Избранные (СИ) - Жадан Анна Сергеевна (книги полностью txt) 📗
Все - даже Бланш с Гарваном - опускают глаза в общем скорбном жесте. В горле у меня пересыхает, и я судорожно сглатываю. На самом деле, никогда еще я не была так готова пойти на это. Спасти тысячу Искупителей, множество жизней, отомстить за своих родителей...слишком большие цели и слишком большая ответственность. Внезапно я понимаю, что никакая плата за успех не будет высока.
Я могу спасти Эйдана. Освободить его от гнета короля, дать ему шанс на спокойную жизнь, где он подчиняется только себе. Я могу представить Лакнесу нового правителя, которого никто никогда ни во что не ставил и который оказался благороднее и честнее самой сладкой улыбки Тристана. Я могу помочь Алвене и Генри - сбросить с них оковы Искупления и подарить им нормальную жизнь с людьми, которые будут любить их, как родных детей. Я могу дать возможность своей семье - Скилару, Давине, Еве и Норе - обрести жизнь, которую они заслуживают. Я могу показать миру, что Док - не сумасшедший, курящий миллион мятных палочек, а гений, который радел за человечество. Впервые за все время моя маленькая, никчемная жизнь, зацикленная себе, вдруг обрела смысл. И я готова за это умереть.
- Скилар и Ева представят магию Искупления на Совете. Гарван и Бенджамин будут прикрывать их. В это время я объясню Искупителям, что происходит. Вместе с Норой и Бланш мы выведем их через тайные ходы катакомб. Ровно в полночь там нас будет ждать корабль, который увезет нас подальше от Лакнеса. Твоему принцу, - поворачивается ко мне Док, - лучше выжить, чтобы стать новым достойным правителем.
- В крайнем случае, престол займет Эсми, что тоже не худший вариант, - добавляет Скилар, - главное - спасти Искупителей и свергнуть Тристана.
- Мы не можем быть уверены, как именно поведут себя послы, - вздыхает Док, - но спасение этих душ - все, что имеет сейчас значение.
- И мы заберем с собой Эйдана, - твердо произношу я.
- Если он захочет уйти, - соглашается Док.
Понятия не имею, как заставить его забраться на этот корабль, но я сделаю все, что в моих силах.
Все приближаются к Доку, чтобы детальнее изучить план, а я подхожу к Давине и тяну ее к себе за локоть. Ее разные глаза удивленно смотрят на меня.
- Что?
- Давина, послушай, - шепчу я, - я хочу, чтобы ты сделала все, чтобы выжить. Предоставь Стигму мне. От тебя требуется лишь просветить Хранителя, который будет прикрывать меня с Адрианом. Ты вернешься и выживешь, ясно?
Давина возмущенно смотрит на меня, но я продолжаю:
- Если меня убьют, то они ни за что не помогут Эйдану. Он останется здесь навсегда, понимаешь? Как ты думаешь, что сделают с капитаном предателя? У него не будет ни малейшего шанса. Давина, если я умру, то пообещай мне сделать что угодно, чтобы посадить Эйдана на этот корабль. Говори, что хочешь, обещай ему, что хочешь, хитри и обманывай, но посади его туда.
Давина выдыхает при этих словах и взгляд ее меняется. Она должна мне. И спасти Эйдана тоже в ее приоритетах.
- Ты его любишь, не так ли? - тихо произносит она.
Я молчу, но говорить мне и не нужно.
- Я тоже, - Давина поднимает на меня взгляд, - и я обещаю тебе, что спасу его.
В моей голове на секунду поселяется мысль, что все это было лишь уловкой - что Давина попросила меня держаться подальше от Эйдана вовсе не из-за денег, а из-за ревности. Но я наблюдаю за ней и тут же отбрасываю эти мысли. Давина всегда ставила семью на первое место. Она не стала бы просить меня ни о чем, если бы это не было по-настоящему важно.
В конце концов, моя жизнь свелась к нескольким элементарным действиям - открыть дверь, забрать Стигму, убежать, и всем, что находится между этим. Я не могу не думать о том, что оставляю за спиной ради того, чтобы отомстить и дать другим людям шанс на нормальную жизнь. Я никогда не была героиней. И мне страшно. Для меня непросто пожертвовать всем из добрых побуждений, но я стараюсь. Кое-чему я точно научилась за время своей жизни во дворце. Зло или добро - это личный выбор, который определит твою сущность. Никто не рождается героем или злодеем. В конечном итоге, мы всегда выбираем сами.
Я бреду по Лакнесу, стараясь вспомнить о нежной любви к моему региону, но сделать это непросто. За спиной раздается мерный топот двух Хранителей, а Давина и Скилар бредут по обе стороны от меня. Морской бриз больно жалит мне лицо, но деревья на улицах начинают потихоньку оживать от плена зимы, которой я и не заметила, провожая свои часы за стенами дворца. Весну я любила всегда - за ее зеленые листья, наполняющие меня ароматы цветов и надежду, которую она с собой приносит. Впервые я думаю о том, что, возможно, когда-нибудь у нас все будет хорошо.
- Ева извинялась, - сочувствующим голосом произносит Скилар.
- У нее уважительная причина, - соглашаюсь я.
Ева променяла свое желание на свободу матери. Я не была удивлена - Нора уже слишком стара, чтобы представлять для короля практическую пользу, поэтому он освободил ее от обязанностей Искупительницы. Я знаю лишь, что на месте Евы я поступила бы точно так же.
Я сильнее кутаюсь в черный плащ, напоминающий мне об Эйдане, и размышляю о том, почему король все же позволил нам прогуляться по Лакнесу. Он знал, куда мы пойдем. Знал, что мы хотим увидеть. Но этот чертов старик никогда не делает ничего без собственной выгоды. В глубине души я все понимаю, но эта мысль больно терзает меня своим горьким привкусом, напоминая о том, что действовать нам нужно быстро - скоро король заберет нашу силу, превратив нас в навсегда сломленных полукровок, а затем, вероятнее всего, избавится от нас. Я никогда не думала, что магия, которой я обладаю, помогает точнее определиться с той, кем я являюсь. Впервые я задаюсь вопросом о том, что же случится, если я вдруг перестану быть Искупительницей, стану играть на поле с обычными людьми, которые не в состоянии ничего изменить. Моя сила пришла в подарок с ответственностью, но теперь я уже не готова от нее отказаться.
Давина прячет свое скульптурное лицо в шарфе, но ее взгляд направлен на меня. Забавно, но ее разные глаза всегда выражают полярные друг другу эмоции: такое чувство, будто ее зеленый глаз осуждающе прознает меня насквозь, а карий - дарит мягкую поддержку.
- От принца нет новостей? - понизив голос, интересуется она. Это весьма бесполезно, учитывая, что Хранители следят за каждым нашим вздохом.
Я качаю головой. Прошло три дня, но Адриан так и не появился. Как и Эйдан. Не нужно говорить, как сильно это заставляет меня нервничать - как будто поводов и так недостаточно.
- Что, ваш парень все еще за решеткой? - скучающе оглядываясь, спрашивает Скилар.
Мы с Давиной пронзаем его взглядами.
- Простите, - ухмыляется он, - я сам не больше вашего рад, что у капитана проблемы. Но, может, это даст время вам всем разобраться с вашей небольшой драмой.
- Нет никакой драмы, - закатывает глаза Давина.
- Ну да, я так и подумал.
- Эйдан влюблен в Эланис.
- И то, что ты долгое время была его фавориткой, не делает это ни капельки более странным.
- Это было до того, как она появилась, - напоминает Давина.
- Да ладно, не стесняйся, я бы сам растекся от капитана, будь он в моем вкусе.
- Я не растекаюсь от капитана!
Я готовлюсь вставить словечко, напоминая им, что это явно не главная тема для обсуждений, но ничего не могу с собой поделать. Мы с Давиной любим одного и того же мужчину. Какими бы мы с ней не были благоразумными, уравновешенными и мудрыми (всем тем, чем я определенно не являюсь), между нами все равно стоит эта преграда. Мы разрушали ее всеми возможными способами, связывая нас тем, что куда более важно - семьей, взаимовыручкой, поддержкой. Но, если Скилар не заткнется и не перестанет напоминать об этом, может возникнуть проблема.
- Я все это к тому, что мне бы не хотелось, чтобы ты оторвала моей крошке голову из ревности или чего-то в этом духе.
Давина закатывает глаза.
