Легенды грустный плен. Сборник - Бушков Александр Александрович (книги онлайн бесплатно .txt) 📗
— Смотрите-ка, как на них подействовало, — обратился Ган-а-Ру к стоящему рядом с ним эллигатскому воину. — Должно быть, они решили, что чародей Ки-Энду вытащил из-под земли солнце, чтобы осветить путь своему войску.
— Солнце? А что, я бы и сам мог так подумать! — ответил воин. — Ваш мелх и вправду творит чудеса.
— Ки-Энду у нас — голова, — сообщил Ган-а-Ру, подруливая к берегу. — Эй, ребята, пора! Смотрите, не простудитесь!
Стоявшие наготове у борта люди — человек пятнадцать — попрыгали в воду, быстро выбрались на сушу и принялись отвязывать лодки и отталкивать их от берега. Оставшиеся на корабле зацепляли их баграми и подтаскивали к корме. Быстро справившись со своим делом, продрогшие, мокрые люди вскарабкались обратно на палубу. Дружно ударили весла, и корабль стал медленно выплывать на середину реки, таща за собой вереницу лодок.
На берег тем временем набежала целая толпа нидхагов: они спешили на помощь своим, что вели бой по ту сторону Эллила. Не найдя лодок, они недоуменно бегали туда-сюда вдоль воды, потом наконец кто-то заметил корабль. Три сотни глоток яростно взревели что-то наподобие «Рса дейр, ворр-р!», и в отплывающих полетели стрелы. «Сейчас, сейчас, — пробормотал Ган-а-Ру, — минутку!» Выйдя на середину, корабли развернулись бортами вдоль берега и бросили якоря. Воины навели все четыре катапульты на столпившихся у воды врагов и открыли стрельбу. Первые же выстрелы оказались удачными, прорубив глубокие бреши в самой гуще беснующейся толпы. Уже после пяти залпов нидхаги поспешно отступили в темноту, оставив на земле десятки искалеченных тел.
Воспользовавшись передышкой, Ган-а-Ру приказал поднять якорь, и корабль оттащил захваченные лодки в город. Там уже стояло штук двадцать таких же трофеев — северная флотилия справилась со своей задачей не хуже, чем южная. В городе светились почти все окна — никто не спал, ожидая исхода битвы; при этом улицы были совершенно безлюдны и стояла непривычная тишина…
Корабль вернулся на боевые позиции. Там было по-прежнему спокойно — нидхаги пока не пытались форсировать реку. Воины со второго судна, все так же стоявшего на якоре, сообщили адмиралу, что за время его отсутствия ничего существенного не произошло. «Не нравится мне это затишье», — нахмурился Ган-а-Ру. Впрочем, шум боя на восточном берегу, по-видимому, приблизился — теперь были отчетливо слышны крики людей, хриплый рев нидхагов и звон оружия. Через некоторое время из темноты, где-то совсем близко, раздался знакомый голос:
— Ру! Эй, Ру! Где ты? Забери нас отсюда, будь другом!
— Хан дэвин! Никак это ты, Ки-Энду? Какими судьбами? Что ты там делаешь?
— Слишком много вопросов! Скорее возьми нас на корабль, а то будет поздно!..
Корабли подошли к берегу, и остатки отряда Ки-Энду — все, кого ему удалось собрать в кромешной тьме и сумятице боя, не более сотни измученных воинов, — поднялись на палубу. Посадка еще не была закончена, когда налетели нидхаги, и матросам Ган-а-Ру с трудом удалось задержать их залпами катапульт, пока последние бойцы взбирались на борт. Лошадей пришлось оставить, к великому сожалению Ки-Энду и всех остальных, — для них все равно не хватило бы места.
Корабли двинулись к городу. Ган-а-Ру подошел к Ки-Энду и, мрачно глядя ему в глаза, спросил:
— Где остальные?
Ки-Энду отвел взгляд.
— Не знаю. Я растерял всех воинов в темноте. Одна надежда, что они сумеют вернуться поодиночке, благо нидхаги не гуллы и сейчас так же слепы, как и мы. Не смотри на меня так, Ру, я не привык видеть тебя таким угрюмым.
Ган-а-Ру горько усмехнулся и не ответил.
— Узнать бы, что происходит у нас на северном флоте, — сказал Ки-Энду, видя, что молчание затянулось, — пришел этот мелх Гелас со своими ополченцами или нет?
— Пришел, должно быть, раз обещал. Во всяком случае, в последние полчаса на восточном берегу стало гораздо тише — вероятно, нидхаги перебрасывают свои войска на север. Что ты собираешься делать?
— Вернуться к воротам, зажечь маяк и снова пойти в атаку. Со светом дела у нас шли гораздо лучше, чем в потемках… Подожди-ка… Что это за звук?
В наступившей тишине был ясно слышен грохот, доносившийся с северо-запада, со стороны города.
— Я уже давно прислушиваюсь, — сказал Ган-а-Ру. — Видишь ли, нидхаги с западного берега остались не у дел. Насколько я понимаю, они решили, чтобы хоть как-то себя занять, выломать западные ворота и захватить Эллигат. И это им легко удастся, ведь у нас на той стене не осталось ни людей, ни камнебросалок.
— Проклятие! Как я мог не предусмотреть этого? Скорее в город!..
Корабли прошли под мостом и сразу же пристали к западному берегу. Ки-Энду немедленно разослал гонцов во все концы крепости: было приказано перекрыть Эллил решетками, снова разжечь на башнях костры (без отражателей), чтобы указывать возвращающимся воинам дорогу домой. Люди, стоявшие на восточной стене, получили приказ переходить вместе с катапультами на западную; гонцы были посланы также в поле к северу от Эллигата — им было велено разыскать сражающиеся там отряды Гиора и Геласа и вернуть их в крепость. Ворота — северные и южные — должны были оставаться открытыми, пока не возвратятся последние воины или пока противник не приблизится вплотную к крепости.
Разослав гонцов, Ки-Энду повел остатки своего отряда к западным воротам. Ган-а-Ру со своими людьми отправился следом.
Поднявшись на надвратную башню, они встретили там всего десяток измотанных воинов — расстреляв все камни из своей единственной катапульты и истратив все стрелы, они уже отчаялись что-либо сделать и лишь с ужасом ждали, когда не выдержат ворота.
Ки-Энду посмотрел вниз. В темноте он с трудом разглядел громадную осадную машину, вокруг которой суетилось множество нидхагов. Машина стояла у самых ворот и ритмично, раз за разом, била в них тяжелым железным тараном. От каждого удара башня содрогалась, но ворота пока оставались невредимыми. Ратники принялись обстреливать нидхагов из луков, но было еще слишком темно, и потому стрелы редко достигали цели. Тогда Ки-Энду приказал воинам носить камни для катапульты.
— Надо хоть что-то делать, — сказал Ган-а-Ру, — ничто так не лишает людей мужества, как бездействие, пусть даже вынужденное.
Небо на востоке понемногу становилось светлее — скоро должно было взойти солнце. Вражеская машина продолжала методично бить по воротам; снизу сообщили, что железные засовы погнулись, но створки уперлись в решетку и пока держатся. «Вода и камень точит… — заметил Ган-а-Ру. — В конце концов их все-таки выломают».
Наконец прибыли катапульты с восточной стены; пока их при помощи блоков поднимали и устанавливали на башне, прибежал запыхавшийся гонец от мелха Гиора. Взобравшись на площадку, он разыскал Ки-Энду и радостно сообщил, что на севере одержана полная победа.
— Гелас подоспел как раз вовремя! И маяк нам очень помог. Мы окружили нидхагов и разбили их наголову; потом прошли вдоль восточной стены до самых южных ворот… Впрочем, я вижу, господин мелх, что вас не радует моя весть. Нам уже сообщили, что нидхаги западного берега пошли на штурм, поэтому Гиор и Гелас со всем войском спешат сюда. Я думаю, они уже в городе. Надеюсь, что серьезной опасности нет — ведь Эллигат, как известно, неприступен.
Снизу раздался громкий скрежет и грохот обваливающихся камней.
— Все, кто не занят с катапультами, — вниз! Скорей! — крикнул Ки-Энду, и воины помчались по крутой лестнице к подножию башни. Оказалось, что не выдержала каменная кладка стены в том месте, где к ней крепились воротные петли. Лицевой слой камней обрушился, и искореженная левая створка ворот упала на землю. Теперь только продавленная решетка стояла на пути разъяренных вражеских полчищ.
Встало долгожданное солнце, но то, что увидели в его свете защитники Эллигата, наполнило отчаянием их отважные сердца — нескончаемое море косматых нидхагских голов да страшная машина, без устали работающая своим тараном…
Ки-Энду еще не успел принять никакого решения, когда возникла новая опасность — сверху крикнули, что нидхаги принесли длинные лестницы и лезут по ним на стены. Это означало, что теперь уже поздно применять камнеметные машины, которые, к тому же, еще и не готовы. Ки-Энду понял, что нидхаги скоро ворвутся в крепость, и приказал строить баррикады и завалы на всех улицах.
