Я выбираю свободу - Кузнецова Дарья Андреевна (читать книги онлайн .TXT) 📗
Кажется, она окончательно взяла себя в руки и предстала перед нами… собой. Взрослой сильной женщиной, матерью семейства. Я сейчас рядом с ней почему-то почувствовала себя несмышленой девчонкой, буквально — ровесницей Танагриаль.
После всеобщего знакомства счастливая семья, сопровождаемая Алтором с пациентами, удалилась, а на платформе мы остались вдвоем. Даже поезд, пыхтя, начал потихоньку отползать от станции: наверное, направлялся на разгрузку. Фель задумчиво смотрел на тянущиеся мимо вагоны и молчал.
— Пойдем? — наконец тихо предложила я, отклеилась от его бока и обхватила обеими руками за локоть.
— А? Да, конечно. Знаешь, кажется, я никогда прежде не чувствовал себя так спокойно, — заметил Бельфенор.
— Очень рада. А я вот теперь окончательно верю, что она твоя дочь, — добавила многозначительно.
— Что ты имеешь в виду?
— По-моему, только твоя дочь могла назвать ребенка именем брата, в смерти которого чувствовала себя виноватой, — вздохнула я, потерлась щекой о его плечо. — Настолько совестливые существа не должны совершать ошибки, вас от этого обязаны беречь боги. Иначе все поворачивается очень трагично.
— А ты бессовестная? — иронично уточнил Фель.
— Все познается в сравнении, — философски заключила я. — Кстати, о богах. Как думаешь, может, самое время наведаться в храм? Судя по всему, Дар и Рада на нас не сердятся, но извиниться стоит. Раз уж сегодня день такой… располагающий.
— Пойдем, все равно по пути, — спокойно согласился он.
Нельзя сказать, что храм действительно стоял у нас на дороге, но идти до него было недалеко, и главное, легко и приятно. Две сотни метров спуска к морю, а прогулка по набережной в хороший погожий день доставляла огромное удовольствие.
Казалось бы, после праздника прошло совсем немного времени, а набережная и Портовая площадь уже здорово изменились. Здесь кипела жизнь, ремонтировались причалы, восстанавливались склады. Возле устья бухты тоже царило непривычное оживление; кажется, барже недолго осталось покоиться на дне моря. Город оживал на глазах. Пожалуй, еще полгода-год, и его будет не узнать…
Один только храм, стоявший у воды на самом дальнем конце площади, оставался прежним. Место здесь было очень живописное, но не пригодное для подхода кораблей: берег на краю залива состоял из зубчатых острых рифов. Окажись бухта менее закрытым пространством, и об эти камни с ревом разбивались бы высокие волны, а сейчас серые клыки скалились в небо в бессильной злобе, неспособные кому-то навредить.
В тени у входа в храм сидела и дремала на стуле служка, старая человеческая женщина, перед которой на низком столике была разложена разнообразная мелочовка. Исчерченные узорами камушки, плетеные шнурки, записки, когти, рыбья чешуя, цветы — чего там только не было. Большой выбор для тех, кто пришел неподготовленным, не знает, как сформулировать свой вопрос к богам или просьбу или какой символ выбрать в своем случае. Ссыпав в глиняную чашку всю мелочь, что нашлась по карманам, мы, не тревожа покой женщины, выбрали несколько символов и вступили под сень храма.
Шли, конечно, извиняться, но мысли в моей голове в этот момент витали совсем не виноватые и не исполненные надежды на прощение, воображение упрямо подкидывало картины нашей первой ночи. Вот ступеньки, а где-то здесь Фель меня целовал, прижимая к стене. А тут осталась его рубашка. А вот и чаша…
И судя по тому, как Бельфенор оглядывался и ухмылялся уголками губ, он тоже думал отнюдь не о раскаянии.
В основном помещении храма, наполненном вечным уютным сумраком, находилось всего несколько посетителей, а интересующая нас пара богов в настоящий момент вовсе была «свободна».
Но мысли мыслями, а на этот раз мы решили сделать все правильно и аккуратно. В небольшом тихом фонтанчике в углу общей залы омыли чашу, прикрыли за собой дверь комнаты и со всем возможным почтением поставили священные предметы на стол. Я аккуратно, по одному, складывала в чашу амулеты, стараясь живописно окружить их цветами и думать при этом о чем-нибудь приличном. Даже почти настроилась, когда стоявший позади Бельфенор вдруг привлек меня к себе, прижал, одной рукой держа под грудью, а второй — накрыв низ живота.
— Фель! — возмущенно ахнула я, почувствовав его возбуждение. К моему стыду, тело тут же откликнулось на прикосновения жаром и желанием срочно продолжить сближение.
Нет, я не имела ничего против, но… не здесь же!
— Извини, ничего не могу с собой поделать, — со смешком сообщил он, пощекотав языком кончик уха. — Одолевают всяческие приятные воспоминания. Так и хочется поднять тебе юбку и повторить… минимум пару раз.
— Фель!!! — В голосе должен был прозвучать укор, но получилось почти умоляюще. — За второй раз они нас точно накажут. Если первый еще можно списать на помутнение рассудка, то рецидив…
— Так я и не перехожу к действиям, — тихо засмеялся светлый. — Просто делюсь мыслями.
— Опять вы? — прозвучал негромкий усталый мужской голос. Мы от неожиданности едва не подпрыгнули на месте, вскинулись, заозирались, Фель даже, кажется, подготовился к бою, а голос тем временем продолжал: — Сначала с одним разобрались бы…
— Погоди, Дар, они явно не за этим, — оборвал его насмешливый женский голос, а мы наконец сообразили поднять глаза на статуи, стоящие на постаменте, у ног которых располагался стол алтаря. Правда, сейчас это были уже не статуи, а на первый взгляд обыкновенные эльфы, совсем не похожие на свои изображения. Бельфенор медленно, стараясь не делать резких движений, ослабил объятия, даже немного отстранился, вполне целомудренно придерживая меня за талию.
А Рада тем временем, подобрав длинную струящуюся серебристо-серую юбку, опустилась на корточки, разглядывая содержимое чаши. Оказалось, статуя никуда не делась, полупрозрачная фигура богини наложилась поверх нее.
— Надо же, какой интересный набор, — протянула она и подняла на нас полный озорства и какой-то совершенно детский взгляд. Я с удивлением обнаружила, что глаза у покровительницы хаоса, в отличие от мужа, не серые, а ярко-зеленые. — Дар, ну посмотри!
Бог наклонился, заглядывая в чашу, выразительно хмыкнул и тоже перевел взгляд на нас.
— Мы хотели извиниться за использование алтаря… не по назначению, — первым очнулся Фель.
— Нет, ну почему же сразу не по назначению? — захихикала богиня, заговорщицки стрельнув глазами в сторону присевшего рядом мужа. — Очень неплохо получилось.
— А с кем «одним» мы должны для начала разобраться? — осторожно подала голос я.
— С ребенком, — пожал плечами Дар, аккуратно выбирая из чаши разложенные мной цветы.
— То есть это было… ваше благословение? — ошарашенно уточнил Бельфенор.
— Какая жертва, такой итог, — насмешливо откликнулась Рада и полюбопытствовала, заодно принимая серьезный вид: — А вопрос вы какой хотели задать? Насколько я сумела расшифровать это послание, вопрос был, да?
— Вопрос хотела задать я. — Я решительно вздохнула. — Почему боги одобрили ритуал, оградивший наши земли от светлых?
— Вот так всегда. Попросили, а сами не поняли о чем, — укоризненно качнул головой Дар. — Не ваши земли от светлых, а приграничные территории от конфликта!
— То есть? — едва не в голос уточнили мы.
— То есть граница работает на обе стороны, — доходчиво пояснила Рада. — Не очень-то приятно, когда наши создания убивают друг друга! Эльфы, конечно, наши любимчики, но это не значит, что можно безнаказанно уничтожать остальных. Вы, как Перворожденные, должны служить примером, а не обижать маленьких! — протянула она укоризненно. — Пока решили ограничиться этой книгой и этим ритуалом. Надеюсь, поможет и вы не начнете ругаться подобно людям уже тут, внутри, иначе придется вмешаться гораздо более явно. Чего хотелось бы избежать, дети все-таки должны быть самостоятельными.
А пока Рада говорила, Дар с каменным выражением лица аккуратно собрал цветы в букетик и под конец речи столь же спокойно аккуратно пристроил супруге в декольте.
