Охотник за бабочками - Костин Сергей (читать книги онлайн полные версии txt) 📗
Ребята в фуфайках поначалу растерялись, а когда опомнились и стали махать дубинами, было поздно. Несколько достаточно ощутимых ударов по горбу роли никакой не играли. Мы вырвались вперед.
Я старательно поджимал ноги, Кузьмич радостно улюлюкал, показывая язык (а язык у него длинный) огорченным соперникам. А Инесса перла полным ходом.
Уж не помню точно, как мы преодолели несколько преград, расположенных на пути. Знаю точно только то, что Инесса, к ее искреннему огорчению, совершенно не умела плавать и мне пришлось волочь ее за хвост через яму с водой. Прыгать в высоту она также не научилась, и поэтому через высокий решетчатый забор ее мы перекидывали совместными с Кузьмичем усилиями. И так три круга.
Мужики с фуфайками первое время шли за нами довольно плотно, но потом поняли, что тягаться с нами им не по зубам и отстали на приличное расстояние, помахивая для успокоения совести дубинами. Нет, не ругались. Чего не слышал, того не слышал. Да и как услышать, если от галопа Инессы ветер в ушах.
На финишной прямой Инесса прошлась аллюром, с гордо задранной мордой и, порвав грудью белую финишную ленту, эффектно затормозила всеми четырьмя ногами, по грудь уйдя в землю.
Стадион ревел. Стадион сходил с ума. Стадион не понимал, как могло случиться, что какой-то захудалый отыгрыватель на последней грузовой кляче оказался победителем первого тура.
Хоть я и испытывал некоторое удовлетворение от проделанной работы, но еще не знал, что нас ждет впереди. Мало ли как местное население отнесется к нашей победе. Уж не по головке погладят, это точно. А когда дюжина молодцов в фуфайках стали уводить Инессу, совсем уж тошно стало. Как никак кобыла, если и пострадает, то только из-за меня.
Инесса лягалась, весело ржала и никак не давала снять с себя замотанную на шее финишную ленту. Кузьмич на морской узел затянул ей на память. Тройной. Хоть какая-то благодарность.
Так часто происходит. Нам помогают хорошие животные, а мы ничем не можем отплатить им кроме узла не шее. Хорошо хоть без булыжника.
Прощай, добрая лошадь Инесса. Мы всегда будем тебя помнить. Не всплакнуть бы.
— Готовы ко второму туру соревнований? — от созерцания удаляющегося навсегда трехцветного хвоста Инессы оторвал главный распорядитель. Он хмуро смотрел на меня и нервно теребил в руках микрофон.
— Куда бежать? — я подтянул штаны, как можно более независимо шмыгнул носом и на счет «раз-два» сделал гимнастический размах руками.
Распорядитель микрофоном показал на двух местных, которые разминались у очередной бетонной балки.
— Там все стрелками показано. Разберешься. И с ребятами поосторожней. Злые они на тебя.
— А-а…
— Таракана своего и шапку здесь оставь. Мешать будут.
Хороший совет никому еще не помешал.
Кузьмич уселся на уложенного на траву Хуана, заявив, что не слезет с этого места до моего победного прибытия. При этих словах главный распорядитель как-то странно ухмыльнулся. Но я даже не обратил на него ровно никакого внимания.
Даже если впереди нечто совсем необычное, все равно. Физическая форма у меня превосходная. Охотник за бабочками это вам не что-нибудь. А о-го-го!
— Привет мужики, — поздоровался я с мужиками, которые, даже не взглянув на меня, продолжали усиленно разогреваться. Подпрыгивая, приседая, размахивая, растирая.
Не очень то и надо.
— А чего это у вас, мужики, здесь женщин не видать? — ну не могу я молча.
В ответ, никакого ответа. Тоже ничего страшного. Может, они вообще не понимают о чем речь идет? Может у них сплошной мужикорхат. Бывают такие народы, бывают. Как размножаются? А бог их знает.
— На старт! — фуфайка с микрофоном подошел к нам, дождался пока мы встанем в позу и рубанул воздух рукой, — Марш!
За разговором об одиночестве я как-то забыл осмотреться, и пришлось делать это на ходу. Что там нам второй тур готовит? Для начала стометровка. Интересно, а почему мужики бегут по ровному, а я все больше по грязи, да по ямам с кочками? Несправедливо. Ну да где справедливости искать? Поднапрячься и поднатужится. По травке всякий может рекорд показать, а вот так, по грязи, попробуй.
Немного отстаем. Не беда. Догоним. Что там дальше? Лазание по канату. Дать бы по лицу тому, кто мне выделил эту дорожку. У людей как у людей, а у меня проволока колючая. И длина кажется поболе. Больно то как, и штаны жалко. Нашел о чем жалеть. О штанах. Главное чтобы там ничего не поколоть, а штаны новые выпишем.
Прыжки через яму с огнем. Через очень широкую яму с очень сильным огнем. Мужики почему-то в обход пошли. А мне? Нет, негоже уроду пасовать перед опасностями. Разбег. Толчок. Прыжок. Штаны точно уже никуда не годятся. А волосы отрастут. Воняет-то как.
Ровный участок. Травка и даже местами цветочки. Мужикам легко. У них там сто лики стоят с водичкой и бутербродами, а у меня перед полосой табличка фанерная. Ага. Минное поле. Спасибо благодетели. Все по справедливости.
Нет ничего приятнее, чем пробежаться ранним утром по минному полю. Здесь одной хорошей физической формой и везением не обойтись. Здесь нюх нужен. Нюх сапера. В прямом смысле слова. Там, где кучки навоза, там и мины. Главное не наступить, а то потом трое суток не отмыться. А мастерство саперу приходит со временем.
Что еще ребята придумали? Вверх по лестнице? Скромно и со вкусом. Метров пятьдесят. Интересно, когда последний раз ее ремонтировали? Того и гляди, рухну вниз со всеми своими амбициями охотника за бабочками. Некоторых перекладин вообще нет. Свистнули что ли? А у соседей, как ни странно, все в порядке. Даже ограждения имеются на всякий случай.
Наконец-то! Забрался без происшествий. Только взмок сильно. Даже для охотника-профессионала, каковым я имею честь себя считать, достаточно сложное испытание. Насколько я понимаю, впереди последнее препятствие и можно смело гордиться собой. Если бы не одно обстоятельство. Мужики со всеми своими привилегиями опережают меня метров на двадцать.
Собственно, ничего необычного. Им и трибуны помогают, и дорожки получше, поухоженнее. Не то, что у меня. Мало того, что зрители, взбесившиеся, в меня швыряют фруктами похожими на сгнившие помидоры, так и трасса норовит что-нибудь противное выкинуть.
Прыжки вниз. А там финиш. А где мой парашют? Пятьдесят метров вниз головой не шутка. Без снаряжения, имею в виду тот же парашют, верная погибель. Мужики-то уже их на себя напялили, на меня ехидно так посмотрели и вниз сиганули. А я?
А я немного потоптался на месте. Вспомнил о том, что стоит на кону, и сиганул вниз ласточкой. А что мне было терять кроме своей никчемной жизни? Пять секунд страха и успокоение на всю оставшуюся жизнь.
Я не разбился. Я вообще по сути своей пока не мог погибнуть. Почему? А кто бы тогда сейчас рассказывал всю эту невероятную историю?
Главный распорядитель оказался в нужное время в нужном месте. С огромным букетом цветов для победителя.
Пока ребята на парашютах, грязно ругаясь, планировали вниз, я успел отлепится от распорядителя, привести его в чувство, поблагодарить за помощь и, схватив предназначенный мне по праву букет, добежать до финиша.
Стадион плакал. Мне было даже слышно, как на дальних трибунах проклинают все что угодно за то, что небеса послали им этого человекоподобного дьявола. Дьявол, это я. Было приятно.
Главный распорядитель окончательно очухался, доковылял со своим микрофоном до меня и возвестил на весь стадион о победе во втором туре отыгрывателя. Не скажу, что на его лице была особая радость. Впрочем, у фуфаечников всегда одно выражение лица.
— Остался третий тур, — распорядитель потирал ушибленные места, и внимательно поглядывал на центральное табло, чтобы вовремя состроить довольную мину, когда его лицо появиться перед глазами тысяч его соотечественников, — Ты слишком не радуйся, отыгрыватель. Третий тур самый сложный.
А мне было уже все равно. Третий тур, четвертый. Нельзя слишком много требовать от человека, даже если он охотник за бабочками. Силы на исходе, ноги и руки дрожат, да и уверенности поубавилось.
