очень давно она была зачарована, но вихри в Эфире так буйствовали, что плетение разорвало в клочья. В результате выход то появлялся на одной стене, то перескакивал на другую, причём так быстро, что мы при всём желании не успели бы в него проскочить. Выбрались так же случайно, как попали: я прощупывал стену, и вдруг рука провалилась в материализовавшийся под ней дверной проём. Пока я находился на полпути из комнаты, выход не исчезал, так что мы быстренько шмыгнули наружу - и оказались на середине моста, перекинутом через искусственное ущелье с лавовой рекой на дне.
Местами тяготение перескакивало с пола на стены и на потолок. Кое-где оно отсутствовало вовсе - вокруг летающих металлических шаров предметы парили прямо в воздухе. Почти все Глубины были усеяны строениями, возведёнными в самых невероятных формах: они крепились к стенам пещеры и Базальтовому своду, соединялись тонкими мостиками и большими изогнутыми трубами, могли располагаться посреди колонны или на самом конце горизонтально торчащей балки. К некоторым зданиям не вела ни одна лестница, и попасть в них можно было только с помощью крюка и верёвки. Эта странная архитектура отличалась тонкостью, переходящей в изящность, и монолитностью: каждое строение было уникальным и законченным произведением искусства. Разумеется, очень немногие из них уцелели в первозданном виде - в основном из-за тварей.
Кир утверждал, что Глубины - это ад, Бездна, но мне они представлялись некогда чудным городом, который по чьей-то воле превратился в зловещий отвратительный гротеск. Живность здесь водилась самая невообразимая. Когда-то я прочёл «Бестиарий» Алекко Учёного, но этот талмуд не содержал даже сотой части видов, которых мы повстречали на Глубинах. На поверхности отродья, мутанты и химеры появлялись как результат возвратов. Здесь же избыток энергии заставлял тварей мутировать без конца и края, а крайне агрессивная внешняя среда катализировала этот процесс. Замкнутый круг: когда слабая тварь мутировала и превращалась в сильную, она становилась частью агрессивной среды для других тварей, которые отныне считались слабыми. В силу своей замкнутости Глубины превратились в огромную банку с пауками; жизнь большинства здешних обитателей потеряла всякий смысл, кроме того чтобы убивать и быть убитыми. Воюя между собой, твари постепенно разрушали здания или уродовали их, превращая в свои гнёзда. На площадях всегда дрались и умирали, самые тёмные углы кишели личинками и молодняком. Нам оставались только узкие переулки, трубы да разные труднодоступные проходы.
Двигались в основном перебежками. Лучшей тактикой по-прежнему было оставаться незамеченными, но на Глубинах это удавалось намного реже. Поэтому бегать приходилось часто. Когда тварь попадалась медлительная, мы отрывались. Если не удавалось - забивались в какую-нибудь щель, где нас не могли достать. Если и этот вариант отпадал, дрались. Но самый хитрый способ ухода от погони нам растолковал Кир. Звучала сия мудрость так: «Убегая от гниды, которую не можешь одолеть, столкни её с другой гнидой. Они непременно кинутся друг на друга, а ты тем временем линяй». Сработало в семи случаях из восьми. В восьмой, линяя, мы нарвались на ещё более крупную тварь, которая раскидала нас по углам и гоняла ещё с полчаса.
Собственно, после этого-то мы и остановились в неприметном закутке отдышаться.
- И на старуху бывает проруха, - резюмировал Кир и повернулся к Лине. - Как нога?
Девушке не повезло больше всех. Каменный голем, заставший нас врасплох, слегка зацепил её ногой, и Лина хорошенько приложилась коленом о ступеньку. Убегала она уже прихрамывая.
- Жить буду, - отозвалась девчонка. - Вроде, ничего не сломано.
- Я её подлатаю? - спросил я. - Если она не сможет бежать, мы сильно замедлимся.
- Валяй, - отмахнулся Кир.
На Глубинах он стал значительно лояльнее к применению магии, хотя и ворчал, что некоторые твари её чуют. Просто на Глубинах польза от колдовства наконец перевесила неприятности от него.
Я прикоснулся к месту, которое Лина зажимала рукой, и создал исцеляющее плетение. Через пальцы к ушибу хлынуло тепло. Затраченная энергия тут же восполнялась извне - я просто черпал её, как воду из реки.
- Будешь меня лечить от каждой царапины? - девчонка хитро улыбнулась.
- Ты права, - кивнул я. - Надо было давно тебя бросить, как обузу.
Ответом мне был болезненный тычок в бок.
- Шутник нашёлся.
- Сама такая.
- Разговорчики, - буркнул Кир, и мы замолкли.
Судя по звукам, неподалёку кого-то жрали или зачинали. Сильно пахло горелым - на выходе из закутка лежала горка обугленных останков. Чем ниже мы спускались, тем жарче становилось, а некоторые твари вдобавок использовали огонь как оружие. По специальным желобам и в ущельях неторопливо текли лавовые потоки, приближаться к которым было всё равно, что лезть в затопленную печь. Мы сняли с себя всё, что можно было снять, не опасаясь за собственную жизнь, но всё равно обливались потом так, что оставшуюся одежду - хоть выжимай. Да, в некотором смысле Глубины действительно напоминали преисподнюю.
Ярусность здесь стала достаточно условной. Я точно не понял разницы между, например, двадцать девятым и тридцатым, просто верил Киру на слово, когда он говорил, что мы спустились ещё на один ярус. Мы то находились на дне гигантской пещеры, то вдруг оказывались под её потолком, хотя шли в основном по горизонтали. Каким образом гном здесь ориентировался, для меня по-прежнему оставалось загадкой.
- Скоро спустимся на тридцать третий, - сказал он вполголоса. - Самый глубокий ярус, на котором я бывал. И, насколько я знаю, ниже только Огонь Глубин.
Кир заглянул в мешок, пошерудил в нём рукой и продолжил:
- Еды осталось меньше половины. Чем дольше будем искать Оракула, тем сильнее будем голодать на обратном пути. Мы уже и так затянули пояса, но этого всё равно недостаточно. Если с едой станет совсем плохо, всегда есть последнее средство, - он кивнул на дымящуюся груду мяса и костей.
Мы с Линой переглянулись, гадливо морщась.
- Лучше ещё сильнее затянем пояса, - сказала девушка.
- Ты же знаешь, где искать Оракула? - я взглянул на гнома с надеждой.
- Уверенности нет, - Кир задумчиво откусил от засохшей лепёшки. - Тридцать третий ярус всё-таки. Мало кто там бывал, так что сведений очень мало. Но парочка предположений есть. Например, там почти возле самой лестницы подряд идёт несколько цветных залов. До конца их никто ещё ни разу не прошёл.
- Почему?
- Магия, - гном посмотрел на меня в упор. - Пока ты в зале, тебя словно подменяют, становишься сам не свой. В промежутках между ними ничего, а внутри - чертовщина какая-то. Некоторые даже первый пройти не могут. Я застрял на седьмом.
- А всего их сколько?
- Ты что, глухой? Никто дальше не ходил, никто не знает. Через проём видать, что дальше есть какое-то светлое помещение, но заходишь в чёртов зал, и от страха ноги отказывают. Как болванчик становишься, в голове от ужаса ни единой мыслишки.
- А с другой стороны в то помещение не попасть?
- Искали, - кивнул гном. - Пройти, не поджарившись до хрустящей корочки, там можно только в одном месте. Когда будем на месте - сам поймёшь. Тридцать третий ярус не сильно опасный, но...
Вдруг Лина начала неистово дёргать меня за рукав, округлившимися глазами глядя нам за спины.
- Эй, эй, смотрите!
Мы мгновенно обернулись. В переулке, по которому мы совсем недавно прошли, возник силуэт. Непроглядно-чёрный, выше меня на добрый локоть, тощий, он появился прямо из стены. Руки у него свисали почти до пола, а головы словно и не было вовсе. Он двигался плавно, словно находился под водой, отчего выглядел ещё более устрашающе.
- Тень, - прошептал Кир. - Не упускайте его из виду и медленно пятьтесь. Молча.
Почти наверняка Тень заметила нас, но отчего-то не спешила набрасываться, в отличие от других обитателей Глубин. Просто стояла и, похоже, каким-то образом нас обнюхивала. Если бы тишина и мрак имели запах, то это было примерно то чувство, которое я испытывал, глядя на это существо. Через Эфир я увидел его ауру: бесплотная Тень оказалась вполне живой.
