Четвертый год - Каменистый Артем (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
Еще через час, вождь вынужден был принять очень трудное решение:
— Воины! Забираем только самое ценное добро! Остальное пусть сгорит вместе с этой крепостью и хижинами!
— Но Мур, здесь еще так много добра!
— Глупая голова! Или ты вообще думаешь задом! Мы не сможем унести и малую часть этого добра! Так что украдем то, что сможем. Сегодня духи излишне щедры к нам!
Олег, выключив рацию, призадумался. Никакой информации о положении дел на суше ему не докладывали — разве что жалкие несколько слов. Но так как все передатчики работали на одной частоте, он прекрасно слышал переговоры Круга с Добрыней, и, анализируя услышанное, понимал — не все ладно. То, что Кабан больше не выходит на связь, это ерунда — просто поломалась рация. А вот то, что он не вышел в эфир и после того, как войско землян отправилось к Измаилу, очень неприятный признак. Да и войско это теперь почему–то не в Измаиле, а севернее его. И двигаться вроде бы к Фреоне собирается.
Что бы это все значило?
Команда «Варяга» спряталась от дождя в трюме — на палубе остались лишь вахтенные дежурные. Из закутка с радиостанцией Олег видел сейчас всех. Хоть света и немного, но трех масляных светильников вполне достаточно, чтобы различать людей. Команда готовилась ко сну. Но так как порядки были далеко не казарменные, сигнала «отбой» здесь не было, и каждый мог ложиться, когда ему вздумается. Кто–то уже завалился в свой гамак, другие только собирались это сделать. Аня с Ритой, присев под самым большим светильником, зашивали чью–то одежду — в такие моменты лучница казалась простой домохозяйкой. Ближе к корме за табуретами расселись четверо заядлых картежников, причем двое из них были восточники — Бум и Ури. Оба по–русски знали не больше десятка слов, но это не помешало им постигнуть тайны «подкидного дурака», и резались они в него при любой возможности.
Уютный, привычный корабельный мирок. Своя маленькая вселенная посреди буйства стихии. Снаружи небеса изливают водопады холодной воды, вздувшаяся Фреона несет мусор, пену, и трупы. А здесь тепло и спокойно. Доски палубного настила давно разбухли от влаги, и сверху уже ничего не капало. Остается только пожалеть южан и северян, сражающихся на берегу. Каково им там под проливным дождем на мокрой земле? Даже палатки не спасают от такого — проклятый дождь везде путь найдет.
Сейчас Олегу придется выйти к своим людям. Посыплются вопросы — всем ведь интересно, что творится на берегу. И что ему отвечать?
Глава 25
На Земле Дубин лошадей видел лишь в кино, или издалека. Так бы и жизнь прожил, ни разу в седло не сев. Не дали — здесь ему уже не первый раз приходится натирать зад о жесткую кожу. Лошадь у него была теперь своя — личный подарок герцога Октуса. Молодой, своенравный жеребец — ему бы лучше на тихоходной кляче ездить, чем на таком рысаке, но дареному коню…
Октус подарил коня не просто так, а с умыслом — расплачиваться приходилось вот уже второй час. Просто Дубин тупо ехал с восточником бок о бок, по мере возможности поддерживая беседу. Если беседой можно назвать этот шквал вопросов, и разной информации о местных интригах. Надо сказать, обмен информацией был взаимовыгодным — главное военные секреты не выдавать, а знать друг о друге побольше, это только на пользу.
— Сир Дубин, вот скажите мне, как воин воину, у кого, по–вашему, больше опыта в этой войне? Я прожил уже тридцать девять лет, не мальчик юный давно уж. Я четвертый раз в этих краях уже воюю. Когда попал впервые, мне было лишь девятнадцать. С тех пор пропустил поход лишь однажды, когда меня скрутило лихорадка. Вы сами признали, что заняли эти земли лишь в прошлом году. Вы здесь новые, и ничего не знаете. Вот, к примеру: почему мы сейчас идем по этой тропе?
— Потому что Монах считает, что это самый удобный путь к Фреоне.
— Ваш вождь такой же новичок в этих краях, как и вы. Остановите коня, сейчас я вам покажу кое–что. Эй, Орцион, расчисти глину на тропе, вон там, с краешка.
— Сир, лопаты в обозе.
— Остолоп! Топором расчисти — он об глину не попортится.
Воин послушно слез с коня, секирой поддел слой глины, откинул в сторону. Капли дождя заплясали на обнажившихся камнях. Указав на них рукой, Октус довольно пояснил:
— Вот, это брусчатка древней дороги. Эта дорога идет через Валкон и Церпер, и даже не знаю, где она начинается. Дальше протягивается через все леса, и заканчивается на берегу Фреоны. Говорят, на другом берегу она продолжается, и идет по Хайтане. Не знаю — не было у меня желания это проверить. Дорога очень старая, почти везде затянута землей и глиной. Неудивительно — никто ведь за ней давно не следил, да и не пользуются ей уже чуть ли не вечность. Но в древние времена все было не так — это был самый главный купеческий путь. Люди возводили мосты и разрушили горы, чтобы ее провести. Говорят, что даже через Фреону здесь был раньше мост. Я в это не очень верю, но не сомневаюсь, что паром здесь был основательный. Во всем моем королевстве лишь в одном городе есть мощеная дорога — жалкий тупик перед королевским дворцом. Оцените, сколько труда было вложено в эти дикие ныне земли. И оцените силу привычки: никто не помнит строителей этого пути, никто давно не торгует здесь, целый страны исчезли, а мы так и ходим по этой дороге. И хайты ходят. Зря ваш вождь повел нас по ней к реке. Лучший выход бить на этом пути передовые отряды, и тут же отходить. И так повторять раз за разом. Я знаю хайтов, их войско растягивается сильно, и не сможет нам помешать.
— Вы же говорили, что у них много фраков, а против них бессильна ваша конница.
— Да, я так и говорил, и от своих слов не откажусь. В этот раз фраков уж слишком много. А нас мало. Не все ладно в наших королевствах — из восьми лишь четыре выделили воинов. И воинов выделили очень мало. Вон, Катус вообще жалкую шайку голодранцев с бароном во главе послал. А ведь по договору выступать должны все, и помногу. У нас бы тогда было тысяч пять воинов, и мы бы легко сбросили хайтов в реку. Но не судьба — мало нас. И нет среди нас согласия. Но зато есть вы, а у вас есть ваши волшебные трубы. Я первый раз вижу такое оружие — что за мудрец его придумал?
— Я не знаю, кто придумал. Мы просто им пользуемся.
— Странно. Вот у нас все знают, что арбалет изобрел сын бродяги и шлюхи: Ринотус. Имя его проклято в веках.
— Это за что его так не любят, неплохое ведь изобретение?
— И что в нем неплохого? Вот скажите, сколько человеку надо времени, чтобы овладеть искусством стрельбы из арбалета?
— Да там времени много не надо. Научиться бить метко вдаль, конечно, посложнее, но все равно несколько дней хватит.
— Всего лишь дни. А воина готовят годами. И умирает этот воин от сопляка с этой корявой штуковиной.
— Если бы у всех ваших солдат были арбалеты, хайтам бы пришлось несладко.
— В этом дожде арбалеты и луки не сильно помогают. Наши лучники жалуются, что их тетивы превращаются в гнилые веревки прямо на глазах. А вашим трубам вода не вредит?
— Вредит. Но пока держимся.
— Этот проклятый дождь превращает в гниль все, к чему прикоснется. Даже мой родовой клинок ржавчина старается съесть, а на ножнах проступает плесень. А там, куда мы идем, нет ли ваших деревень?
— Нет. Эти края хайты любят особенно сильно, и народ здесь не селится. Южнее, за рекой, крепость наша, при ней была деревня. Но деревни вроде уже нет, а крепость в осаде.
— Я видел эту крепость. Вместе с отрядом Валкона мы напали на хайтов там. Хорошую трепку задали. Но потом появились фраки, и нам пришлось поспешно отступить. Мы видели, что воинов в той крепости очень мало. Стены вообще пустые были. Наверняка, их уже взяли хайты.
— Неизвестно. К ним потом сильная подмога подошла, с «трубами». Крепость вроде крепкая, штурмом под огнем взять ее нелегко.
