Долг Короля (СИ) - Райз Риссен (читать книги онлайн бесплатно серию книг .txt) 📗
— Приятного аппетита! — улыбнулся он и занялся своей едой.
— Меня накажут, если увидят, — прошептала служанка.
— Не накажут. Я за вас заступлюсь, — уверенно ответил Анхельм. — Скажу, что заставил вас. Ешьте, а то остынет.
Девушка наконец нерешительно взяла вилку и нож и отрезала кусочек.
— Вкусно? Ну, вот видите, а вы отказывались.
Анхельм стал рассказывать ей о снеге, о Соринтии, а девушка только искренне удивлялась и смущенно отвечала на его вопросы. Но через какое-то время он так заболтал ее, что она, уже нисколько не стесняясь, подкладывала еду то себе, то ему, весело смеялась и выспрашивала то одно, то другое. Рассказывая о своих домашних, Анхельм ощутил, насколько сильно скучает по ним, и как ему хочется вернуться домой. Осознав это, он замолк и попросил девушку рассказать о себе. Выяснилось, что она родилась здесь, во дворце, ее отец работает плотником, а мать заправляет розами в королевской оранжерее. Их милую беседу прервал дворецкий. Служанку тут же как ветром сдуло, а Анхельм поспешил заступиться за нее. Дворецкий покачал головой и сказал, что не нужно баловать слуг, а то они распустятся и перестанут работать, как должно. Анхельм с улыбкой пообещал, что больше не будет, поблагодарил за обед и поспешил уехать из дворца.
На одной из улиц герцог зашел в ювелирную лавку, где долго и придирчиво выбирал для Рин подарок, который намеревался вручить ей перед торжеством. Но Анхельм даже не подозревал ни о том, что ему не удастся это сделать, ни о том, что случится с Рин на показе.
Анхельм вернулся около пяти вечера, принял ванну, оделся и спустился в главный зал, где должно было происходить празднество. Начало приема было назначено на семь вечера, гости уже стекались отовсюду, и теперь дворец наполнили люди самых разных профессий, возрастов и происхождений. Анхельм изо всех сил старался вести себя непринужденно, но это еще больше выдавало его волнение. Он побеседовал с несколькими гостями, но разговор не вязался, и герцог поспешил найти в толпе Фриса. Келпи стоял на галерейном балконе и сверху вниз смотрел на столпотворение с легкой брезгливостью.
— Вот, смотри, — герцог протянул Фрису коробочку, и тот полюбовался украшением.
— Для девчонки?
— Да. Хочу вручить ей прямо сейчас, но не могу найти ее.
Фрис указал на стайку девушек, перед которыми выхаживала Вивьен Мелли собственной персоной, и сказал:
— Вот за ними, в том коридоре есть дверь. В той комнате сидит девчонка.
Анхельм признательно хлопнул келпи по плечу и поспешил к Рин. Но стоило ему подойти к двери, как рядом появились несколько мужчин в костюмах, которые сказали, что к леди Рин никому нельзя. Анхельм сказал, что они даже не представляют, кому преграждают дорогу, но они лишь кивнули на Вивьен Мелли и сказали, что это ее распоряжение. Анхельм подошел к ней и сказал, что у него есть кое-что, что он хочет вручить Рин. Вивьен придирчиво оглядела украшение и сказала, что оно совершенно не идет к платью Рин, что к ней нельзя никому, и если он хочет сделать ей подарок, то придется подождать до конца показа. После чего увидела среди гостей кого-то из своих друзей и удалилась. Герцогу оставалось только зубами скрипеть. Он снова поднялся к Фрису и только сердито поджал губы, увидев его усмешку.
— Где Кастедар? — спросил он, чтобы завязать хоть какой-нибудь разговор.
— Я что, похож на справочник? Не знаю и знать не хочу, — выплюнул келпи.
Вот и поговорили. Анхельм устало привалился к колонне и прикрыл глаза. Спустя некоторое время часы пробили семь. Анхельм и Фрис спустились в зал и заняли свои почетные места на трибунах, окружавших высокий подиум. Вивьен поднялась на него и начала речь:
— Добрый вечер, дамы и господа! Я очень рада видеть вас на моем показе, посвященном нашей несравненной, прекрасной и обожаемой принцессе Фионе Левадийской! Этот вечер запомнится вам навсегда. Я, Вивьен Мелли, гарантирую это. Начнем же торжество!
Летящей походкой она направилась за кулисы подиума. Заиграла музыка, и под аплодисменты из-за кулис вышла первая девушка. Зал встал, и Анхельм поспешил сделать то же, что и все.
Она была высокой. Выше, чем Рин на ладонь. Тонкая и стройная, с нежными чертами лица, хотя на вкус Анхельма совершенно обычная. Волосы цвета спелой пшеницы подобраны в сложную прическу с локонами и петельками. Анхельм не разглядел цвет ее глаз, да ему и не особенно хотелось. Платье бледно-сиреневого цвета с роскошным шлейфом колыхалось вокруг ее фигурки. Она шла уверенно: аккуратный носик вздернут, глаза неопределенного цвета сияли.
— Хорошенькая. Грудь красивая, — прокомментировал Фрис. — Но в остальном какая-то пресная. Впрочем, мне после моего кофейного зернышка весь свет не мил.
— Исключая Рин…
— Конечно, исключая.
Анхельм с улыбкой отвернулся от вдруг ставшего серьезным келпи и еще раз оглядел девушку. Она уже дошла до края подиума и теперь поворачивалась ко всем гостям, давая им возможность рассмотреть ее со всех сторон. На платье блестели и переливались драгоценные камни, корсет был украшен перьями, Анхельм отстраненно подумал, что ее грудь, хотя и красивая, немного великовата для такого узкого корсета.
— Вы чувствуете этот аромат, дамы и господа? — спросила Вивьен. — Пряный шафран и сладкая ваниль влекут за собой в страну фантазий. Легчайший аранийский шелк цвета аметиста окутывает дымкой тайны и недоступности, но ваниль и розовая лаванда покажут открытую душу и романтичность. Ее высочество принцесса Фиона, повелевает лету окраситься в ваниль, аметисты и розовую лаванду!
Зал проводил принцессу овациями, Анхельм коротко похлопал и принялся скучать. Девушки выходили одна за другой, при появлении каждой Вивьен читала небольшую речь, объясняющую выбор цветов, фасонов.
От всех этих девиц и многообразия красок в глазах рябило, голова разболелась, он вдруг почувствовал, как накопленная усталость одолевает и накрывает с головой. Анхельм склонил голову на грудь и пробормотал Фрису, чтобы разбудил его, когда Рин появится.
Рин не могла унять дрожь в коленях. Она выпила уже полпузырька успокаивающей настойки, но та помогала так же хорошо, как обычная вода. Девушка смотрела на себя в зеркало и уговаривала отражение прекратить нервничать. Она прекрасно слышала, что на сцену вышли уже почти все, ей нужно было идти через каких-то две минуты, и от этого ее трясло. В комнату заскочила помощница Вивьен и сказала, что пора. Рин осторожно встала и пошла. Помощница подняла шлейф и помогла ей управиться с пышной юбкой. Ступеньки казались сейчас непреодолимой крепостной стеной, ноги грозили разъехаться на скользких полах, ей стало жарко, и Рин заволновалась, что сейчас для полноты картины не хватало только, чтобы макияж поплыл от жары. К ней подскочила Вивьен, двумя движениями поправила какие-то складки, разгладила ей лоб прикосновением холодных пальцев и что-то сказала, но Рин не расслышала, что именно.
— Вивьен… — пропищала она, хватая подругу за руку и прикладывая ее холодные пальцы к своему лбу. — Я боюсь!
— Ты справишься. Давай, улыбку пошире, плечи распрями и иди, словно королева. Кое-кто ждет тебя в этом зале, и у него для тебя кое-что есть. Прелестная вещица. Смотри прямо перед собой и иди к нему. Все! Вперед, мой камушек!
Рин кивнула, глубоко вдохнула и пошла. Зал ослепил ее множеством огней, направленных на нее. Туфельки заскользили по полу, она с трудом удержала равновесие. Едва Рин показалась — зал ахнул.
— Улыбайся! — прошипела сзади Вивьен, и Рин встрепенулась. Борясь с дрожью и одеревеневшими мышцами, девушка улыбнулась. По крайней мере, ей казалось, что она улыбается, но на деле это выглядело так, словно у нее парализовало и перекосило губы.
— Драгоценный аметист моей коллекции. Привезен из самой Соринтии, огранен и оправлен в Левадии, — объявила Вивьен. А Рин, услышав ободряющий голос подруги, справилась с собой и пошла, как положено. Она прекратила давить из себя улыбку, решив, что улыбнется, когда увидит своего воздыхателя. Лучше улыбнуться ему одному, но по-настоящему, чем всем, но искусственно. Рин искала его, но огни слепили, и все лица в зале были темными и размытыми. Вдруг она увидела. Он смотрел так словно не видел никого, кроме нее, будто готовый ринуться с места навстречу любимой женщине. Поймав этот взгляд, Рин снова испытала удивительное ощущение полета, как тогда, в доме. Губы сами собой растянулись в улыбке.
