Ундина особых кровей - Матлак Ирина (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные .TXT) 📗
— Не буду, — тихо пообещала и ему, и самой себе. — Больше не буду.
Чувствовала, что пускай не быстро, постепенно, но я все же менялась. Перемены в моем случае были неизбежны, и каждая трудность, каждое пройденное испытание на прочность только их усиливали. Больше всего на свете мне хотелось достойно служить, принести клятву ловцов и пополнить ряды тех, кто посвятил жизнь защите королевства. И при всех изменениях, при всех встречающихся трудностях в душе всегда оставаться собой.
Уходить мы с папой намеревались вместе. Я — обратно в корпус, он — на работу.
Пока он собирался, я убрала со стола, помыла посуду и, еще немного полюбовавшись на новый сервиз, отправила его на полку. Напоследок окинув кухню внимательным взглядом, удовлетворенно кивнула и уже собралась уходить, когда внезапно ощутила… холод.
Сначала подумалось, что папа открыл входную дверь, но уже в следующую секунду эта мысль была опровергнута и отброшена. Такой холод был мне знаком. И мгновенное понимание того, что он означает и от кого может исходить, сковало душу такими ледяными тисками, что стало трудно дышать. Это была магия — страшная, темная, с которой мне приходилось сталкиваться уже не единожды.
— Папа… — прошептала я.
И опрометью бросилась вон из кухни.
ГЛАВА 23
Вихрем вылетев в коридор, я побежала в прихожую и, не застав там отца, бросилась к его комнате. Рывком распахнув дверь, с бешено колотящимся сердцем ворвалась внутрь, отчаянно надеясь, что мои опасения не оправдаются, и… застыла. Как каменная статуя, как ледяное изваяние, как глыба безмолвная!
Комнату освещал лишь тусклый свет лампы, вышедшей из подпольных мастерских дроу. Все окружающее окутывал полумрак, в котором мое внимание сразу привлекла стоящая у окна фигура — высокий широкоплечий мужчина, как и многие опасные личности, прячущийся под плащом, из-под которого выглядывали носки черных сапог. Капюшон был откинут, но лицо скрывала тень. Я видела только широкий, заросший щетиной подбородок, твердую линию губ и небрежно растрепанные черные волосы. Но куда важнее не то, что я видела, а то, что чувствовала.
Меня охватила какая-то безумная смесь ужаса, оцепенения и узнавания, лишившая способности шевелиться. Хотя я не различала глаз некроманта, была уверена, что его взгляд прикован ко мне. На меня смотрели и другие, горящие ярко-алым глаза — глаза стоящего рядом с некромантом грызоволка. Полумертвого грызоволка, кости которого держались на одной только темной магии!
Отмерла я в тот момент, когда нашла в себе силы отвести взгляд и посмотреть вниз. Как только это сделала, так из груди вырвался хриплый, словно не принадлежащий мне вздох.
Папа лежал на спине, бесцельно смотря в потолок. Дорожки инея тянулись по полу и взбирались на его тело, скованное холодом, еще недавно здоровый цвет лица стал неестественно белым. Как только что выпавший снег.
Ноги задрожали, и я, не помня себя, инстинктивно сделала несколько медленных шагов, чтобы опуститься рядом с ним.
— Папа… — позвала срывающимся шепотом. — Папочка…
Он не ответил. Распахнутые, словно застывшие глаза продолжали смотреть в никуда, и меня захлестнул неконтролируемый, перемешанный с паникой страх. Мои же глаза наполнились слезами. Продолжая крепко сжимать ледяную руку, принялась трясти папу за плечо, гладить по волосам и глухо говорить нечто несвязное, пытаясь привести его в чувства.
В какой-то момент вспомнив о молчаливом присутствии некроманта, я обратила к нему лицо и не своим от душащих меня рыданий голосом спросила:
— Что вы с ним сделали?!
— Он мертв, — ровно отозвался возвышающийся у окна силуэт.
Кажется, покрывший пол и стены иней проник в самую мою душу. Отказываясь верить в услышанное, я вернулась взглядом к папе и, дрожащими руками обхватив его лицо, повторила:
— Папочка…
Голос сорвался, и слезы неудержимо потекли по щекам. Реальность стремительно ускользала, я не понимала, что происходит, почему и зачем. Папа — мой папа, с которым мы только что разговаривали, который только-только начал по-настоящему жить, не мог умереть… не мог! Это просто безумие!
Мир разрывался на части, и я разрывалась вместе с ним, не способная вместить это невозможное потрясение. Не знала, сколько времени прошло перед тем, как я подскочила и, не контролируя себя, бросилась прямо на некроманта, но не сумела приблизиться к нему и на расстояние шага.
Он стоял, подобно неприступной скале, равнодушно взирая на разворачивающуюся перед ним сцену. Его я не боялась. Совсем не боялась — страх перед ним смела волна невероятной боли, породившей жгучую ярость и ненависть. Не знала, что могу испытывать чувства столь сильные, когда перед глазами возникает темная пелена, а все внутри пожирает неудержимый огонь. Холодный огонь, каким бы противоречивым ни казалось такое сочетание.
Единственная горящая в комнате лампа погасла, сгустив мрак. Или это перед глазами потемнело настолько, что наступила моя личная ночь? Бессильная против темного мага, я снова упала на колени рядом с отцом и взяла его за руку. Инея стало еще больше — переплетающиеся узоры полностью устлали пол, мое участившееся дыхание порождало морозный пар… а с папиных губ дыхание не срывалось. Бескровные, похожие на тонкую нить, они были чуть приоткрыты.
Смерть. Сколько раз мне доводилось ее видеть? Но никогда еще она не подбиралась так близко, не отнимала так много, не лишала настолько дорогого! Я ведь столько не успела ему сказать, не успела поблагодарить за то, что он меня вырастил, не успела искренне сказать, что очень его люблю…
Несправедливо. И больно. Больно настолько, что из шершавого горла не вырывается даже крик. Покарай Поднебесье этого бесчувственного, алчного, ненавистного некроманта! Прокляни его Глубина!
Сквозь застилавшую сознание и глаза черноту я не сразу поняла, что вижу. Над грудью отца внезапно появился небольшой туманный сгусток, который постепенно увеличивался. Достигнув размера с пару кулаков, он остановился, лишь слегка покачиваясь, словно при дуновении ветра.
Я не знала, что со мной происходит. Не отдавала себе отчета в действиях. Но когда туманный сгусток вдруг начал медленно исчезать, протянула к нему руки, схватила и… Мне это удалось. Удалось до него дотронуться!
Он был туманным, призрачным, но почему-то я ощущала его как что-то материальное и очень-очень сильное. Сопротивляясь, он стремился воспрянуть вверх и исчезнуть, но я удерживала его. Удерживала, не обращая внимания на задеревеневшее, скованное как никогда болезненным холодом тело. Кусая губы почти в кровь, словно пронизанная ледяными шипами, я не отпускала и давила изо всех сил, стараясь опустить его вниз. Не знала, зачем, но где-то глубоко внутри существовало непоколебимое убеждение: так надо.
Как же больно. Как сложно и холодно! Казалось, я и сама умерла, оказавшись где-то между Глубиной и Поднебесьем. На границе жизни и смерти… Кажется, когда сгусток поддался, я все-таки закричала. И продолжала кричать до тех пор, пока он не лег на холодную грудь, не впитался в нее, и она — эта грудь, не поднялась резко в глубоком, выгнувшем тело дугой вздохе.
Меня трясло, чернота стала практически беспросветной, и я почувствовала, что теряю сознание. Мир завертелся с бешеной скоростью, в соседней комнате послышался топот, на улице раздался какой-то шум, грызоволк утробно зарычал.
И последнее, что я увидела, — это губы некроманта, изогнувшиеся в кривой, как будто удовлетворенной улыбке…
— Это просто неслыханно, приносить бесчувственных кадетов в мою библиотеку! — донесся до меня недовольный, но вместе с тем обеспокоенный голос. — Здесь обитель знаний, храм культуры, памятник истории, а не лазарет!
— Еще одно возражение, и эта библиотека станет памятником далеко не фигурально, — пригрозили разбушевавшейся потерянной душе.
— А ты мне еще тут поговори, живо за дверь выставлю! Как тебя там? Ловец Брогл… Брогдел…
