Возвращение короля - Толкин Джон Рональд Руэл (читать хорошую книгу .txt) 📗
— Нет, не туда! — закричал погонщик. — На три ряда вперед. И оставайтесь здесь, иначе кое-что узнаете, когда я подойду.
Он с треском хлопнул в воздухе длинным хлыстом над их головами. Еще один щелчок, и отряд снова двинулся рысью.
Дорога была тяжела для уставшего Сэма, но для Фродо она была пыткой и кошмаром. Он сжал зубы и старался ни о чем не думать. Вонь от потных орков душила его, мучила жажда. Они все шли и шли, и, напрягая всю волю, заставляя себя дышать и передвигать ноги; но к какому злому концу они движутся, он не думал. Никакой надежды скрыться не было. Время от времени погонщик оглядывался и издевался над ними.
— Вот так! — смеялся он, щелкая бичом. — Где кнут, там и желание, мои слизняки. И держитесь! Сейчас освежитесь, а когда придем в лагерь, отведаете моего кнута столько, сколько выдержит ваша шкура. Вы не знали, что мы воюем?
Они прошли несколько миль, и дорога пологим длинным уклоном начала спускаться к долине, когда силы оставили Фродо и воля его дрогнула. Он шатался. В отчаянии Сэм пытался поддержать его, хотя чувствовал, что и сам с трудом делает каждый шаг. Он знал, что в любой момент мог наступить конец: хозяин упадет, все откроется, и их усилия окажутся напрасными. «Во всяком случае, я покончу с этим дьяволом-погонщиком», — думал он.
И вот, когда он уже положил руку на рукоять меча, пришло неожиданное облегчение. Они уже находились на равнине и приближались ко входу в Удун. Немного впереди, перед воротами у конца моста, дорога встречалась с другими, идущими с юга и от башни тьмы. По всем дорогам двигались войска: капитаны запада приближались, и повелитель тьмы собирал свои силы на севере. И случилось так, что несколько отрядов подошли к перекрестку одновременно. Начались споры и проклятья. Каждый отряд хотел первым пройти в ворота и закончить переход. Погонщики кричали и щелкали бичами, началась драка и уже были обнажены мечи. Отряд тяжеловооруженных урук-хай из Барад-Дура ударил по линии Дуртанга и привел ее в смятение.
Почти теряя сознание от боли и усталости, Сэм все же понял, что им предоставляется возможность спастись, и упал на землю, потащив за собой и Фродо. Орки спотыкались о них, ругаясь и крича. Медленно на четвереньках хоббиты выбрались из толчеи и, незамеченные, сползли с дороги. У дороги была высокая каменная обочина, чтобы предводители отрядов не потеряли ее ночью или в тумане; дорога на несколько футов поднималась над окружающей местностью.
Некоторое время хоббиты лежали неподвижно. Было слишком темно, чтобы искать укрытие. Но Сэм знал, что нужно как можно быстрей уходить от дороги и от света факелов.
— Идемте, мастер Фродо! — прошептал он. — Еще немного, и вы сможете полежать.
Из последних сил Фродо приподнялся на руки и прополз около двадцати ярдов. Потом свалился в неожиданно открывшуюся перед ним яму и лежал неподвижно, как убитый.
3. ГОРА СУДЬБЫ
Сэм положил свой продранный орочьий плащ под голову хозяину и укрыл его серым плащом из Лориена; и когда он сделал это, мысли его унесли в прекрасную землю к эльфам, и он наделялся, что одежда, изготовленная их руками, сможет спрятать их в этой страшной стране. Он слышал, как затихли крики, по мере того как отряды проходили в Изенмаус. Казалось, в смятении и смешении многих отрядов их не заметили, во всяком случае — пока.
Сэм глотнул воды и заставил попить Фродо. Когда его хозяин пришел немного в себя, Сэм отдал ему целую вафлю их драгоценного хлеба и сам поел немного. Потом, слишком уставшие, чтобы бояться, они растянулись на земле. Они немного поспали беспокойным сном: пот быстро остыл на холодном ветру, острые камни кусали их, и они дрожали — с севера, через черные ворота над Кирит Горгором шептал над землей холодный ветер.
Утром снова показался серый свет, потому что высоко в небе продолжал дуть западный ветер, но внизу, за черными воротами воздух казался неподвижным, холодным и удушливым. Сэм выглянул из ямы. Местность вокруг была унылой и тускло-коричневой. По дороге сейчас ничего не двигалось. Но Сэм опасался бдительных глаз со стен Изенмауса, находящегося в четверти мили к северу. На юго-востоке, далеко в темной тени, возвышалась гора. От нее поднимались дымы, и хотя те столбы дыма, что поднимались высоко, уносились ветром, густое облако дыма опускалось по склонам горы и расплывалось по сторонам. В нескольких милях к северо-востоку, как печальные серые привидения, начинались подножья пепельных гор, за ними поднимались северные вершины, едва виднеясь на фоне темного неба.
Сэм старался определить расстояние и выбрать путь.
— Примерно пятьдесят миль, — мрачно пробормотал он, глядя на угрюмую гору, — нам потребуется неделя. Мастер Фродо не выдержит.
Он покачал головой, и тут новая мрачная мысль возникла у него в мозгу. Никогда раньше его храброе сердце не переставало по-настоящему надеяться на возвращение. Но наконец до него дошла горькая правда: в лучшем случае провизии хватит на то, чтобы добраться до цели, и когда задача будет решена, они подойдут к концу, одинокие бездомные, лишенные пищи в самой середине ужасной пустыни. Возврата не будет.
— Итак, я должен идти до конца с мастером Фродо и умереть с ним вместе, — подумал Сэм вслух. — Что ж, если это так, я должен сделать это. Но я очень хотел бы увидеть снова Байуотер, и Рози Коттон и с ее братьями, и старика, и Мариголд, и вообще все. Не думаю, чтобы Гэндальф послал мастера Фродо с таким поручением, если бы не было надежды на возвращение. Все пошло плохо с тех пор, как мы спустились в Морию. Хорошо, если бы он был с нами. Он придумал бы что-нибудь.
Но в этот момент, когда надежда умерла, или Сэму показалось, что она умерла, в нем проснулись новые силы. Ясное хоббичье лицо Сэма стало серьезным, почти угрюмым, и воля его напряглась, он почувствовал, как по всему его телу прошла дрожь, как будто он превращался в существо из камня и стали, которое не могут остановить ни отчаяние, ни усталость, ни бесконечные голые мили пути.
С новым чувством ответственности осмотрел он местность поблизости, обдумывая следующий шаг. Когда стало немного светлее, он с удивлением разглядел, что то, что издали казалось ровной поверхностью, на самом деле было неровным и изломанным полем. Вся поверхность равнины Горгорота была усеяна большими ямами, как будто она еще была сделана из мягкой грязи, по ней ударил дождь камней из пращи. Самые большие ямы были окружены неровными кольцеобразными возвышениями, через которые во всех направлениях проходили неровные трещины. Это была земля, где можно было перебраться от убежища к убежищу незаметно для самых бдительных наблюдателей — возможно, по крайней мере для того, кто силен и не торопится. Но для голодного и усталого равнина выглядела неприютно и угрожающе.
