Элегия погибшей звезды - Хэйдон Элизабет (книги бесплатно без TXT) 📗
— Садись в седло, — приказал генерал. — Пожалуй, лучше я сам провожу тебя до Эвермера, там мы соберем по борделям твоих гвардейцев, а затем вместе доедем до Джакара — я хочу посмотреть, что происходит там на гладиаторской арене. Остальной путь тебе придется проделать самостоятельно. Впрочем, до границы с Тирианом останется совсем немного. Поезжай по лесной дороге, а статус твоей «бабушки» — королевы лиринов, обеспечит тебе безопасность. Скажи моему племяннику, что я вернусь, как только выясню, что происходит в этих проклятых богом песках, но он должен немедленно начать собирать войска и укреплять границы, причем это касается не только Роланда, но и всего Союза Намерьенов. Возможно, мы уже опоздали.
Кровь пульсировала в висках Гвидиона, когда они скакали обратно. А расставшись с Анборном на перекрестке дорог возле Никидсаара, небольшого городка западнее Джакара, он еще долго смотрел из окна кареты вслед своему наставнику и другу, который быстро затерялся среди пешеходов и повозок. Гвидион очень надеялся, что видит Анборна не в последний раз. Затем он приказал эскорту поворачивать на запад, к Тириану, чтобы кратчайшим путем достичь наследственных земель, где ему предстояло приступить к обязанностям правителя.
Он без конца повторял слова, с которыми обратится к своему крестному отцу, чтобы предупредить его о надвигающейся войне, давно предсказанной Анборном. Он заставил эскорт скакать во весь опор, а как только они оказались на границе Роланда, Гвидион сразу же пересел в седло. Теперь он думал о всяких глупостях — например, где ему следует остановиться, чтобы привести себя в порядок, и какими фразами он скажет Джеральду Оуэну о необходимости как можно скорее повидать Эши, чтобы не испугать при этом слуг, и как ему правильно построить речь, дабы не показать свой детский страх.
Но когда он вернулся в Хагфорт, Эши уже уехал.
31
Хагфорт, Наварн
За окном огромной библиотеки теплый ветер нес снежинки, которые таяли еще до того, как касались земли.
Эши рассеянно смотрел в окно, ему ужасно надоело переписывать договор о поставках зерна. Драконье чутье позволяло ему следить за каждой падающей снежинкой. Наступила оттепель, но очень скоро зима вернется во всей своей ярости. И путешествовать станет намного труднее. Эши усмехнулся: он искал повод для отъезда.
Прошло больше месяца с тех пор, как он покинул пещеру Элинсинос, где обнимал жену и пел своему ребенку под одобрительным взглядом драконицы, которая любила будущую мать и еще не рожденное дитя, поскольку считала обоих своим сокровищем. Тогда он пришел к выводу, что Рапсодия мудро поступила, решив отправиться к его прабабушке. Она чувствовала себя гораздо лучше и стала спокойнее под присмотром драконицы.
Дверь в библиотеку бесшумно распахнулась, и если бы не природа его крови, благодаря которой он мог обнаружить малейшее движение на расстоянии пяти миль, он бы не заметил, как вошла Порция. Он был вынужден признать, что Тристан оказался прав, когда расхваливал ее и других слуг, которых он одолжил им с Рапсодией. Две другие женщины еще не успели себя проявить, но Порция быстро стала незаменимой. Она была спокойной и ненавязчивой, а в комнату входила так, что умудрялась никого не отвлекать от дел. Часто ей удавалось уйти, даже не потревожив воздух в комнате.
Она негромко кашлянула, давая понять Эши, что обед готов и ему следует поспешить, чтобы еда не остыла. Затем она подошла к двери и взялась за ручку.
В тот момент, когда она начала поворачивать ручку, дракон в крови Эши ощутил едва заметный запах ванили и пряностей, к которому примешивался легкий отзвук благоухания лесных цветов. Аромат проник в самые глубины его сознания.
Аромат Рапсодии.
Он едва заметно тряхнул головой, и запах исчез. Краем глаза он уловил золотую вспышку, словно по плечам рассыпалась волна волос. Он быстро поднял глаза, но увидел лишь темную фигуру Порции на фоне дверного проема.
И ни малейшего следа золотых волос.
Он провел рукой по собственным огненно-рыжим волосам и окликнул служанку, когда она уже закрывала за собой дверь.
— Порция?
Служанка обернулась, ее темные глаза широко раскрылись от удивления.
— Да, милорд?
Теперь, когда она смущенно смотрела на него, Эши вдруг понял, что забыл, зачем ее позвал. Он неловко махнул рукой, пытаясь придумать какую-нибудь фразу, которая прозвучала бы достаточно осмысленно, но в голову ничего не приходило.
Ему хотелось объяснить Порции, что она напомнила ему жену.
И тут же Эши сообразил, что Порция может неправильно его понять. Он неуверенно улыбнулся, покачал головой и потер затылок.
— Извини, — пробормотал он. — Я… я забыл, зачем тебя окликнул.
Порция сделала реверанс.
— Позвоните в колокольчик, когда вспомните, милорд, — потупив взгляд, ответила она. — Доброго вам вечера.
В течение следующих дней это повторялось несколько раз.
Поначалу Эши заподозрил какой-то подвох, ибо по своей природе не был склонен доверять чужим людям. Он начал следить за Порцией, отмечая ее перемещения, даже когда сам ее не видел, — восприятие дракона позволяло ему это делать без всякого труда.
И всякий раз он ощущал легкий стыд.
Человеческой стороне его натуры достались от отца способности непредвзято оценивать любые ситуации, поэтому через неделю подобных наблюдений за Порцией он принялся искать другие объяснения происходящему. Новая служанка была сдержанной и скромной, не вмешивалась в чужие дела. Порция рано вставала, содержала в полном порядке свою комнату, напряженно работала, появлялась по первому зову, избегала общения с другими слугами, давала отпор ухаживаниям со стороны молодых людей, доставлявших продукты из Авондерра. Она была высокой, широкоплечей, с большими темно-карими глазами и оливковой кожей, а ее фигура являлась полной противоположностью хрупкой фигуре Рапсодии, у которой к тому же были светлые волосы, зеленые глаза и нежно-розовая кожа. Вела себя Порция безупречно, и поскольку Эши не умел читать чужие мысли или заглядывать людям в сердце, он пришел к выводу, что Порция не виновата в тех странностях, которые начинали твориться, стоило ей войти в одну с ним комнату.
Перестав подозревать Порцию в дурных намерениях, Эши начал размышлять о причинах, которые заставляют его находить черты Рапсодии в служанке. Бесспорно, он скучал по жене, так происходило всякий раз, когда они расставались, а после того, как прошлым летом она исчезла, Эши едва не сошел с ума. Тогда ее похитил старый враг, и она спряталась в морской пещере, где вода, стихия, над которой Эши имел власть, билась о скалы и скрывала Рапсодию от его драконьего чутья. Похищение едва не открыло врата ярости дракона, гнездящейся в глубинах его сущности, ярости, проявления которой он видел у некоторых из своих родственников.
«В лучшем случае я в смятении, в худшем — схожу с ума, — мрачно подумал он, промокнув чернила на договоре. — Если Рапсодия это почувствует, она вернется домой».
Эта мысль вызвала восторг в живущем в нем драконе, и ему пришлось потратить немало сил, чтобы его успокоить. С той же страстной силой, с какой мужчина рвется к любимой женщине, дракон стремился к Рапсодии, — но по другим причинам. Рапсодии были присущи черты, которыми обладают драгоценные камни, — глаза, похожие на изумруды чистой воды, волосы, словно золотой лен. Ими щедро наделила ее мать-природа, а затем, после долгого путешествия в недрах Земли, они стали еще ярче и прекраснее. Казалось, все ее физические недостатки сгорели в огне, пылавшем в сердце мира, и она стала безупречной, что безудержно влекло к ней алчную натуру дракона.
К счастью, Рапсодия обладала недостатками, которые так любил в ней Эши-человек, — ужасным упрямством, проявлявшимся иногда неспособностью увидеть за деревьями лес, диким гневом, вспыхивавшим в самые неожиданные моменты, так что двойственность его натуры не мешала ему сохранять равновесие в трудные минуты сомнений.
