Первая книга мечей - Саберхаген Фред (книги бесплатно без .TXT) 📗

Когда дама Йолди впервые пригласила Марка в свой кабинет, он ожидал, что это будет какое-то ужасно таинственное место, и очень обрадовался, когда пришлось в этом разочароваться. Даже проникавшего сквозь узкие бойницы сумрачного света дождливого дня хватало для того, чтобы убедиться, что комната чисто прибрана и что в ней царит идеальный порядок.

Дама тут же зажгла от постоянно горевшей лампадки свечи в больших канделябрах, и в кабинете сразу стало уютней. Еще два шандала она достала откуда-то из буфета и поставила их на стол, где на белой льняной скатерти покоился Драконосек. Вокруг стола было довольно много свободного пространства, поскольку все магические аксессуары дамы Йолди: книги, флаконы с настоями, травы, коробочки с порошками, кувшины с эссенциями — были аккуратно расставлены вдоль тянувшихся по стенам полок. На столе стояло лишь два блюда: на одном лежали зерно и сушеные фрукты, а на втором и того проще — вода и земля.

Дама Йолди пригласила Марка присесть к столу и угостила его таким вкусным напитком, какого он отродясь не пил. Затем она принялась мягко расспрашивать о его семье, о тех магических мечах, с которыми он уже встречался, и о том, что он собирается делать, когда возвратит себе свой собственный меч. Ее вопросы заставили Марка увидеть все в новом свете: даже лежавший перед ним на столе, казалось бы, уже хорошо знакомый меч — и тот представлялся ему теперь вовсе не тем оружием, благодаря которому он одолел дракона. И чем дольше мальчик с ней беседовал, тем жутче становилась для него самого вся его история. Но почему-то ему не было ни чуточки страшно.

Внезапно в дверь торопливо постучали. Дама открыла ее и выслушала того, кто находился снаружи. Она повернулась к Марку, но лишь затем, чтобы попросить его проводить ее. И лицо ее при этом было очень грустным. Они долго шли, то поднимаясь, то спускаясь по множеству лестниц, пока не остановились у ведущей на смотровую площадку замка стремянки. Наверху находилась крошечная терраска — всего в несколько квадратных метров, — крытая от пожаров и дождей медью и огражденная невысоким каменным бордюром. Дрессировщик драконов сира Эндрю — молодой человек, явно пытавшийся держаться как можно солиднее, — склонился около клетки высотою в человеческий рост и о чем-то беседовал с ее обитателем. В подобных клетках обычно содержали драконоподобных гонцов, здесь они отдыхали между полетами.

Стоило даме Йолди и Марку подняться на крышу, как дрессировщик обернулся и указал на восток. Несмотря на приближающуюся ночь, линия горизонта мерцала багровыми огнями, словно там нарождался восход.

— Это горы, — кивнул Марк. Он узнал источники света. И затем, помедлив, добавил: — Там мой дом.

Стоявшая за его спиной дама Йолди сжала его плечи:

— И где там твоя деревня, юноша?

Впервые он расслышал в ее всегда таком спокойном голосе нотки нетерпения.

— Ты можешь мне показать? Нет, это вряд ли возможно. Наверное, это где-то около гор.

— Да, — кивнул Марк, глядя на полыхавшие вдали огни.

— Не бойся. — Голос дамы был нежным, и рядом с ней казалось, что от вулканов не может быть никаких бед. От лежавших на его плечах ладоней струилось успокаивающее тепло. — Твоей деревне ничего не грозит. Я хорошо знаю этих крестьян из предгорий — они себя в обиду не дадут. К тому же теперь у них есть отличный повод уйти с земель герцога Фрактина, раз уж они прежде до этого не додумались… — Дама обернулась к дрессировщику: — Когда должен вернуться твой следующий гонец с востока?

Ответа Марк не услышал — на него внезапно остро нахлынула тоска по оставшимся дома маме и сестре.

— Хотелось бы мне, — пробормотала дама, — чтобы кто-нибудь сообщил об этом сиру Эндрю. Это необходимо, но у него сейчас слишком важный гость — посол от Ямбу, и потому никто не посмеет прервать их беседу.

И тут Марк заметил долгожданного крылатого гонца. Но летел он не с востока, а с юга.

Посол королевы Ямбу барон Эминтор был такого же роста, как сир Эндрю, однако крепче и моложе доблестного рыцаря. Его мощные мускулы и многочисленные шрамы более приличествовали воину, нежели дипломату. Но несмотря на вид лихого рубаки, он оказался настолько изощренным в политике, что даже сир Эндрю был вынужден признать, что его гость — человек в высшей степени светский. И даже когда в поведении эмиссара проскальзывало нечто неуловимо враждебное, то в подобные мгновения даже сир Эндрю был вынужден сдерживать свои эмоции — настолько гость был корректен и тактичен.

Аудиенция проходила на первом этаже дворца, и в окна то и дело доносился звон молотов из королевских кузниц — любому профану было бы ясно, что ковали там не что иное, как доспехи: король был готов встретить врагов во всеоружии. Сир Эндрю очень надеялся на то, что посол услышит этот звон.

Однако барон словно внезапно оглох.

— Если вы, сир Эндрю, немедля пообещаете мне, что передадите королеве Ямбу все имеющиеся у вас в наличии мечи и позволите ее армии проследовать по вашей территории (а оказать ей сопротивление вам не по силам), то тогда ее величество возьмет вас под свою опеку и защитит от непомерно раздутых амбиций герцога Фрактина. А также, хочу добавить, от всяческой угрозы с любой стороны. С любой стороны.

Последние слова посол произнес с ударением, словно пытаясь вложить в них особый смысл — почти что намек, — и выжидающе посмотрел на принимавшего его рыцаря.

Сир Эндрю задумался: что таилось за намеком — угроза или предложение помощи? Но в любом случае он не мог себе позволить, чтобы на его лице отразилась хоть малейшая тень одолевавших его сомнений.

Не дождавшись ответа, барон продолжил:

— Ее величество, естественно, не собирается гарантировать сохранности границ тех государств, которые ведут себя по отношению к ней… ну, скажем, недружелюбно. А вы по каким-то непонятным для нас причинам задерживаете ее величество, не отдавая ей мечи, без которых она не сможет восстановить мир на всей земле. Таким образом, ее величество уже имеет повод расценивать ваше поведение как недружелюбное.