Gamemaster 2. Пустоши Дажь (СИ) - Собинин Николай (прочитать книгу .txt) 📗
Как иголка мой мозг пронзила внезапная мысль, настолько же беспощадная и жестокая, насколько логичная и очевидная. Да, все верно. Я и правда редкостный дуболом. С того самого момента, как память моя идентифицировала Эл и МОЮ Леру, все что я делал – лишь просто гнался за миражом прошлого. Гнался оголтело и бездумно, не желая смотреть правде в глаза, запрещая себе даже думать на эту тему. Так глупо… Я без раздумий отверг объективную реальность, убедив себя, что стоит лишь мне воссоединиться с Эл, как все станет как прежде, встанет на круги своя, вернет мне то давнее ощущение теплоты и спокойствия, согревавшее меня, когда мы были вместе. И эти же чувства позднее превратились в огромный камень, утянувший меня на самое дно, в темнейшую тьму и мрак, когда я остался один. Как каторжник, прикованный к гире, я был прикован к своему прошлому, не мог уйти от него, и бежал за ним, в безуспешных и бессмысленных попытках вернутся туда, где был счастлив когда-то бесконечно давно. Но правда в том, всё, что связывает меня с Лерой, все эти цепи прошлого и груз воспоминаний, вся моя привязанность и любовь к ней существуют лишь внутри моей головы. Для Эл нынешней я лишь случайный знакомый, волею судеб, оказавшийся на ее пути. Нет, она, вероятно, испытывает ко мне какие-то дружеские эмоции, быть может, даже благодарность и признательность за то, что я пришел за ней сюда, но не более того. И это лишь слегка дружелюбное отношение, я никак не мог принять, пытаясь в нём увидеть то, чего там и в помине не было. Словно обессиленный путник, умирающий от жажды в пустыне, я раз за разом полз к мнимому оазису на горизонте, который существовал лишь в моем воображении. Эл лишь слепок с себя прежней, тень Леры, практически другой человек, для которой я простой силуэт на фоне других людей. Все наши с Эл, нет – с Лерой, связи исчезли, растворились в потоке времени, оставив след лишь в моем существовании. Словно свет давно погасшей звезды, они продолжали ослеплять меня, мешая понять и принять очевидное. Прошлого не вернуть, его уже нет и думать об этом не имеет смысла.
От этой мысль мне стало так горько и обидно, словно я вернулся в тот злосчастный день, когда ее отец соврал мне о её смерти. Нечестно… это так нечестно! Кто-то безжалостный и беспощадный, не удовлетворившись тем, что вновь забрал её у меня, решил еще и растоптать самый дорогие для меня воспоминания о ней, уничтожив все, что было между нами.
Каждую минуту с того момента, как я понял, что она жива, я повторял себе снова и снова, что Эл обязательно вспомнит, вспомнит и восстановит нашу с ней связь, но так ли это на самом деле? Вспомнит ли она когда-нибудь? И если нет, то, что тогда? Что тогда?
Этот вопрос набатным громом вновь и вновь звучал в моей голове. А ответа на него у меня не было. Бессилие и страх перед собственной слабостью, вот что осталось, лишь это и больше ничего. Смогу ли я снова пройти весь этот путь, завоевать её сердце второй раз? Вероятнее всего да, смогу, ведь никто так не знает ее, как знаю я. Но даже если и так, смогу ли я жить дальше с мыслью, что все те чувства и эмоции, все наше общее прошлое, наполненное радостью и счастьем, останется лишь у меня одного? Смогу ли я отпустить своё темное прошлое, прочно пустившее корни в моей душе, и беспрестанно мучившее и терзавшее меня на протяжении нескольких последних лет, отбросить это и вновь стать самим собой, чтоб идти рядом с ней, не оглядываясь назад?
Я не знал. Я почувствовал себя неизлечимо больным, последним шансом которого была сложная операция. Операция, не дававшая никаких гарантий, которая равновероятно могла как исцелить меня, так и убить, уничтожить, стереть с лица земли. И теперь я отчаянно боялся принять единственно верное решение, боялся шагнуть навстречу неизбежному, чтобы выяснить, что меня ждет. Этот страх ранит, беспощадно впиваясь в душу. После тех страшных событий, я каждый день боролся с бессмысленностью и пустотой, утратив все мотивы и цели. И только сейчас я осознал, насколько сильно это повлияло на меня. Семена беспомощности и бессилия дали всходы, а их ростки подточили меня, прочно угнездившись внутри, вгрызаясь в мое «я» и разрушая его изнутри. Я отторгал действительность, закрывшись в себе, и так долго находился в темноте, что просто-напросто забыл, как выглядит солнечный свет. Забыл настолько, что теперь боялся его, прячась в ставшем даже каким-то уютным коконе собственной обреченности. Я просто-напросто приучил себя к этому состоянию и, в итоге, решил, что так и должно быть, что это нормально.
Давление в груди стало непереносимо, я крепко сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони до крови. Мое хриплое и прерывистое дыхание было единственным звуком над серыми пустошами под багрово-серым небом.
Не в силах терпеть тупую боль, я ударил кулаком о камень, вновь и вновь, пытаясь вырывать это мерзкое нечто, угнездившееся внутри меня. Разбивая руки в кровь о камень, я зарычал, словно зверь, разрываемый изнутри. В глазах потемнело, и я почувствовал, что впадаю в бешенство, в черную злобу на собственную слабость, на самого себя, убегавшего и поворачивавшегося спиной к собственным проблемам все это долгое время. Чьи-то крепкие, неосязаемые и невидимые пальцы стиснули мой череп, силясь раздавить его, выдавить мои глаза и расплющить мозг. Боль заполонила все вокруг, изнутри и снаружи, темным покрывалом заслоняя от меня мир. Невыносимое давление достигло своего апогея и я закричал, высвобождаясь.
- А-А-А-А-А-А-А-А-А!
Мой хриплый и яростный крик прокатился по лабиринту, многократно отражаясь и отскакивая от стен, мечась между скал, словно раненый олень. Я лихорадочно дышал, ощущая в груди непривычную и неловкую пустоту.
Да, все верно. Я не могу и не стану этого терпеть. Эл жива, а значит, я должен бороться. Я должен, я должен, я должен, я должен, я должен. Я должен бороться и я это сделаю. Пусть нашего прошлого для нее уже не существует, и возможно так останется навсегда. Ну и что? Пришло время оставить прошлое в прошлом. Все, что мне нужно помнить – кем мы можем стать друг для друга. Мы еще можем создать будущее. Наше будущее! Но чтобы это произошло, мне необходимо отпустить Леру, оставить все это позади. Я слишком сильно зациклился на ней, на своей тьме и воспоминаниях, и это разрушало меня и разрушало то, что могло возникнуть между нами в будущем еще до его появления. Я обязан забыть все это, выкинуть из головы, оставить образ Леры и всё, что нас связывало раньше и больше на это не оглядываться. Принять ее СЕЙЧАС, а не ее – ТОГДА. Если я этого не сделаю, все бесполезно. Я так и буду цепляться за прошлое, не в силах принять настоящее, блуждая в лабиринтах собственных противоречий и страхов. Только так я смогу увидеть прямо перед собой Эл – ту, кем она и является сейчас. Увидеть и принять её без страха и сомнений. Нужно прекратить уже быть таким эгоистом, с эскапизмом демонстративно ковыряющимся в собственных незаживших рубцах и начать уже думать о самой Эл, о ее чувствах и переживаниях. Чего она хочет, что ей нужно?! Я не задавался этим вопросом, за нее самолично решив, что она должна быть со мной. Но хочет ли этого она сама? И захочет ли в будущем? У меня нет ответа и на этот вопрос, и если я хочу восстановить, нет, создать вновь связь с ней, я должен это выяснить. И нужно быть готовым к тому, что ответ будет болезненным. Не все зависит от меня.
Эта простая и понятная мысль, наконец, привела меня в чувство, упорядочив бешено мечущиеся внутри черепной коробки мысли. Я прокручивал ее снова и снова, наслаждаясь долгожданным решением застарелого внутреннего конфликта. Несмотря на некоторое облегчение, она принесла с собой невыразимую печаль, угнездившуюся внутри меня. Но теперь, наконец, я был готов вновь начать двигаться вперед и отбросить собственную одержимость одной-единственной идеей. Спустя столько лет моя рассохшаяся и потрепанная лодка была опять спущена на воду, чтобы плыть дальше, не взирая ни на что.
Некоторое время я бездумно лежал на вершине скалы, просто смотря в небо. Чувство времени и пространства оставило меня. Не знаю, как долго я не двигался, но в какой-то момент я встал на ноги. Словно обновленный, я окинул окрестности долгим взглядом. Что же, сейчас самым важным было решить, что же мне делать дальше. Я остался один посреди предельно-агрессивной территории, населенной целыми полчищами тварей, от рейдов которой не спасал даже факт наличия у «лабы» Стража. Пусть я могу постоять за себя, да и местные мобы поодиночке уже не представляют для меня такой угрозы, как раньше, но жить так, постоянно опасаясь нападения, это явный перебор. Сейчас мне даже спать не представляется возможным, потому что это ставит под угрозу само мое существование. Именно поэтому нет смысла возвращаться в пещеры ренегатов – без охраны они будут очень быстро наводнены тварями, которые обязательно придут туда проверить, а не осталось ли там кого-нибудь на закуску.
