Амулет Самарканда - Страуд Джонатан (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— Хорошо.
И он начал подниматься на ноги; во все стороны полетели брызги. В ботинках у него зачавкало.
— Ты уверен, что нам непременно нужно действовать в соответствии с этим планом? — поинтересовался я. — Я могу вместо этого отвести тебя в доки. На кораблях часто нужны юнги. Жизнь тяжелая, но увлекательная. Представь себе — дышать соленым воздухом…
Мальчишка не ответил. Он уже вышел. Я вздохнул, погасил огонь и последовал за ним.
Выбранный мною маршрут пролегал по пустырю, протянувшемуся узкой полосой на юго-восток, между фабриками и пакгаузами, вдоль притока Темзы.
Речушка была воробью по колено, но она вилась по своей миниатюрной пойме, образуя настоящий лабиринт — холмы, болота и озерца, — и весь остаток ночи ушёл у нас на то, чтобы преодолеть этот отрезок пути. Обувь наша увязала в грязи, осока резала руки и ноги, над головами со звоном вились насекомые. А мальчишка скулил, почти не переставая. После того как он напоролся на Сопротивление, он пребывал в прескверном расположении духа.
— Мне хуже, чем тебе! — не выдержав, огрызнулся я, когда он особенно разнылся. — Я мог бы перелететь это всё за пять минут, а вместо этого составляю тебе компанию. Ползать в грязи — это твоя привилегия по праву рождения, человек, а вовсе не моя.
— Я не вижу, куда ступаю, — сказал он. — Сделай какой-нибудь свет. Ты же можешь!
— Могу — особенно если тебе не терпится привлечь внимание какого-нибудь джинна, ведущего ночной образ жизни. За улицами следят вовсю — ты сам имел случай в этом убедиться. И не забывай, что Лавлейс тоже может до сих пор продолжать искать нас. Я выбрал этот путь именно потому, что он такой тёмный и паршивый.
Не похоже было, чтобы это объяснение его утешило. Впрочем, ныть он стал поменьше. [Примечание: Этот маршрут имел ещё одну положительную сторону: мальчишка был настолько занят, что ему некогда было вспоминать о потере своего драгоценного гадательного зеркала. Вот честное слово, он так переживал из-за этого зеркала, что можно было подумать, будто в нем заключен его родной брат, а не какой-то вульгарный бес в облике младенца. Мальчишка почему-то принял его несчастье близко к сердцу. Хотя… Возможно, после того как он потерял свою возлюбленную миссис Андервуд, этот бес остался для него последним близким существом во всём мире. Бедолага.]
Мы, спотыкаясь, шли вперёд. А я, пустив в ход свою безукоризненную логику, обдумывал ситуацию. С того момента, как мальчишка впервые вызвал меня, прошло шесть дней. Шесть дней я чувствую себя всё хуже и хуже. А конца пока что не видать.
Этот мальчишка. Какое место он займёт в моём списке самых паршивых людей всех времен и народов? Нет, он не худший из хозяев, которых мне приходилось терпеть, [Примечание: Конечно, словосочетание «хороший хозяин» само по себе нелепо. Даже Соломон был бы невыносим (в молодости он отличался редким занудством) — но, к счастью, он мог одним поворотом своего кольца вызвать двадцать тысяч духов, и у меня было много свободного времени. ] но он представляет собою весьма специфическую проблему. Все здравомыслящие волшебники, знающие толк в разумной жестокости, понимают, когда следует драться, а когда — бежать. Они сравнительно редко рискуют собою (и своими слугами). А вот мальчишка не имел о благоразумии ни малейшего представления. Он раздавлен несчастьем, которое сам же на себя по глупости и навлек, а теперь стремится вцепиться в противника, словно раненая змея. Каковы бы ни были его изначальные счеты с Лавлейсом, прежнюю осторожность и благоразумие сменило отчаяние, питаемое горем. Он шёл навстречу своей смерти. И скатертью дорога! Да вот только он и меня с собой норовил утянуть. Я не знал, что с этим поделать. Я был прикован к своему хозяину. И мне оставалось лишь одно: сделать всё, что в моих силах, чтобы он выжил.
К рассвету мы дошли по этой пустоши от северной части Лондона почти до самой Темзы. Здесь речушка ненадолго расширялась, а потом, пройдя через несколько водосливов, впадала в Темзу. Пора было выбираться на дорогу. Мы взобрались по крутому берегу к ограде из металлической сетки (я прожег в ней аккуратный проход), перебрались через неё и вышли на мощенную булыжником улицу. Слева от нас находился центр города, справа — район Тауэра, впереди — Темза. Комендантский час благополучно миновал, но вокруг пока что было пустынно.
— Итак, — сказал я, останавливаясь, — станция уже близко. Но прежде чем идти туда, нам нужно решить одну проблему.
— Какую?
— Добиться, чтобы ты не выглядел — и не пах, — как свинопас, — пояснил я.
После похода по пустоши мальчишку покрыл новый слой художественно наляпанной грязи. Хоть оправляй его в рамочку и вешай на стену.
Мальчишка нахмурился.
— Да. Сперва почисти меня. Должен быть какой-то способ…
— А то!
Возможно, мне не следовало хватать его и окунать в реку. Темза ненамного чище того болота, через которое мы прошли. Однако же самое худшее она смыла. Я простирнул его и отпустил. Мальчишка выскочил, отплевываясь и откашливаясь, и издал невнятный булькающий звук. Но я сумел истолковать это бульканье.
— Что, опять? Да ты просто деспот.
Я прополоснул мальчишку ещё разок, и он стал как новенький. Тогда я оттащил его в тень бетонной набережной и, аккуратно используя Пламя, просушил ему одежду. Пахнуть от него стало терпимее, а вот настроение отчего-то не улучшилось. Ну и ладно. Нельзя же получить всё и сразу.
Покончив с этим делом, мы двинулись в путь и добрались до железнодорожной станции как раз вовремя, чтобы успеть на первый поезд, идущий на юг. Я украл в кассе два билета и, пока работники станции прочесывали платформы в поисках краснолицей женщины-пастора с представительными манерами, преспокойно занял своё место — как раз в тот момент, когда поезд отошёл от платформы. Натаниэль уселся в другой вагон — я бы сказал, чересчур демонстративно. Похоже, он всё ещё злился на меня за импровизированную ванну.
Первые полчаса пути были самыми мирными и спокойными за всё время с момента моего первого вызова. Поскрипывая во всех сочленениях, словно больной артритом, поезд неспешно ковылял через бесконечные предместья Лондона, удручающего вида каменные джунгли, более всего напоминающие морену, оставленную гигантским ледником. Мы ехали мимо заброшенных фабрик и неухоженных забетонированных площадок. За ними тянулись узкие улочки, застроенные однообразными типовыми домишками, кое-где из труб вился дымок. Однажды я увидел в небе, на фоне светлого облака, заслонившего солнце, целый отряд джиннов. Они двигались на запад. Даже отсюда видно было, как сверкают на солнце их нагрудники.
В поезд почти никто не подсаживался и почти никто с него не сходил. Я расслабился. Джинны не спят, но я погрузился в некое подобие дремоты: унесся мыслью в прошедшие столетия, созерцая счастливейшие моменты жизни — ошибки волшебников, мою месть…
Из этих грёз меня вывел мальчишка, плюхнувшийся на противоположное сиденье.
— Давай составим какой-нибудь план, — угрюмо произнёс он. — Как нам пройти через выставленную защиту?
— С этими произвольно перемещающимися куполами и часовыми, расставленными в определённых местах, никакого безопасного способа просто не существует. Нам нужно что-нибудь наподобие троянского коня.
Мальчишка непонимающе воззрился на меня.
— Ну, что-нибудь такое, что выглядело бы совершенно безобидно, что они пропустили бы через ворота. А внутри будем прятаться мы. Слушай, а чему вообще учат нынешних волшебников? [Примечание: Ясно одно — истории их не учат вовсе. Факварл бы искренне огорчился при виде подобного невежества. Он любит похвастаться, что это именно он подкинул Одиссею идею с конем. Лично я уверен, что Факварл врет, но доказать этого не могу — меня под Троей не было. Я в это время находился в Египте.]
— Значит, нам нужно в чем-нибудь спрятаться, — буркнул мальчишка. — И какие идеи?
— Никаких.
Мальчишка насупился и задумался. Я просто-таки слышал, как его мозги скрипят от усилий.
