Хранители. Единственная (СИ) - Фрей Таня (книга жизни TXT) 📗
Поэтому теперь настала её пора прижать его к стене, держась за ворот его рубашки, причём прижать так хорошенько, вдавив головой так, чтобы потом шишка на затылке выскочила. Не выскочит, конечно, но хотя бы попытаться можно было.
– Сукин сын, – процедила она сквозь зубы, придвигая к нему своё лицо. Ближе. Ещё ближе. Так, чтобы глаза смотрели в глаза, не отрываясь. Так, чтобы ощущалось это горячее дыхание, полное отравы. Чтобы очень хорошо был виден каждый порез, каждый зарождающийся синяк на этих скулах, этом лбу, подбородке.
– Ну и что ты сделаешь? – спросил Уилл. – Вернее, что бы ты сделала, если бы не была собой?
Его голос едва подрагивал. На такой дистанции это было заметно наиболее отчётливо.
Мира отняла одну руку от его воротника и резким движением прошлась острыми ноготками по его щеке, оставляя след в виде новых порезов, пусть и не глубокими и не явными. Хейл коротко шикнул от боли и даже дух перевести не успел, как Миранда ударила. В нос. Так, чтобы кровь пошла.
Она и пошла.
Блум отошла на шаг, пока Уилл скатывался вниз по стенке, хватаясь за своё лицо. Мира смотрела на него, как победитель смотрит на проигравшего. Или на того, кто точно обречён на проигрыш.
– Давай ещё, – проговорил Хранитель воображения, подымая взгляд на неё. – Мсти мне. Чего ты ждёшь, давай, бей!
Ногой в живот – со всей дури. Хейл охнул, принимая этот удар.
– Продолжай, – уже не так твёрдо заявил он. Но Мира продолжать не хотела.
Вместо этого она опустилась перед ним на корточки, снова давая их лицам оказаться на одном уровне.
– Приятно, правда? – приторным тоном спросила она. – От боли-то.
Уилл расплылся в жалкой улыбке, утирая кровь, тёкшую из носа.
– Да не то слово, – согласился он.
Улыбка эта Миру только раздражала и выводила из себя.
– Приятно получать всё это за то, что убил человека, а? Приятно?!
Хейл помолчал. А потом сказал с самым серьёзным видом:
– Да. Потому что я это заслужил.
Миранда плюнула ему в лицо, поднялась на ноги, предательски дрожащие, и плюхнулась на всю кровать, накрывая лицо ладонями.
Она не плакала, когда ушёл Энсел.
Но она плакала, когда в очередной раз нанесла удары Уиллу. Ничуть не жалея о них в тот момент, а теперь – жалея ли? Что вообще происходило в её никчёмной голове? В ней будто бы копались, ковырялись острым старым ножом, искали что-то.
Её настоящую душу? Вообще, в принципе, настоящую – её?
Слёзы увлажняли кожу, явно насмехаясь над девушкой. Смотри, ты думала, что уже выключила нас, а вот и мы. Явились. Пришли. Специально для тебя.
– Убирайся вон, – в итоге приказала она Уиллу.
– Навсегда? – усмехнулся Хейл, аккуратно подымаясь с пола.
– Как выйдет.
Она отвернулась от него, запрятав голову в подушке.
Уилл подошёл к двери, поднял вторую подушку, пульнул её на кровать и вышел за порог.
– Дверь заблокировать не забудь, – напоследок напомнил он упавшим голосом.
***
Так уж получилось, что Сандра с мятежниками зашла в квартиру Джима, а спустя пять минут в неё же ворвался Маркус. И они кинулись в объятия друг друга, прекрасно понимая, что выглядит это всё ну очень слащаво. Но что поделать, если они были рады видеть друг друга живыми?
Быстро переглянулись друг с другом, предварительно взглянув на руку Сандры.
Нет. Эта внезапная регенерация – это не то, о чём следовало сейчас говорить. Только не мятежникам. Они ведь наверняка бы могли решить, как использовать это в их личных целях.
– Живы? Целы? Потрясающе, – отозвался Ричард. И они в который раз пропустили мимо ушей его едкую реплику.
Честно говоря, Сандра уже хотела сдать его куда-нибудь на опыты. Или на органы. Ка еды это жёсткого не звучало. Просто потому, что – надоел. Каким бы великим предводителем он якобы не был.
И так уж получилось, что ещё минут через пять сюда явилась Кора. С результатами анализов.
Все смолкли, внимательно смотря на неё. Та чуть не терялась от такого обилия внимания, но тут же зарылась лицом в привезённые ею с собой бумажки.
– В крови ничего не найти, – сообщила она на своём ломанном английском. – Анализы… идеальные.
Ещё надо было подумать, в шутку она так выразилась или нет. Сандра взяла у неё лист с расшифровкой своей крови, поняла, что особых изменений по сравнению с предыдущими разами у неё нет. Облегчённо вздохнула.
Однако когда столкнулась взглядом с Маркусом, то заметила в нём некое замешательство. Она вопросительно подняла брови, он едва заметно кивнул в сторону её руки, она повела плечами, мол, ничего не знаю, но это никак друг с другом не связано.
По крайней мере, она на это надеялась.
Так значит, уколы не были сывороткой. Или же были, но до сих пор не повлияли на организм отрицательно, хотя прошли уже сутки с лишним. Или же это они обеспечили такие почти что идеальные анализы крови?
Сандра уже боялась и думать, что они представляли собой на самом деле. Мало ли, вдруг это какое-то наркотическое вещество, просто очень замедленного действия? Вариантов было много, а однозначного ответа не имелось вовсе.
И это угнетало.
Вдруг она обняла глазами комнату, и словно только теперь поняла, кого тут не хватало.
– Где мама? – моментально спросила она. Джим пожал плечами.
– Дома, может, – предположил он, а Сандра уже полезла в карман за телефоном. Нажала на кнопку вызова, глядя на фотографию. Мама была на ней очень красивая. А всё потому, что она была по-настоящему счастливая. Счастье преображает человека до неузнаваемости.
Вот только мать не отвечала.
Девушка принялась мысленно подавлять свою панику. Нет, всё в порядке, просто звук на мобильнике выключен. Просто не слышит. Просто не успела подойти. Просто…
Она потянула Маркуса за руку и повела его в прихожую. Всем было как будто бы даже и всё равно, куда они там пошли. Они словно не были нужны.
– Надо домой, – с мольбой в голосе сказала она. И Маркус кивнул, мгновенно всё поняв.
Ему даже объяснять не надо было, какой ещё дом. Потому что для него её дом тоже стал домом. Давно.
Когда они доехали, Сандра не сразу вылезла из автомобиля. Она откинула голову назад, потом вернула её в исходное положение, выдохнула. Провела ладонью по слезившимся глазам.
Только тогда уже вышла и ринулась к подъезду. Взмыла вверх по лестнице. Начала отпирать дверь, поняла, что руки тряслись. Миллс просто забрал у неё ключи и отпет дверь самостоятельно, понимая, что Сандра сейчас ни на что такое тщательное способна не была.
Девушка пулей влетела в квартиру.
– Мам, мы дома! – воскликнула она. И не дождалась никакого ответа.
Она проверила кухню. Проверила гостиную. Свою комнату. Мамину спальню.
И везде – абсолютно везде! – было пусто. Мамы дома не было.
Сандра пыталась успокоить себя тем, что дом – это не единственное место, куда она могла пойти. Но в этих стенах стояла такая зловещая атмосфера, что такие мысли казались более, чем бредовыми.
Не бредовой, а правдивой казалась лишь одна мысль.
Мама добралась до дома. Вот только здесь её кто-то нашёл.
И забрал с собой.
“Дорогой Бог, мир умирает в муках, – подумала Сандра. – Кажется, я следующая.”
Мама так и не вернулась. Более того: оказалось, что телефон её лежал здесь, в квартире, а значит, она при всём желании не могла бы ответить на звонки дочери. Прошёл вечер, ночь, почти бессонная, хмурое утро. Подстать состоянию девушки.
И – ни одной весточки. Ни хорошей, ни плохой. И ни единой догадки по поводу того, куда бы могла пойти мать самостоятельно, по своей доброй воле. А если её забрали?
В тот же… в тот же Штаб?
Сразу вспоминались её рассказы о том, как она, Колючка, жила в Штабе, провела там всё своё детство. В секторе С, вход в который Сандре был запрещён. От них становилось жутко. У Кэссиди никогда не было того детства, которое она дарила своей дочери. Она словно хотела сделать её жизнь лучше той, которая досталась ей. И от этих мыслей Сандре становилось очень больно. Мать действительно защищала её, оберегала её, желала ей только лучшего. Ценила ли это девушка всегда?
