Полет черного орла - Якоби Кейт (книги .txt) 📗
Он не шевельнулся, не издал ни звука. Охваченная внезапным страхом, Дженн пересекла зал и коснулась его руки, пытаясь вывести его из оцепенения.
— Все напрасно! — Голос Роберта был безжизненным; в нем звучала такая безнадежность, словно он только что увидел перед собой грозное знамение. — Все напрасно…
Дженн повернулась и проследила за его взглядом. Стена… пол…
— О боги!
Стена высилась посреди зала, не примыкая к его стенам и не касаясь потолка. Она уходила вверх на два человеческих роста, в ширину достигала двадцати шагов. Когда-то ее поверхность была ровной, теперь же представляла собой мешанину выбоин; пол у ее подножия усеивали осколки камня. Кое-где оставались нетронутые участки, крошечные, не больше ладони; на них сохранились яркая роспись и резьба. Однако ни одного нетронутого иероглифа не оказалось.
Роберт рухнул на колени и стал перебирать кусочки камня.
— Гильдийцы… Они нашли то, что искали. Вот почему они не тронули библиотеку: она ничем им не грозила, а эта… эта надпись была опасна. Они ее уничтожили, Дженн! Ты видишь? Они ее уничтожили…
Дженн поразила нотка ужаса и горя в его голосе. Она положила руку на плечо Роберту, пытаясь дать хоть слабое утешение. Она не могла отвести глаз от оскверненной стены.
— Кто-то, должно быть, рассказал им, что это такое и где нужно искать, — прошептала она. — Но я не могу понять, зачем им было уничтожать надпись, — пророчество ведь их не касалось!
Роберт сел на пол и снова замер в неподвижности. Его полный горечи тихий голос отразился от камня стен:
— Дело не в этом. Они уничтожили надпись, думая, что тем самым помешают пророчеству сбыться. Ох, кровь Серии-лета, даже я не был настолько глуп, чтобы поверить в такое! Будь они все прокляты!
Дженн убрала руку и попятилась. Ярость, прозвучавшая в голосе Роберта, казалось, заполнила весь зал. Дженн сделала глубокий вдох.
— Роберт, не думаю…
— Пошли. — Он вскочил на ноги и рванулся к двери, прежде чем Дженн сумела его остановить. — Нет нужды оставаться здесь еще на одну ночь. Мы уезжаем.
Еле сдерживая нетерпение, Роберт кидал пожитки в седельные сумы. Когда его руки ничем не были заняты, они начинали трястись от усилия не показать владеющие им чувства.
Гнев…
Он сам во всем виноват. Он же ведь с самого начала знал, что ничего полезного они здесь не найдут, но все равно позволил Дженн поколебать себя заманчивыми идеями и доводами. Ну вот, он явился сюда и обнаружил именно то, чего ожидал… только он никак не ожидал ни найти надпись, ни узнать, что она уничтожена — намеренно уничтожена кем-то, кто и представить себе не мог всей ее важности.
Проклятие!
Закончив сборы, Роберт вскинул вьюк на плечо. Скорее колдовским зрением, чем глазами, он видел Дженн, которая, собрав свои вещи, вышла следом за ним из здания. Он отвел коней в древнюю конюшню, где они не страдали бы от дневной жары… Теперь день клонился к вечеру, скоро станет прохладнее, а потом наступит благословенная темнота, в которой можно похоронить написанные у него на лице чувства.
Похоронить… Похоронить все: гнев, отчаяние, безнадежность. Он должен это сделать — ведь ими питается живущий в его душе демон. Достаточно единственной искры…
Самообладание еще никогда не было так жизненно необходимо.
Роберт молча оседлал лошадей и вручил Дженн поводья ее коня и вьючной лошади. Он не смел произнести вслух ни слова: тех горьких упреков, которые рвались у него с языка, Дженн не заслуживала. Не ее вина, что надпись оказалась уничтожена, что какой-то несчастный не выдержал пыток и выдал Гильдии тайну. Дженн пыталась помочь, пыталась дать ему новое оружие для борьбы с Нэшем, но сумела лишь породить нового врага, которого будет нелегко победить, — отчаяние.
Они почти миновали ворота, когда Дженн заговорила; ее слова оказались полной неожиданностью для Роберта.
— Роберт… Помнишь, ты просил сказать, если я снова что-то услышу?
Он замер на месте и повернулся к Дженн, но она на него не смотрела. Стоя лицом к дворцу, она переводила взгляд с одного окна на другое.
— Что там? Снова пение?
— Нет… что-то другое. А ты ничего не слышишь?
— Нет. — Роберт хотел сказать что-то еще, но в этот момент и в самом деле услышал какой-то звук, совсем не похожий на пение. Схватив Дженн за руку, он поспешно потянул и ее, и коней в густую тень, отбрасываемую казармой стражи у ворот. Только оказавшись в укрытии, он позволил себе окинуть окрестности колдовским зрением.
Вокруг дворца, в главном зале, у южных ворот… Их было не меньше двадцати. Но… но… что-то в них было неправильное… Казалось, они стараются не позволить Роберту заметить их ауры. Это были не малахи, но и не обычные люди. Они казались чем-то промежуточным, и желание узнать больше обрушилось на Роберта с такой силой, что он судорожно втянул в себя воздух.
Проклятие, если бы можно было их увидеть! Но посмеет ли он подойти поближе, рискнет ли подвергнуть Дженн новой опасности?
— Роберт!
Отчаянный шепот Дженн вернул его к реальности. Лицо Дженн было бледным, в широко раскрытых глазах застыл страх.
— Не беспокойся, я тоже их слышу.
— Их? — Дженн, нахмурившись, покачала головой. — Здесь есть люди?
— Разве ты их не видишь колдовским зрением?
— Нет, но я… я слышу, как они разговаривают… вот здесь. — Она коснулась лба. — Разве ты слышишь не так? — В голосе Дженн прозвучало возбуждение.
— Я слышу, как они двигаются, слышу топот их коней, — но они не разговаривают.
— Ничего подобного! — Дженн вцепилась в его рукав, на лице ее выступили капельки пота. — Роберт… я же их слышу! Это… это умственная речь!
ГЛАВА 17
Со всей возможной быстротой Роберт завел коней в пустую казарму, привязал их и успокоил, потом повернулся к Дженн.
— Ты уверена, что не ошиблась? — тихо и спокойно спросил он. — Именно мысленная речь? Не пение и не что-то еще?
Дженн, хмурясь, помолчала, словно прислушиваясь, потом кивнула, глядя Роберту в глаза.
— Да, определенно. Я слышу фразы, вопросы и ответы, и голоса отличаются один от другого. Похоже, они что-то обсуждают. И они так близко! А ты уверен, что не можешь этого расслышать?
Роберт закрыл глаза и сосредоточился. Он различал шаги, стук копыт; люди спешивались и разгружали лошадей, но не разговаривали.
О, дыхание Серинлета! Кто эти люди?
Открыв глаза, Роберт шепотом спросил Дженн:
— Ты понимаешь, о чем они говорят? Дженн помотала головой:
— Похоже на какой-то чужой язык, хотя многие слова мне и знакомы. Дай мне их послушать, может быть, удастся узнать, что они здесь делают.
— Главное, известно ли им о нас…
Теперь была очередь Дженн закрыть глаза, и Роберт не стал ей мешать. Он внимательно прощупывал все вокруг колдовским взглядом, чтобы заранее узнать, если их убежище окажется обнаружено. Хоть солнце и клонилось к горизонту, в казарме было жарко и душно. Лошади стояли смирно, но если придется оставаться здесь долго, они начнут беспокоиться. Если придется спасаться бегством, то чем скорее, тем лучше.
Только если они покинут дворец Бу при дневном свете, на открытой равнине их немедленно заметят.
Дженн неожиданно охнула и повернулась к Роберту. В глазах ее была паника.
— Они знают, что мы здесь! Они видят нас… нет, только тебя… колдовским зрением! Они видят тебя, Роберт!
— Каким образом?
— Не знаю. Они все время говорят о тьме, осквернившей священный зал… и о Враге! Роберт… — Дженн мгновение помолчала, прислушиваясь, потом схватила его за руку. — Нам нужно отсюда бежать! Немедленно! Они не знают точно, где мы прячемся, но ищут… Они такие… такие гнусные! Они хотят тебя убить. Пожалуйста, бежим!
— Мы не можем, пока не стемнеет. Нужно подождать еще несколько минут. Я слежу за ними, и если кто-то двинется в нашу сторону, тогда уж ничего не поделаешь — придется спасаться. Дворец велик. Если они не видят нас колдовским зрением, есть шанс, что нам удастся в темноте скрыться.
