Черная невеста (СИ) - "Путешественница" (читаемые книги читать .TXT) 📗
- Это неповторимый уголок планеты, о котором вряд ли кто знает, - внезапно глухим голосом заговорил Равианикиэль. Я от неожиданности аж вздрогнула всем телом. Уж не померещился ли мне его голос? - Там встречаются редчайшие представители флоры и фауны, неизвестные на остальной территории. Природа и горы здесь необычно богаты редкими минералами и другими ископаемыми. Это, в свою очередь, сильно воздействует на тонкие уровни планеты. Странно, правда? Именно в этой долине находятся врата в Бездну, но существа с той стороны почти никогда не пользуются этим путём.
- А почему?
- Кто ж их знает? Может, ключ не всякому даётся. Бездна - это противоестественное, искусственно созданное место. Мироздание не слишком-то снисходительно относится к подобным очагам.
- Откуда ты знаешь про врата?
- Оттуда. Ты слепа, как новорожденная мантикора. К чему природе говорить о радуге со слепцом, который даже не в состоянии представить, что такое цвет? Ты услышишь её голос не раньше, чем прозреешь.
Я насупилась, задетая его пренебрежением, и со скрытой враждебностью поинтересовалась:
- Считаешь себя знатоком природы? Тогда какой у неё голос?
- Голос? - удивился Равианикиэль моему вопросу. - Нет, ты не проста слепа, но вдобавок ещё и глуха. У природы нет своего голоса. Это целый оркестр, способный свести с ума своим многоголосием. Это сотни, тысячи переплетённых звуков, чаяний, стремлений. Это вековая мудрость и мимолётная стремительность, доверчивость и даже озлобленность. Природа многогранна, как и всё живое в этом мире. Смотри, сейчас оно начнётся.
Я до рези в глазах всматривалась в прекрасный, как картинка, пейзаж, но ничего не видела. Наконец, мне надоело. Я подумала, что Равианикиэль в очередной раз решил надо мной поиздеваться. Разочарованная, я подняла глаза и окаменела, боясь спугнуть ЧУДО.
Никогда ещё закат не казался мне настолько прекрасным, величественным, захватывающим и подчиняющим каждую клеточку организма, каждую, даже малейшую, мысль. Я смотрела, ловя переливы цветов и оттенков. Мне даже показалось, что я и вправду слышу эту разноголосую музыку, о которой говорил источник. Зачарованная зрелищем, я не смела шелохнуться, даже когда всё закончилось и нас поглотил сумрак.
- Платок дать? - насмешливый, такой несвоевременный голос Равианикиэля разбил очарование внутреннего созерцания, когда я вновь, раз за разом, переживала эту бурю красок и отклик своих эмоций.
- Что?
- Платок, спрашиваю, дать? Нюни распустила. Хотя чего ещё можно ожидать от экзальтированной девчонки?
- Ничего подобного! - огрызнулась я. Зачем он влез и испортил всё впечатление? Теперь умиротворение и все те светлые эмоции сменились пошлым раздражением. Зачем показывать всю эту красоту, а затем насмехаться?
А Равианикиэль уже лежал, растянувшись на траве, и смотрел в тёмное небо, где зажигались одна за другой крохотные звёздочки.
- Что ты намерена делать в жизни?
- То есть? - растерялась я. Этот мальчишка прыгает с темы на тему, как бешеный кузнечик, абсолютно сбивая с толку очередным вопросом или комментарием.
- Собираешься вместе со всеми возвращаться в Город?
- Конечно. Я намерена закончить Академию и работать в одной из команд...
- И ты веришь в возможность подобных бредовых планов? - неподдельно изумился источник и заливисто расхохотался. Меня будто невидимой волной накрыло.
- Не вижу ничего неосуществимого!
- Я уже говорил, что ты слепа. Зато окружающие прекрасно всё уже просчитали. Тебе не дадут закончить Академию. Ещё пару сианов - и ты начнёшь входить в силу. Необученный источник - какая прелесть! - довольно мурлыкнул мальчишка. - Люцифэ пойдёт на всё, чтобы оставить тебя при себе и, по возможности укрепить удерживающий тебя поводок. Ведь ты - ключ его свободы, о которой он столько бредил. Варан предпочтёт избавиться от опасных брожений в среде учеников, сбагрив тебя в руки властей Города. Арион и Гроссер - тёмные драконы, начинающие понимать, с чем они столкнулись. Но вряд ли они согласятся так просто выпустить тебя из своих загребущих ручек. Оба амбициозны и с явными отпечатками тёмного прошлого на аурах.
- И как ты только дожил до такого возраста с подобным мировоззрением? Я бы давно уже удавилась от безысходности.
- До такого возраста... - эхом откликнулся Равианикиэль. - Сколько я уже живу, как ты полагаешь? - Источник повернул голову в мою сторону, и я физически ощутила жжение от его взгляда. Захотелось передёрнуть плечами или, на худой конец, хоть немного отодвинуться.
- Откуда я знаю?
- Ты предположи, а я поправлю, если что.
Чувствовалось, что вопрос с подвохом, но в чём состоит подколка, я не понимала. Наверняка, он просто старше, чем кажется на вид. Но зачем ему тогда, обладая такими колоссальными знаниями и силой, оставаться ребёнком? Ах, да. Часовщик что-то такое упоминал, но я не слишком-то прислушивалась тогда к его откровениям.
- Сианов сто, - предположила я, ничуть не веря, что мальчишка, лежащий в шаге от меня, может насчитывать хотя бы половину этого срока. Дару, выглядевшему приблизительно на столько же, сколько и источник, тридцать два сиана.
Мальчишка вновь залился неудержимым смехом. Я старалась спокойно пережить его очередную вспышку, отдающуюся мурашками на коже и желанием отодвинуться подальше. Похоже, ему всё-таки поменьше. Успокоившись, Равианикиэль ответил:
- Мне не сто сианов, и даже не тысяча...
- А сколько? - Мне показалось, что я ослышалась. Мальчик рядом внезапно погрустнел и подтвердил:
- Это правда. Паранойя у меня развилась с возрастом. И с тобой произойдёт то же самое.
- Сомневаюсь. Во-первых, уже потому, что мне столько не светит.
- Нас боятся и пытаются использовать в своих целях. Мы для других не живые существа, а вещицы "с характером". За всю свою жизнь я не встретил никого, кому бы не нужно было от меня что-нибудь. Нас используют, а потом дарят другим, захватывают и бросают, сочтя опасными. Они знают о наших силах и боятся нас, но всё равно пытаются использовать. Подумай об этом, Дарк. И приходи завтра на то же место, если, конечно, хочешь, чтобы я начал понемногу тебя обучать.
Я потом долго размышляла над сказанным Равианикиэлем. Я хотела не думать об этом, не вспоминать, но каждый раз, когда ко мне с улыбкой приближался Люцифэ или магистр Арион пытался заниматься отдельно, слова старика-мальчишки одолевали, как стая навязчивой мошкары, отравляя существование и убивая всякую радость общения.
- Что случилось? - не выдержал как-то Часовщик. - Дарк, ты изменился. И меня беспокоит грусть всё разрастающаяся в глубине твоих глаз. Ты устал. Но отчего?
- От себя. Давай не будем об этом.
- Нет, будем, - не отступил Люцифэ. Он провёл ладонью по моему лицу и попросил: - И можно я займусь твоей внешностью? Не надо себя так запускать.
- Ты о чём? - не поняла я.
- Увидишь, - улыбнулся Люцифэ. - И почувствуешь.
- Ты думаешь, я поступаю глупо?
Вывалив всё, что накопилось на душе после разговора с Равианикиэлем, я почувствовала облегчение, приправленное изрядной долей сомнений. Однако я уже дошла до той точки, что не рассказать о наболевшем просто не могла.
- Глупо? Нет. Просто ты запуталась, решив примерить неподходящую тебе мораль. Это как одежда с чужого, первого попавшегося плеча. Вряд ли она придётся тебе впору. Но и осуждать Равианикиэля не стоит. У него была тяжёлая жизнь.
- Он и вправду такой старый?
- Старый? - Люцифэ закашлялся. Я с удивлением глянула на него, но Часовщик быстро взял себя в руки. - Он не старый. Скорее, древний. Но общаться с ним по-настоящему тяжело. И, полагаю, не только из-за характера. Наклони голову чуть вперёд. Вот так, молодец.
- Ты там ещё долго?
- Нет, сейчас закончу. А потом посмотрю, что можно сделать с твоими руками.
