Мой ангел Крысолов - Родионова Ольга Радиевна (электронная книга .TXT) 📗
Тритон все так же смотрел в огонь. Нета боялась, что он откажется от еды, но он, кажется, даже не обратил внимания на то, что она его кормит — машинально глотал пищу, как птенец, но думал при этом о чем-то своем.
— Вкусно? — не выдержала Нета.
— Что?.. А, да. Спасибо.
В конце концов, она молча напоила его, забрала пустую посуду и ушла — а он, кажется, даже не заметил этого.
Нахмурившись, Нета шла по коридору. Спальня Кея находилась в дальнем конце — она безошибочно чуяла островное отродье по следам обиды и боли, разлитым в воздухе.
Остановившись перед дверью, Нета нерешительно постояла несколько секунд, потом прикусила губу и постучала.
Никакого ответа.
— Кей?.. — она постучала еще раз, погромче.
— Издеваться явились? Убирайтесь, у меня голова болит.
— Голова у вас болит от голода, — Нета скорчила сама себе ужасную рожу в зеркало. Отражение выразительно закатило глаза и развело руками. — Слышите, Кей?.. Вам нужно восстановить силы. Вы же чуть не погибли. Ну, не сердитесь на меня. Подумайте, кому будет хуже, если…
Она покосилась на зеркало. Отражение делало реверансы и кланялось. Нета погрозила ему пальцем и спросила:
— Вы слышите, Кей? Не упрямьтесь. Предупреждаю: я собираюсь к вам войти.
— Только попробуйте! — глухо отозвался островитянин — похоже, он лежал, уткнувшись лицом в подушку.
Отражение в преувеличенном испуге метнулось за раму и спряталось. Нета хмыкнула, поставила посуду на пол, поправила платье и решительно толкнула дверь.
Кей действительно лежал лицом в подушку, очень маленький и жалкий на большой кровати. Нета подошла поближе и миролюбиво сказала:
— Ну, что вы так расстроились? Ведь все хорошо.
Островитянин дернул плечом, но не поднял головы.
— Кей… — Нета острожно присела на краешек кровати. Он тут же вскочил и забился в угол, яростно сверкнув на нее злыми синими глазами. — Ну, перестаньте. Я не собираюсь к вам прикасаться. Я просто хочу, чтобы вы поели — вы ведь правда в этом нуждаетесь. Вон какой бледный…
— Уходите, — процедил Кей, исподлобья следя за каждым ее движением. — У вас тут полно отродий, о которых вы можете безнаказанно заботиться. А я не из таких.
— Конечно, вы из других, — согласилась Нета. — У нас в стае таких, как вы, днем с огнем не сыщешь.
— Каких это таких? — подозрительно спросил островитянин, натягивая плед до подбородка.
— Таких испорченных, невоспитанных и капризных, — объяснила Нета и встала. — Можете тут сидеть хоть до следующего Провала. А лично я проголодалась до смерти.
— Я тоже, — тихо признался Кей. Он сидел в углу, утратив все свое нахальство, и вздыхал, точно обиженный ребенок. Нете стало его жаль. Она вдруг увидела, что он совсем еще мальчишка — чуть старше Марка.
— Хотите, я принесу вам поесть? — спросила она ласково.
Он покачал головой.
— Домой хочу… на Острова.
— Так что же вам мешает? — искренне удивилась Нета. — Вы же, кажется, можете мгновенно перенестись, куда захотите!
Кей тут же окрысился.
— Не ваше дело! — заявил он и отвернулся. — Не суйте свой длинный нос в чужие дела, пожалуйста!
— Ах так? Все, вы мне надоели, — сказала Нета мрачно. — Я ухожу.
Она повернулась и вышла из спальни решительным шагом, еле удержавшись, чтобы не хлопнуть дверью изо всех сил. Но в коридоре все же остановилась и прислушалась. Из-за закрытой двери донеслось что-то похожее на всхлип. Нета пожала плечами, посмотрела в зеркало и сказала шепотом:
— А нос у меня вовсе не такой уж длинный!..
Отражение беззвучно расхохоталось, зажав рот обеими руками.
Подобрав тарелку и кубок, Нета сбежала вниз по лестнице. В трапезной уже почти никого не было — отродья разбрелись по спальням отдыхать после еды, только Оракул неспешно прихлебывал из бокала.
Нета положила себе почти остывшего рису и присела за стол рядом с ним.
— Отражения кривляются, — сообщила она между двумя жадными глотками. — Что бы это значило?..
— Пустяки, — Оракул улыбнулся. — Зеркала просто соскучились за сотни лет. Отражать день за днем одну Морину — не слишком радостное занятие.
— А куда подевались все ее ученицы?
— Она их уничтожила. Создания, подобные Морине, не терпят соперниц. А те, кого она не успела сожрать, расплылись по разным морям и совершенно одичали. Ты ведь слышала про русалок.
— Ну да, — Нета кивнула и отправила в рот последнюю ложку рису. Потом виновато заглянула в пустую тарелку. — Вот я поела… а бедный попрыгунчик сидит там голодный. Оракул, скажите мне, почему он не возвращается на свои Острова?
Слепой тяжело вздохнул.
— Он не может, Нета. Он… наказан.
— Наказан?..
— Ну да. Учительнице так надоели его проделки, что она выгнала его из Островного замка и велела идти куда хочет. Он прибился к вам еще на «Тиме Талере», просто не показывался на глаза… Понимаешь, Нета, ему некуда было идти.
Нета ахнула.
— Вот ужас! Бедняжка. И ведь он старался быть полезным, несмотря на свой кошмарный характер… А я черствая особа. Пойду отнесу ему поесть.
Оракул хмыкнул.
— Не трудись. Он уже тут.
Кей материализовался на дальнем конце стола, изо всех сил пытаясь выглядеть независимым. Но глаза у него были красные.
Нета хотела что-то сказать, но передумала, молча поставила перед островитянином полную тарелку и кубок с питьем и поспешно сбежала, чтобы не смущать его.
В верхнем коридоре она наткнулась на капитана, который, сдвинув брови, стоял перед большим потемневшим зеркалом, висящим в самом углу. Его вид ей не понравился — сэр Макс и без того из-за своих ран отличался ужасающей бледностью, а сейчас и вовсе цветом лица напоминал восковую статую.
— Макс?.. — она шагнула к нему, и он обернулся так резко, что она отшатнулась.
— Посмотрите на это, — сказал пират страшным шепотом и указал пальцем на зеркало. — Посмотрите и скажите: я сошел с ума, или это действительно…
— «Тим Талер», — выдохнула Нета, во все глаза глядя в зеленоватое от старости стекло.
В мутном зеркале отражались морские волны, готовые, казалось, выплеснуться в замковый коридор, и потрепанная шхуна, идущая на север. Изображение приблизилось, и капитан с Нетой увидели Лея, сидящего на марсовой площадке. Дверь каюты открылась, на палубу вышел Подорожник, приложил ладонь козырьком ко лбу и стал вглядываться в небо. Сверху спускался по вантам Кудряш, озабоченно выкрикивая что-то неслышное.
У руля стоял Корабельник, его темные волосы развевались, глаза смотрели куда-то в одному ему видимую точку на морском горизонте.
— Учитель, — сказала Нета дрогнувшим голосом и шагнула вперед, протянув к зеркалу руку. Ее пальцы коснулись гладкой поверхности.
Корабельник вздрогнул и повернул голову.
— Ты его видела?.. Видела своими глазами?.. — Жюли так трясло, что зубы у нее стучали. — Как… как он выглядел?..
— Нормально. Немножко похудел. Все такой же лохматый. И живой.
— Живой… — Жюли села на лавку, бессильно уронив свои маленькие руки. — Кудряш… Живой…
Отродья, больше, кажется, испуганные, чем счастливые, сгрудились в маленькой гостиной. К зеркалу в конце коридора больше никто не подходил — и так по всему замку летали бабочки, сотни хрупких мотыльков разных размеров и расцветок. Они вырвались из глубины зеркала пестрым столбом в ту секунду, когда пальцы Неты коснулись поверхности стекла, закружились перед лицами девушки и капитана, разлетелись по коридору, похожие на осенние листья и снежные хлопья, на порхающие цветы и обрывки бумаги. Сбежавшаяся стая увидела в старом зеркале только свои встревоженные лица.
Чен сказал, что Нета и Макс видели Морок. С ним, кажется, молчаливо согласились Огневец, Рут и Алиса. Остальные пребывали в растерянности, и только Жюли поверила сразу и безоговорочно.
Все, даже Манга, ждали, что скажет Оракул. Но он молчал.
Наступила ночь, но никто не расходился по спальням. Только Тритон лежал у себя в комнате, да островитянин по обыкновению где-то прятался.
