Черная царевна - Глазнева Оксана (лучшие книги .txt) 📗
— Бестолочь бессмертная!
— Вот-вот! И я о том же. — Леший тихо рассмеялся. — Эол в нашей семье самый добрый, но не самый умный. Спи.
Когда Надя открыла глаза, вокруг был день. Лешего рядом не было, лишь тлели угли костра, над которым остывало мясо, а на краю поляны ждала черная лошадь.
Рассвет шел за ней по пятам.
Он осторожно касался пальцами неба, и оно розовело и томно вздыхало белыми облаками. Рассвет нежно целовал кроны деревьев, золотил иней на ветках, будил птиц.
Надя летела на северо-запад. Оставались за спиной города, поселки лесорубов, деревья под ногами меняли листья на хвою, вздымалась земля, превращаясь в предгорье. Надя летела прочь от солнца, прочь от наступающего дня, все дальше и дальше, туда, где уже несколько месяцев стояла ночь.
Как и в других местах Яблоневого Края, чародейская война оставила здесь свои шрамы. Когда-то тут жили саксы. Они строили города, ловили китов, разводили оленей, ездили на волчьих упряжках и строили из северных секвой, драконьих костей и железа фантастические корабли.
В Третьей Чародейской войне чародеи уже не участвовали. Но с морского дна и из тайных сокровищниц достали так много чародейских артефактов, что по силе разрушения Белая война не уступала предшественницам. Шесть долгих лет север и юг вели бои с переменным успехом. А однажды утром саксы оседлали драконов и полетели на юг.
Драконы жгли острова и людей, а южане неистово молились Марине. И она откликнулась. Стометровая волна ударила среди ночи по скалам и берегу, где стояли лагеря воюющих. Южане, предупрежденные жрецами, спаслись. Северяне — погибли.
Но на этом Марина не остановилась. Она сковала северное море нетающим льдом, в одну ночь уничтожив весь северный флот и навечно заперев в водах Белого моря драконов.
Так закончилась последняя чародейская война, названная Белой. Так исчезло северное королевство саксов.
Те из северян, кто еще оставался в городах, постепенно покинули их или умерли от голода и сильных морозов. Редкие путешественники, отваживающиеся посетить сейчас покинутые города, говорят, что на севере живут лишь волки, тени и драконы.
Уже третью ночь Надя останавливалась в лесу. Разводила магией костер, пила талую воду, ела подмерзшие ягоды, кедровые орехи и грибы. Леший больше не приходил, но не соврал — лес сам помогал ей, голодной не оставлял. Лошадь, подаренная лесным богом, не нуждалась ни в сне, ни в еде.
Темнело все раньше, а рассветало все позже. Под ногами давно стелился пушистый ковер укрытой инеем хвои. В один день серое низкое небо с самого утра становилось все темнее, пока вокруг не сгустилась ночь. Надя была на севере.
Лес закончился. Кое-где из земли торчали карликовые деревья, похожие на кусты, и кусты, похожие на деревья. Местность становилась все более неровной, дыбилась, ломая линию горизонта. Пробегали по снегу черные тени северных оленей, пролетали белые совы.
На пятый день чародейка наконец увидела море и Великую Яблоню над горизонтом.
Дерево росло из моря. Белая как снег Яблоня отражала свет звезд и сама светилась в темноте. Ее ветви тянулись вверх, истончались, и там, высоко над землей, небо светилось изумрудной зеленью.
Надя с трудом отвела взгляд от чуда, посмотрела под ноги. На востоке темнели руины древнего города, и она направила лошадь к ним.
Чародейка опустилась на крышу одного из разваливающихся домов. Лошадь нервно заржала, и Надя погладила ее по теплой шее.
— Мы на месте, милая. Нам нужно поспать.
Надя привязала уздечку к старому флюгеру и стала спускаться вниз. Ступени все еще были целы, но по двум этажам носился ветер. Фасад дома выходил на заброшенный проспект. Надя остановилась посредине дороги, осмотрелась.
В конце улицы, там, где она расширялась, образуя круглую площадь, стоял человек. Он жадно вдыхал воздух, словно стараясь учуять в нем что-то.
— Эй!
Надя подхватила подол платья и, утопая в снегу, пошла к нему навстречу. Он ждал, склонив голову набок, но чем больше она в него вглядывалась, тем хуже себя чувствовала.
Голова закружилась, подступила к горлу тошнота. Чародейка остановилась, закрыла глаза.
Когда она снова посмотрела на незнакомца — в конце улицы стоял волк. Огромный белый волчище.
Надя замерла. Волк смотрел в ее сторону и не двигался. Эти животные всегда ходят стаями, значит, сейчас она увидит и остальных? Чародейка вгляделась в припорошенные снегом руины. Пока никого.
Когда саксы еще были живы, страшные северные волки служили им ездовыми псами. Вечные спутники людей, они жили в городах, делили кров и еду. Южный климат был слишком жарким для них, на войну с южанами волков не взяли. И когда люди ушли на юг от холода, волков тоже не позвали с собой. Они так и остались жить в покинутых городах. Помнят ли они людей? Хранит ли звериная память запах человеческого существа? Надя не могла позволить себе надеяться на это.
Волк внимательно разглядывал ее, потом поднял морду к небу и завыл. Ему ответили и город наполнился протяжной монотонной песней. У Нади мороз пробежал по коже.
Чародейка повернулась к нему спиной и побежала.
Она оставила лошадь на крыше, и если волки доберутся до нее раньше, Надя пропадет в этих снежных краях!
Надежда не слышала волка. Просто бежала что есть сил, надеясь успеть, но зверь нагнал ее в несколько прыжков. Он мягко ударил лапами ей в спину, повалил в снег.
Об оружии она не думала. Схватила осколок льда, подвернувшийся под руку, обратила его в нож и попробовала ударить. Не попала. Ее схватили за запястье, больно вывернули руку, выбивая нож. Надя с трудом перевернулась на спину и от удивления потеряла дар речи.
Прижав ее к земле, на ней сидел молодой парень. Черные волосы слишком длинные, падают на лицо. Голубые, злые глаза. Он воспользовался ее замешательством, схватил за запястья, прижал к земле.
В ушах зашумело, снова подкатила к горлу тошнота.
Оскалив клыки, на ней сидел белый волк.
Надя снова зажмурилась.
— Не открывай глаза.
Голос у парня был хриплый, с незнакомым резким акцентом.
— Тебе нужно привыкнуть.
Надя слышала, как скрипит снег под лапами новых животных, ей в щеку ткнулся мокрый нос, повеяло в лицо теплым дыханием.
— Убери их от меня.
— Боишься?
Надя открыла глаза. Вокруг были люди. Четверо или пятеро молодых мужчин и девушка с черными до синевы волосами. У Нади заломило в висках, она зажмурилась, застонала.
— Уйдите, — попросил парень-волк. — Ей тяжело видеть нас всех.
Надя слышала, как скрипит снег, потом — лишь дыхание черноволосого.
— Слезь с меня! — потребовала чародейка.
— Если пообещаешь не нападать.
— Обещаю. Слезь!
Парень отпустил ее руки. Надя открыла глаза.
Перед ней был человек, хотя она могла поклясться, что еще мгновение назад чувствовала на запястьях щекочущее прикосновение шерсти. Ему было около двадцати лет. Брюки из незнакомой грубой ткани синего цвета и тонкая для здешних мест кожаная куртка. Он отступил от нее, присел на корточки, с интересом рассматривая царевну.
— Кто ты?
— Кто ты?
Вопрос они задали одновременно, и так как о природе незнакомца она уже догадывалась, Надя решила ответить первой.
— Я — Надежда из Варты. А как зовут тебя?
— Клык.
За соседним домом громко заржала кобыла. Волки взвыли, остервенело, яростно, ржание сменилось всхлипом и умолкло. Надя вскочила на ноги.
— Что они делают?! Оставьте ее!
Она бросилась к разрушенной стене соседнего дома, по кирпичам вскарабкалась на крышу, пробежала, перепрыгивая черные провалы к следующему зданию.
— Нюкта! Ко мне!
Чародейка оказалась на фасаде соседнего дома, единственной уцелевшей стены, и остановилась. Теперь ей была видна крыша, где она оставила лошадь… Волки столпились вокруг брошенной на снег сумки. Лошади не было. Напуганная волками, она растворилась в воздухе так же, как и появилась — неожиданно и навсегда.
